— Так она же в конце недели должна быть.

— Перенесли на сегодня по просьбе противника: они там в какой-то лагерь поедут, вот и попросили.

«На хрена», — хочется ему сказать, но Иида говорит что-то об омегах, которые собирались прийти болеть за них. В его голове быстро выстраивается цепочка: Матч — альфы — омеги — болеть — Изуку.

«Стоп!»

— А они все припрутся?

— Разумеется! Я, конечно, не уверен, но краем уха слышал, как Каминари-кун и Мидория-кун обсуждали какие-то плакаты! Я уверен, они все будут болеть за нас всем сердцем! Поэтому мы должны оправдать их надежды и выиграть! И эта наша победа станет началом нашего долгого пути!.. — дальше Кацуки не слушал, только видел, как Киришима пустил скупую мужскую слезу.

Противниками оказались ученики академии Исами. Кацуки не хотел идти, но Изуку действительно со всеми остальными пришёл в качестве группы поддержки. Он и остальные омеги разместились на трибунах, пока команды переодевались в форму.

— У нас ЧП! — закричала Ашидо.

— Чего там? — Кёка помогала Мидории разворачивать плакаты.

— Каминари-куна не пускают на поле! Оказывается, в команде должны быть только альфы, представляете! А ведь об этом ни слова не было сказано раньше! Что же нам теперь делать…

Все переглянулись, понурив головы.

— Мальчики наверняка расстроились…

Бакугоу просто шёл, никого не трогал, когда его схватили с двух сторон и поволокли в сторону раздевалок.

Киришима втирал что-то про обязанность помочь, ради класса, и ещё какую-то бурду. Кое-как Кацуки понял, что Каминари не допустили до игры, но он, похоже, несильно расстроился, вон только что унёсся с пакостной физиономией к остальным.

В отличие от других, Кацуки вообще не чувствовал азарта игры, но…

Как только увидел эту хмурую морду на поле, у него зачесались кулаки навалять ему по полной. Давненько он такого не чувствовал. Нет, быть пай-мальчиком явно не для него, но ради Изуку можно и немного «перекроить» себя. А вот сейчас будет мясо…

— О! Каминари-кун! Ты как, нормально? — на него обеспокоенно воззрились абсолютно все.

— Порядок. Мне быстро нашли замену. Мидория, насчёт вчерашних кричалок — надо кое-что переделать!

Игроки в колоне выходили на поле, под одобряющие крики трибун. Группа поддержки Исами была внушительна, сложилось такое впечатление, что они не на дружеский матч пришли, а на кубок префектуры. Но Юэй старались не отставать, подоспели ученики из других классов.

Однако все крики стихли, стоило на площадку выйти Бакугоу. Яойорозу и Джиро обречённо вздохнули, все остальные просто попрятались кто за кем, выставив Мидорию вперёд. Тот всё никак не мог понять, что происходит, — слишком был занят кричалками с Каминари — но, когда его взгляд пересёкся с Кацуки, по телу словно ток пронёсся. Альфа кивнул ему, омега кивнул ему в ответ, улыбаясь.

Поглядев ещё пару мгновений на Изуку, Кацуки сразу взял курс на альфу, что стоял неподалёку от него, высокомерно смотря на них.

— Эй, хмурая рожа, приготовься получить пиздюлей! — оскалился он.

— Ха?! А ты ещё кто?!

Они шарахнулись лбами, поливая друг друга грязью, пока их не растащили по командам.

Судьёй был назначен учитель физкультуры из Исами. Против никто не был. Видимо, понимали, что Аизава-сенсей заснёт раньше, чем начнётся игра, вот и не возмущались.

Не успел свистнуть свисток, как снова пришлось разнимать драку.

Бакугоу и этот парень озверели. Альфы чуть ли не поубивали друг друга за мяч, так что их сразу выкинули на скамейки запасных, но они, даже находясь далеко, умудрялись орать друг другу нецензурщину.

— Приготовились! Раз, два и…

— Вперёд, Красный Бунтарь! — орали все с трибун.

Киришима так растрогался, что едва не запутался в собственных ногах, упуская мяч.

— Вперёд, Тенья!

— Вперёд, Цукуёми!

— Вперёд, Целлофан!

— Какой я вам целлофан?! — Серо обиженно засопел, снова позволяя противнику увести мяч.

