Вернувшись с веранды, в столовой обнаружился один только Рома, решивший прилечь прямо за столом. Он уткнулся головой в сложенные руки и не совсем ясно, спал или просто отдыхал. Алиса намеревалась просто пройти мимо, но у него как всегда существовало своё особое мнение на происходящее.
– Наш автор-то красавчик, – устало протянул Рома, поднимая голову, – с таким лицом, почему же он пожелал остаться анонимным?
– Наверное, не все, как мы с тобой, хотят выезжать на одной лишь внешности, – снова не удержалась от грубости, этот парень плохо влияет на неё, может, не стоит его злить, кто знает, насколько чаша его терпения велика.
– Ты, конечно, глупая и ограниченная, но мне нравится некая острота в твоем характере, – усмехнулся он, потирая подбородок, и пока Алиса думала, что ответить, он разочарованно выдохнул, – ты бы почитала каких-нибудь книг, развивайся и будет, что сказать.
– А ты потрать хоть немного того свободного времени, что посвящаешь нравоучениям на сон, может, не будешь засыпать на каждом шагу.
Она уже было подумала, что сейчас на неё прольется праведный гнев небес, но он лишь рассеянно потряс головой, пытаясь прийти в себя. Удивительно, но небольшой встряски хватило, чтобы Рома взял себя в руки и вернулся в привычное надменное состояние.
– Я и впрямь провалился в легкое забытье, но не думаю, что спал, скорее, глубоко задумался, – он потянулся, разминая затекшие суставы.
– И о чем же ты думал? – Алиса не успела осечься, поняв, что дала ему очередной повод для недовольства своими расспросами.
– О твоих бирюзовых глазах, – с сарказмом ответил Рома, поднимаясь из-за стола, – какая разница?
Он раздраженно тряхнул головой, отгоняя остатки дремоты. Такой высокий и такой скверный Роман в тонком чёрном свитере воплощал в себе соблазн в чистом виде. Вряд ли за один только вздорный характер его можно назвать плохим человеком, но с ним мучительно тяжело общаться, нужно быть идеальным, чтобы соответствовать его завышенным стандартам, из-за чего к нему проникаешься не самыми приятными чувствами. На самом деле её неприязнь к нему лишь ответ на его грубость.
– А где остальные? – она попыталась задать отстраненный вопрос.
– У озера, – устало отозвался Рома, проходя мимо неё.
– Здесь есть озеро? – кажется, лимит вопросов к нему она сейчас превысила.
– Господи, Алиса, прочитай краткое содержание хотя бы, ты ведь и без того глупая, ещё и не знаешь сюжет книги, с тобой невозможно взаимодействовать, – он повернулся к ней и выглядел больше уставшим, нежели злым, – на озере за домом происходит финальная сцена.
– То есть, для тебя нормально, что мы буквально оказались в доме из сказки? – не выдержала Алиса, пытаясь выйти на тему, которую предпочитали не замечать. Откровенно, её напрягало полное соответствие реальных мест с выдумкой автора и спокойное отношение к этому окружающих.
– Не вижу ничего плохого, – пожал плечами тот, и Алиса отступила, пока он не начал снова грубить.
Девушка развернулась на носочках и уже ощущала себя в пути, но Рома ухватился за её руку, и ей пришлось встретиться с ним взглядом. Можно любоваться его ресницами или маленькой родинкой в уголке губ, но смысла мало, ведь эта красота не для неё.
– Серьезно, почему тебе совсем неинтересны «Изумруды»? – он ослабил хватку, но почему-то не отпустил руку.
– А почему тебе так интересно?
– Поверь, стоит только начать читать и тебя захватит искусно выстроенный хрупкий мир, – Роман по-прежнему непозволительно близко, но исходит от него приятная аура, он буквально загорается сейчас, – не знаю, как объяснить свои чувства, но вот, например, описать музыку словами невозможно, и я не стал бы пытаться, ведь прекрасно понимаю, что читатель её не услышит, но когда я читаю «Изумруды» я могу слышать музыку, поэтому мне так нравится. Многие тонкости жизни не передать словами, но Максим сумел, понимаешь, он сделал выдуманный мир на страницах реальным и живым.
Когда Роман так выглядит и говорит, кажется, что к его душе можно прикоснуться. Тяжело понять, какой то на самом деле человек, когда он то издевается, то делится сокровенным. Стоит так же принять во внимание, что не все как она прячутся за масками и две стороны его сущности и есть настоящий Роман. Она не должна выбирать из двоих одного, потому что нет никаких двоих, он по своему разумению может быть груб, а может быть отзывчив.
