Для Харрисона это был третий тревожный звоночек, потому что Питер и Тони оба были мокрыми после совместного душа, что тоже было как минимум странно.
До дня отъезда Паркера оставалась буквально парочка дней, и, честно признаться, Харри не мог этого дня дождаться. Потому что теперь его откровенно напрягало то, что его друг и отец постоянно куда-то пропадают и ведут себя странно. Чувство тревоги нарастало в груди юноши, словно он в этом доме стал лишним, словно от него хотят сбежать и спрятаться. А влюблённые настолько увлеклись друг другом, что не замечали своего поведения по отношению к Харрисону.
Разговор, который затеял Старк, всё откладывался и откладывался, пока в один момент Тони не решил, что ему и так хорошо. Он был опьянён Питером и сам не ведал, что творит, ведь ещё никогда не жил по-настоящему только для себя. Ну, или жил когда-то, но уже смутно помнил те времена.
Утешением для самого Харрисона стали вдруг неожиданные чувства к Флэшу, ведь парни и правда подходили друг другу, но афишировать свой назревающий роман тоже перед другими не спешили, хотя все уже это заметили, кроме Тони и Питера. Факт того, что его отец и лучший друг витают где-то в облаках и не замечают происходящего в его жизни, тоже смущал Харри. Постепенно пазл в его голове начинал складываться в общую картину, и эта картина ему абсолютно не нравилась.
Всё произошло по нелепой случайности, как это всегда бывает. Нельзя откладывать на завтра то, что ты можешь сделать сегодня. И в случившемся были виноваты оба: и Питер, и Тони. Если, конечно, людей можно обвинять в том, что они влюблены?
Харрисон собирался на прогулку с Флэшем, но забыл свой сотовый в комнате, поэтому вернулся буквально через пять минут после того, как ушёл. Стоило подняться на второй этаж, как он услышал громкие стоны и характерные звуки, которые доносились из спальни Питера.
Ноги в один момент стали ватными, но всё равно двигались по направлению к двери гостя. Харрисон зажал себе рот рукой, а глаза моментально наполнились слезами обиды, потому что он точно знал, кого сейчас застанет.
— Мистер Старк, прошу, сильнее, — прохрипел Паркер, пока Тони жадно брал его на односпальной кровати, шлёпая его ягодицы до такой степени, что они уже были малинового цвета. Эти двое не выглядели как трепетно влюблённые, в глазах Харри они предстали в самом отвратительном свете. В его голове было слишком много мыслей. Его идеальный отец, на которого он всегда стремился быть похожим, жёстко трахался с его лучшим другом, в которого сам Харри был ещё недавно влюблён.
Харрисону словно воткнули нож в спину, целых два ножа, причём люди, которые были ближе всего. Он осторожно толкнул дверь рукой и замер, наблюдая за жадным соитием; слёзы катились по его щекам, а в груди вместо обиды начинала разрастаться жгучая ненависть.
— Отец! — громко выкрикнул Харри. Всё случилось слишком быстро: Тони отстранился от Питера и второпях натянул на себя бельё и штаны, глядя шальными глазами на своего ребёнка, а Паркер быстро завернулся в пододеяльник, открывая и закрывая рот, подобно рыбе, выброшенной на сушу.
— Харрисон, я давно хотел тебе всё рассказать, пожалуйста, дай мне всё объяснить, — на одном дыхании вымолвил Старк, понимая, что настал час расплаты за его беспечность, что вряд ли какие-то оправдания ему сейчас помогут. Ведь Харри застукал их не за нежным поцелуем, как это сделала Мишель, он застукал их во время жёсткого секса.
— Давно? Ты давно хотел рассказать мне о том, что трахаешься с моим лучшим другом? Папа, как давно? Ещё тогда, когда я рассказывал тебе о том, что люблю его? — кричал юноша, не давая отцу и слова вставить. Он по очереди смотрел на этих предателей. — А ты, Питер? Как давно ты планировал залезть в трусы к моему отцу? Наша дружба была хоть немного настоящей? Может, ты врал мне про то, что не знал, чей я сын? Может, и наше случайное заселение вовсе не было случайным, грязная ты шлюха? Тебе нравится, когда тебя шлёпают, так я бы с удовольствием тебя сейчас избил!!!