— Как-то не очень подбадривает, да? — размышлял вслух Денки, пока Изуку держал таблички с текстом, который выкрикивали все.

С поля послышался грохот и свисток. Болельщики перевели взгляд на Киришиму, который лежал на поле и держался за ногу. Игру остановили. Кто-то из соперников пнул Эйджиро шипованной обувью, на ноге альфы вокруг небольших ранок сразу выступил огромный синяк, встать он уже не смог.

Объявили таймаут.

— Простите, из-за меня мы теперь не сможем выиграть.

— Не волнуйся, Киришима, мы и без тебя справимся! Отдыхай!

— В качестве замены выпустим Бакугоу… — все разом перевели взгляд на хмурого альфу.

«Это катастрофа!» — пронеслось в их головах.

На поле Кацуки вышел в совсем скверном настроении, срочно была нужна доза его персонального успокоительного, он зашарил взглядом по трибунам. Парень как раз помогал Каминари усаживать Эйджиро на скамейку. Он не улыбался, похоже, волновался за Киришиму.

Бакугоу подошёл ближе к трибунам и попытался принюхаться, чтобы почувствовать Мидорию, но из-за огромного количества людей вокруг отличить один единственный аромат среди всех остальных было трудно. И тут альфа заметил: не только он смотрит на Изуку. Тот, так бесящий его альфа, чьего имени он даже не знает, тоже пристально глядел на хрупкую фигуру омеги.

— Вот же страшилище… — выдохнул он, морща нос.

А Кацуки словно окаменел.

«Что он только что сказал?»

ЭТОТ. УРОД. НАЗВАЛ. ИЗУКУ. СТРАШИЛИЩЕМ.

ЭТОТ. УРОД. НАЗВАЛ. ЕГО. ОМЕГУ. СТРАШИЛИЩЕМ.

САМОГО. КРАСИВОГО. МИЛОГО. ДОБРОГО. ЛАСКОВОГО. ЕГО. ОМЕГУ. СТРАШИЛИЩЕМ!?

«Хана тебе, пидорас!»

Кулаки угрожающе хрустнули, а в глазах загорелся совсем ненормальный огонь.

— Урарака-сан, что-то случилось? — Изуку взволнованно посмотрел на резко побледневшую девушку.

— Не знаю, меня почему-то резко затошнило… — прикрывая рот ладонью, прошептала она.

— Помогите! Тсую-чан плохо!

Омеги одна за другой оседали на лавочки. Кто-то упал в обморок, а у кого-то шла кровь из носа. Мидория только и успевал подавать платки, чтобы остановить кровь или помахать тряпкой перед чьим-нибудь лицом, чтобы создать хоть какой-то поток воздуха.

«Почему им всем плохо?!»

Сам Изуку чувствовал себя отлично… Причина нашлась чуть-чуть запоздало.

По полю катились, вцепившись друг в друга, двое альф.

«И как я сразу не догадался?»

Поведя носом, омега удивлённо захлопал глазами, запах гари почему-то ощущался будто приглушённым, хотя все остальные зажимали носы и рты как только могли. Значит, это только он не чувствует его.

«Ну Каччан!»

А тем временем альф уже разняли, но Бакугоу всё равно рвался в драку, скалясь как полоумный. Такой альфа всегда пугал Изуку. Его налившиеся кровью глаза и удлинившиеся клыки. Даже если его гнев и не был направлен на него, голова инстинктивно вжималась в плечи, прикрывая доступ к шее.

Кацуки почувствовал его страх и испуганный взгляд, устремлённый прямо на него. Он постарался взять себя в руки, но получалось плохо. Давненько он не терял контроль над собой НАСТОЛЬКО. Если бы Изуку был близко, всё прошло бы быстрее, но парень был на трибунах. Бакугоу глубоко дышал, стараясь одновременно наладить ментальную связь, ответ был получен незамедлительно. Его крепко «обняли», на мгновение ему даже показалось, будто бы наяву.

— Мяч мне, — со свистом выдохнул он и протянул руку, в которую тут же, остерегаясь, вложили мяч. — А теперь слушайте сюда, мы этих мразот по земле размажем! Потом соскребём и опять размажем! — он орал на всё поле, а когда судья хотел подойти и сказать, что его не допускают к игре, на мужчину глянули так, что он развернулся, даже не дойдя до Бакугоу.

А со свистком начался Армагеддон.