«Кровь! Связь! Помогу!»
Не думая ни секунды, выдергиваю из ножен на поясе Майрона кинжал и режу голые пятки. С-с-с! Трава и земля раскаленными иглами забиваются в глубокие раны, когда я твердо встаю на ноги, устремив руки вверх. Помоги мне, радость моя, ведь я чувствую, как внутри боятся смерти и страдают от ран невинные души. Как изо всех сил старается ворожить из корабля знакомая душа, чье воплощение знакомо пахнет хвойным лесом. Сила Мира течет через меня, как свет от факелов через линзу маяка. Слишком много!
Сверлящая боль вгрызается в виски, заставляет вскипать кровь в жилах и выталкивает красные капли из носа и уголков глаз, из прокушенной губы и ушей. Слишком много для меня… но как раз столько, сколько нужно — корабль замедляется ближе к земле, и я уже могу его коснуться ладонями, но как же больно… И страшно опускать руки, ведь он меня раздавит. Нельзя останавливаться. Нельзя отступать. Нельзя сдаваться. Пока через раны и тело бьет обжигающий поток силы — нельзя.
Один быстрый рывок за шиворот, мелькание пары картинок перед почти ослепшими глазами — и целая река магии больше не течет через меня. Жуткий грохот и дрожь земли от упавшего корабля я даже почти не заметила, когда надо мной склонился Майрон.
— Все хорошо, Craban. Все хорошо, — выплескивает на горячее от крови лицо полкувшина ключевой воды. — Adanet Наташа уже в палатах Лекарей. Ты продержишься несколько минут? — могу только моргнуть. — Там леди Сиф! Я чувствую! Держись, Craban… — и только тень от рыжих волос мелькнула.
Трава мягко обнимает за плечи, оплетает дрожащие щиколотки и ласково трется о щеки, стирая бледно-розовые капли с кожи. Мной будто великаны играли в футбол, швыряя через все поле. Как же плохо… Свет заслоняет размытый силуэт человека в зеленом.
— Аста, у нас получилось, — в голосе Локи слышны и горечь, и радость. — Наш прототип межмирового двигателя сработал, но не было маяков. Пришлось идти на роды леди Наташи. Многие спаслись с нами.
— …кто… напал?.. — едва смогла прохрипеть.
— Танос. Как только мы отлетели подальше от Асгарда.
— …кх… пизда ему… кха… Фригга… жаль…
— Я здесь, дитя, — рядом раздался мягкий голос духа-хранительницы золотого города, а нежные руки убирали мокрые пряди со лба. — Вы не зря встретились с моим сыном.
Локи говорил и говорил, но сознание моё уплывало, а язык даже не мог повернуться, чтобы задать главный вопрос: как так получилось, что Асгард уничтожен, а его Душа и Фригга всё еще существуют? Видимо, надо мной появилась фраза-облачко «WTF?», если Локи вложил мне в ладонь свой рогатый венец, что я в кузнечном угаре отковала на Нидавеллире и непонятно зачем набила осколками кварцевого саркофага. Который легко впитывает любую энергию, даже если это Душа Мира. Бред какой-то… Еще и наш Мир беззвучно воркует о том, что за горным хребтом есть чудесная долина с большим озером. Там он согласен потерпеть прибывших за несколько танцев на Темной Стороне. Вымогатель. Весь в меня.
Приземление корабля было почти мягким, но асгардцам и до этого здорово досталось. Ими сейчас забиты все палаты Лекарей и источники, которые стали красными от крови. Локи же меня подлечил, быстро хлебнул бальзама Кахара и чуть ли не с ножом у горла потребовал созвать всех причастных к Земле и Ника Фьюри в особенности — у йотуна очень важные вести.
Три четверти жителей Асгарда спаслось из-за желания Джейн Фостер и Локи повторить успех корабельного двигателя лирим и пройти через Хумгат в другой Мир. Принц он или не принц, но деньги из казны не брал, а на свои сбережения купил подержанный транспортник и с возлюбленной Тора посвящал все свободное время исследованиям, чтобы сплавить Истинную магию и науку. Джейн ради эксперимента, а вот йотун как возможность избежать «блага» своего бывшего господина.