– Но, кажется, история мрачная, – продолжила свои рассуждения Алиса, – ты любишь ужастики?
– Мрачная – да, но не ужасная, – он задумался, – единственный монстр там – люди.
Рома даже выглядел иначе, когда говорил об «Изумрудах», хотелось бы почаще видеть его искренне увлеченным. Жаль, она не могла разделить с ним подобные порывы, потому что не заинтересована ни в книге, ни в фильме.
– А почему ты не пошёл с остальными к озеру? – недоумевала Алиса.
На этот вопрос он показался ей немного сбитым с толку, и она рассудила, что он заснул ещё при них, Роман будто бы набрал в лёгкие воздуха, чтобы ответить, но в последний момент сбился с мысли, когда обнаружил, что всё ещё держит её за руку. Об этом успела позабыть и сама Алиса, она неловко откачнулась в сторону, а он лишь устало встряхнул головой, безуспешно стараясь отогнать дремоту.
– Всё в порядке, – сказала она, – я пройдусь, а ты отдохни.
– И без твоих советов обойдусь, – он, по-видимому, тут же умрет, если не будет грубить.
Она первой оставила Романа и начала путешествие из комнаты в комнату, изучая бесконечно-высокие стены дома, напоминавшего замок. Интерьер выдержан в пастельных тонах: нежно-лазурные обои, мебель из светлого дерева, обивка пыльно-розового цвета. Но более всего внимание привлекали цветы, то были не растения в горшках, а завядшие букеты в вазах. Алиса остановила взгляд на одном из таких в банкетном зале, среди пустых столов, накрытых белыми матерчатыми скатертями.
Она протянула руку к лепесткам, и роза обвалилась на пол звёздной пылью. Всё здесь тосковало по лучшим своим дням. Сердце разрывалось, когда она думала об огне, что не зажжётся никогда вновь после долгой изнурительной борьбы медленного неумолимого затухания.
Алиса стояла у большой стеклянной рамы на всю стену, ведущей на улицу, и безуспешно пыталась в плотном тумане разглядеть озеро, неподалёку от дома. Казалось, будто окна белёсой пленкой заклеили. Когда в последний момент прямо перед ней появилось дружелюбное лицо Максима по ту сторону стекла, она едва не закричала от неожиданности. Тот жестом указал ей на ручку, и она впустила его внутрь.
– Прости-прости, – он сложил руки в молитве у губ и одарил её своей улыбкой.
Алиса всё ещё не уверена в том, как должна вести себя с ним, поэтому хотела поскорее избавиться от необходимости оставаться наедине, но молодой человек не чувствовал той же неловкости, которую испытывала она и продолжал непринуждённо беседовать.
Максим сел на один из стульев, но в общую атмосферу уныния никак не вписывался со своими сияющими золотом волосами и неисчезающей улыбкой. Пасмурная погода только сильнее окрашивала действительность тусклым синеватым светом, отражаясь от лазурных холодных стен.
– Я тут подумал, не напугало ли тебя мое неосторожное высказывание о том, что мир рядом с тобой для меня леденеет, – он хихикнул, но кажется лишь для того, чтобы успокоить её.
– Нет, я просто не поняла о чем ты, – созналась Алиса, ведь его слова правда ничуть не задевали.
– Понимаешь, ты слегка отстраненная и поэтому от тебя исходит холод, но не жгучий, а освежающий, он очищает и прибавляет бодрости. Есть разные типы людей, я из тех от кого исходит тепло, но сам предпочитаю тех, что несут непогоду, – поняв, что сбил девушку с толку ещё больше, поспешил объясниться: – Ох, прошу, только не пойми неправильно, у меня нет на тебя видов, я просто не фильтрую, что говорю.
– Всё в порядке, меня восхищает твоя открытость.
– Прямо груз с души, – он выдохнул, а затем будто бы, кстати, вспомнил, – есть ещё кое-что, что хотелось бы уточнить. Я уже понял, что книгу ты не читала и в этом нет ничего предосудительного, просто, хотел объяснить пару моментов, когда тебе придётся примерить на себе образ Кристины. Главная троица не влюбляется с первого взгляда и со второго тоже, и даже в конце. В моей истории совсем нет любви: ни романтической, ни дружеской, ни даже той безусловной родительской. Держи всегда в уме, всё не то чем кажется, персонажи мотивируются ненавистью, корыстью и выгодой. В попытках убежать от себя и своих грехов движется сюжет, но никак не вслед за мечтой.
