— О, это меняет дело, — съёрничала царевна.

— Когда дело дойдёт до постели с Фандралом, с Батом будет покончено… Ой, не смотри на меня так! Не будь такой ханжой!

Сибилла вздохнула. Она искренне завидовала лёгкости, с которой её фрейлина говорила о своих любовниках: для неё ничего не стоило порвать с одним и прыгнуть в постель к другому, а ещё недавно принцесса умирала от мук совести за то, что всего лишь целовала брата человека, с которым они даже не помолвлены. Это просто смешно! Если бы Сиб могла рассказать Игрид об этом, то она рассмеялась бы ей в лицо, ведь что такое простой поцелуй? Пустяк. Просто маленькая невинная слабость, и Сибилла это понимала, но её всё равно не отпускало ощущение, что она совершила нечто непростительное.

Принцесса предала Тора, предала в своём сердце. Но, если подумать, то сделала это задолго до того, как позволила его брату себя целовать. Она предала его в тот день, когда впервые подумала о том, что Локи нравится ей больше наследника – даже эта мысль была предательством, хотя едва ли Тору есть до этого дело.

Сибилла как раз размышляла обо всём, когда в передней появилась Дэна. В руках она несла несколько платьев своей госпожи, которые бросила на софу, а потом устало растянулась рядом.

— Ещё немного, и я или выброшу Олли с балкона, или выброшусь сама.

— Что такое? — спросила Игрид. Дэна закатила глаза.

— Ходить к швее – это её работа, а не моя. Но, видите ли, Леди-Кузина-Великого-Посла слишком благородна, чтобы пройтись к западному крылу и вернуться обратно с парой тряпок. Это ниже её достоинства.

Со дня отбытия ванахеймского посольства дамы принцессы не прекращали ссориться – источником конфликтов, как правило, становилась леди Олли, и Сиб уже устала ставить её на место. Чего нельзя сказать об Игрид. Для неё каждый проступок кузины Бана был удобным поводом использовать свои полномочия старшей фрейлины и довести шпионку посла до истерики, ведь каждый раз, когда Игрид заваливалась к ней в покои и начинала отдавать приказы, у бедной Олли случался нервный срыв. И Сибилла знала, что досаждать кузине Бана её старшей даме нравилось, возможно, даже больше, чем проводить время с мужчинами, поэтому принцесса не удивилась, когда после слов Дэны в глазах Игрид вспыхнул знакомый зловещий огонёк.

— Так, значит? — спросила она. На губах фрейлины появилась улыбка, которая не несла ничего хорошего – по крайней мере для Олли. — Ну, сейчас я этой суке задам!

— Ох, Иг, брось, — выдохнула Дэна, но было поздно.

Ведомая праведным мщением, Игрид решительно пересекла переднюю и вышла прочь. Сибилла не собиралась её останавливать. Зачем? Она равнодушно слушала отдаляющийся стук каблуков фрейлины, а когда он стих, то решила воспользоваться воцарившейся тишиной и наконец-то написать Ралларду, но случай был явно не на её стороне. Стоило принцессе сосредоточиться и снова макнуть перо в чернила, как её опять отвлекли.

— Я совсем забыла! — вдруг воскликнула Дэна.

Она скользнула в потайной карман в складках юбки и достала сложенный вчетверо лист. Затем фрейлина подошла ближе и протянула его принцессе.

— Это тебе.

— От кого? — Сиб нахмурилась. На письме не было ни имени, ни печати – только надёжно хранящая содержимое маленькая капля воска, но без оттиска герба.

Дэна пожала плечами.

— Не знаю. Когда я возвращалась от швеи, ко мне подошел мальчишка-посыльный и попросил передать лично тебе в руки. Сказал, срочно.

Принцесса поблагодарила фрейлину, а потом взяла письмо и сломала голую печать. Внутри было всего три строчки:

«Тоннель для стражи.

Толкни стену напротив трещины в полу.

Л.»

Сиб нервно сглотнула.

Локи… Девять царств, он что, обезумел?! Сибилла тщательно осмотрела лист, ожидая найти ещё какую-нибудь приписку, но там не было ничего, кроме аккуратно выведенных рукой принца жалких трёх строчек. И это всё?

Небо, что ему нужно?