Работа почти была завершена, когда йотуна призвал на серьезный разговор Один. И поведал свою самую постыдную тайну, перед этим сообщив, что скоро окончательно соединится с женой в покое Души Мира — его время истекало. И он решил перекинуть свою головную боль на Локи, раз Тор до сих пор пытается найти следы Камней Бесконечности и является домой лишь набегами, привозя с собой разные диковинки и иногда даже людей. По крайней мере, именно так в Асгард вернулась последняя валькирия Бруннгильда, которую Тор нашел на некой мусорной планете с рабами и битвами на арене. А в это время на ниве государственных дел за него отдувался наш синекожий кузен. И понимал, в какую задницу попал.
Все проблемы монарших семей от того, что они королевские и размах у них совсем не простой. Я и раньше мысленно лепила на Одина значок «Отец года», но после новых известий… Девять миров не кинулись когда-то на добрую асгардскую грудь, прося пригреть под крылом, — тогда еще не-Всеотец просто их завоевал, перед этим воспитав из дочери жестокого полководца. Хелу не зря называли богиней смерти — она ее несла каждым движением меча. А потом Один понял, что сотворил монстра, и заточил ее в Хельхейме. Не разобрался, не признал собственных ошибок, не дал ей шанс. Поступил как царь, перед этим не пробуя быть отцом.
Локи решил не мешкая связаться с Тором, но бог грома где-то потерял разом и передатчики, и зеркало. Поэтому йотун послал ему сон и попросил вернуться как можно скорее, но тот опоздал. Один Бёрсон, Всеотец и царь Асгарда, рассыпался золотыми искрами, передав могущественное копье Гунгнир тому, кто был достоин им владеть — Локи. Хела не замедлила явиться, и хитрый бог озорства воспользовался внешним сходством и репутацией подонка, одурманил ее речами и поклялся, что имя богини смерти будет греметь на все Девять миров. На этот раз в принесении клятв он был умнее и не пообещал ей победы, только известность. Недоговаривать — вот что остается магам, если не хотят лишиться силы. Пусть половина гордых асгардцев до сих пор считает его предателем, но он выиграл им немного времени, которого хватило, чтобы добраться до убежища рядом со старым транспортником, чей дополнительный двигатель еще не был закончен. Остальные же пытались помешать новой «королеве», но ее сила от пребывания в Асгарде только росла. Момент, когда ее удалось бы просто прирезать, был упущен. Даже вернувшийся Тор не смог ей помешать и лишился Мьельнира вместе с глазом. Выход для них был один — дать случиться Рагнареку, погубить собственную родину, чтобы остановить безумную сестру. У кого бы ни находилось копье, кто бы ни был назван наследником, они оба поступили как правители. Но им все равно было очень горько смотреть на обломки, которые раньше были их домом, хоть самое ценное они забрали с собой: людей и Душу Мира. И Тессеракт из сокровищницы.
Их радость была недолгой. Пока они дрейфовали в космосе и решали, куда отправиться, в пределах прямой видимости оказался корабль Таноса, которого будто притянул к себе Камень Пространства. Бежать на старом транспортнике было бы совсем некуда, если бы не почти законченный эксперимент Джейн Фостер и Локи. Теперь Тор взял на себя обязанность тянуть время.
— Брат полетел к Таносу на челноке, взяв с собой Тессеракт, — йотун заторможено грел руки о горячую кружку кофе. Все присутствующие терпеливо ждали продолжения. — Я надеялся быстро закончить с настройкой и скрыться от недругов. Но перед этим, конечно, вытянуть Тора с помощью Камня. Смешно, но Артефакт Пространства выбрал Хранителем именно меня, — горько усмехнулся, повесив голову.
— Локи… — Стив чуть встряхнул его за плечо, приводя в чувство. — Что было дальше?
— Предательство. Тессеракт сменил хозяина, выбрав Таноса. Теперь у него два Камня, и он не успокоится, пока не получит все шесть, — замолчал, сжав кулаки изо всех сил. — Раз я перестал быть Хранителем, то не смог создать портал и вытащить Тора. У Таноса есть свои маги, так что мне оставалось только отдать приказ к запуску двигателя и смотреть, как брата выкидывают в открытый космос, а на нас наводят орудия. Нам пришлось уходить под огнем. Мне, леди Джейн и другим асгардцам. Не смотрите на меня так — на чашах весов были мой брат и мой народ. Я, как царь, обязан думать о будущем и выбрать то, что лучше, а не то, чего желает сердце. Тор или все остальные… Теперь я понимаю Одина. Пусть он возродится в лучшем Мире.