— Нет, Харрисон, это всё не так, да, я давно люблю мистера Старка, но это не было планом, ты действительно мой лучший друг, и всё было по-настоящему! — искренне ответил Паркер, находясь в полнейшем шоке от обвинений, которые посыпались на него. Глядя на мокрые щёки Харрисона, он стал плакать тоже.
— Сынок, если тут кто и виноват, то это только я, слышишь? Если уж тут и дать кому-то в морду, то только мне! Питер сразу хотел тебе всё рассказать о наших чувствах и наших отношениях, а я так боялся твоей реакции и поплатился за свою трусость, — Тони встал между мальчиками, инстинктивно защищая своего возлюбленного после угроз Харри.
— Чувства? Отношения? Хотите сказать, что любите друг друга, да? Если сопоставить все те мелкие факты, которые я насобирал за эти две недели, то я могу сказать, что вы влюбились друг в друга с первого взгляда!? Не надо прикрываться чувствами, в то время как вы просто трахались! Я теперь всё четко вижу, папа, да он же твой фанат, он просто хотел тебя и своего добился! Воспользовался тем, что ты был уязвим после развода…
— Нет, Харрисон, всё не так, Питер действительно любит меня, а я люблю его, разве ты не заметил, каким счастливым я был, я никогда не был таким с твоим отцом, просто поверь в нас! Мы виноваты, что не сказали тебе, что скрывались от тебя, что не доверились тебе. Виноваты!!! Но поверь в то, что между мной и Питером всё по-настоящему, прошу, — Старк был готов упасть на колени от отчаяния, потому что видел, как темнеют глаза Харрисона от ненависти, которая была направлена на Паркера, но не на него.
— Ты веришь ему, а не мне? Да у него мать меняет мужей как перчатки, и яблочко недалеко укатилось от яблоньки! Он использует тебя! Ему нужен не ты, а твоя компания, твой бизнес, у него есть какие-то свои идеи, он что-то рассказывал мне, теперь всё становится ясным, эта тварь…
— Замолчи! Не смей говорить о нём так! — сорвался мужчина на крик, повергнув всех этим в шок. Питер уже был готов к тому, что его сделают козлом отпущения и Тони поверит своему сыну, а не его любви, но Старк встал на его защиту. Харрисона этот крик привёл в чувства, но ненадолго, потому что ярость разрослась до размеров атомного взрыва, который вот-вот должен был грянуть.
— Вот так, папа? Ты предпочитаешь его мне?
— Нет, сынок, прости, я не хотел повышать голос…
— Тогда тебе придётся выбрать! — Харри не соображал, как жестоко он поступает по отношению к любимому отцу, ещё более жестоко, чем сам Стив, которого он осуждал.
— Нет-нет-нет, прошу, не заставляй меня этого делать, — Тони в эту же секунду осознал, что вся ситуация обернулась самым худшим вариантом, который он себе даже не представлял. Сердце мужчины билось где-то в горле, не давая нормально дышать, перед глазами начинало всё плыть, но он отчётливо услышал следующее условие сына.
— Выбирай, папа! Либо он, либо я! Клянусь, ты никогда меня больше не увидишь, если решишь выбрать не меня! — жёстко сказал Харрисон, сам поражаясь своей холодной твёрдости. Он наблюдал, как бледнеет отец, какими безжизненными и пустыми становятся глаза Питера, потому что тот понимал, что родитель всегда выберет своего ребёнка, как бы ни была сильна любовь.
— Харри, малыш, — Старк закрыл лицо дрожащими руками, но по-прежнему оставался единственным, кто в этой комнате не плакал.
— Я собираю вещи и звоню папе! — Харрисон развернулся на пятках, собираясь уйти и не намереваясь и дальше разыгрывать здесь мелодраму.
— Нет! Я выбираю тебя, Харрисон! Тебя!!! Только не бросай меня! — в отчаянии выкрикнул Старк, убрав руки от лица. Он смотрел только на сына, потому что на возлюбленного посмотреть не мог: не смог бы вынести того, как больно сейчас Питеру от его слов.
Паркер весь сжался и дрожал, было нестерпимо больно не только в сердце, но и во всём теле, словно тысяча ледяных осколков пронзила каждый сантиметр его кожи, словно была сломана каждая косточка. Он рвано дышал, хватая воздух мелкими глоточками, но не винил никого из присутствующих. На месте Тони он сделал бы такой же выбор когда-нибудь, а на месте Харрисона... Что же, его он тоже мог отчасти понять, потому что тот не видел и не знал всего, что было на самом деле.