Что-то подсказывало Сиб, что это связано с тем, как она вела себя несколько дней назад, когда Тор заговорил о кинжалах. Да, она задирала его, и, возможно, даже перешла черту, но ведь принцесса делала это, потому что просто хотела отомстить за ту проделку на пиру, а не чтобы на что-то намекнуть! В любом случае, Сибилле не следовало этого делать, и это была полностью её вина. Царевна почувствовала, как её сердце забилось быстрее.

Ох, Локи… Сиб сложила письмо и тупо уставилась на пляску пламени в камине. Надо признать, те слова о чувстве вины и долге, которые принц сказал ей на пиру, задели Сибиллу за живое сильнее, чем ей хотелось. Вернувшись в свои покои той ночью, она долго думала обо всём том, что причинил ей брат, о вынесенных лишениях, потерях и несчастьях, и пыталась вспомнить те немногие минуты радости, которые выпали принцессе с тех пор, как погиб отец. Как мало их было! Как бы тщательно Сиб не копалась в своей памяти, она с трудом смогла вспомнить хотя бы полдюжины моментов, когда была по-настоящему счастлива. Когда делала что-то не для других, а для себя. Когда всё остальное не имело значения.

Когда ей было так хорошо, что хотелось кричать об этом на весь мир.

И её поцелуй с Локи был одним из таких воспоминаний. Это казалось безумием, но когда принцесса нашла в себе мужество принять свои эмоции, то перестала казнить себя за эту невинную слабость и решила просто идти дальше. Если об их маленький книжной тайне никто не узнает, то, что дурного в том, что Сибилла в первый и в последний раз в жизни уступила своим желаниям? Наверное, общение с повелителем обмана плохо на неё влияло, ведь принцесса никогда не была такой эгоисткой, но, к чёрту!

Это был всего один раз.

Не произошло ничего непоправимого.

— Всё в порядке? — обеспокоенно спросила Дэна.

Сложный вопрос. Принцесса вздохнула. Как ей поступить? Сделать так, как хочет Локи, или проигнорировать его записку? Здравомыслие велело Сибилле остаться в покоях и не делать глупостей, но было нечто другое, что, словно плохой советчик, подбивало её тотчас бросить все дела и отправиться к принцу. В конце концов, это может быть что-то важное! Сибилла осознавала, что подобные мысли – это просто жалкое оправдание желанию увидеться с ним, ведь её разум упрямо искал достаточно обоснованный повод пойти к Локи, но… Сиб закусила губу. Ведь с другой стороны, если она не пойдёт, он снова ей напишет, а это может показаться подозрительным. Это стало решающим аргументом, поэтому, после ожесточенной внутренней борьбы между благоразумием и желанием, благоразумие принцессы отступило и, поджав хвост, с визгом забилось в самую чёрную тень её сознания.

Она пойдёт.

— Да. Это от Фригги. Пустяк.

Лгунья.

— Странно. И почему царица прислала посыльного, а не одну из своих дам, — хмыкнула фрейлина.

— Да, странно, — кивнула Сибилла. И когда она научилась так складно врать? Уверенная ложь текла из её уст мягко, как вода из кувшина. — Она зовёт меня заглянуть к ней ненадолго. Я схожу.

— Хорошо. Я сейчас позову Игрид.

— О, нет, не нужно, — торопливо отмахнулась принцесса. — Это не официальный визит, я пройдусь сама. Отдыхайте.

В глубине души Сиб надеялась на то, что Дэна настоит на своём и остановит её, но этого не случилось: фрейлина пожала плечами и вернулась на софу, а принцесса спрятала письмо в карман и встала с кресла. Это плохая идея! Очень плохая идея. Да, Сибилла больше не жалела об их поцелуе, но ей не следовало оставаться с Локи наедине, чтобы не подвергать себя соблазну повторить содеянное. Чёрт, как же ей хотелось это повторить! Всякий раз, когда принцесса видела красивое лицо принца и эти тонкие губы, то её воображение становилось на удивление насыщенным.

Сибилла едва ли могла отнести себя к чувственному типу женщин, вроде Игрид и той рыжей красотки Лары, от которой так и несло похотью. Её вообще мало интересовал этот аспект жизни, но то, что Локи будил в ней… Принцесса сжала зубы. Его губы были магией, и она не могла не задаваться вопросом, какие ощущения этот горячий рот вызвал бы на других, более закрытых участках её тела. Одна мысль об этом заставляла кровь Сибиллы гореть.