Однако нашёл в себе силы прокрасться к радиостанции. На приборную свистопляску он сейчас не смотрел, но вот потухший красный глазок передатчика его обеспокоил. И очень сильно! Радиостанция мертва. Щёлкнул в последней надежде тумблером – тишина! Через пару секунд он стоял на палубе с бледным, как у мертвеца, лицом, вставшими дыбом волосами и глазами, похожими на шарики для пинг-понга.

– Что с тобой?! – Аллу удивил вид мужа.

– Рация с-сломалась, – пролепетал он онемевшим языком.

– И это тебя так напугало?

Он ничего не ответил, а лишь покосился на незакрытую дверь рубки.

Сознание Хазд-Мая неожиданно приобрело свойства, ранее ему неведомые. Оно подсказало, куда он угодил. Попав на палубу плавательного средства, он залетел в электронную систему управления. Энергия, питающая эту самую систему, парализовала его. Навсегда! Он будет теперь вечно находиться здесь. И ещё… Он теперь не нуждается ни в какой еде. А значит – его мучения вечны. Смерть, пусть самая страшная, но избавляющая от всего, никогда к нему не прикоснётся. Только вода – сейчас он слышал её плеск, казавшийся райским пением, – способна убить его. Она нестерпимо рядом, но она недостижима.

Неожиданно все его жертвы промелькнули перед ним. Они молили о пощаде, просили не истязать их. Но разве их страдания, совсем недолгие, можно сравнить с тем, что он испытывает теперь?!

В открытую дверь просочилось нечто – невидимое, неслышимое, неосязаемое, оно было как болотный газ, без запаха и прозрачный, с каждым вдохом проникающий в организм и неотвратимо убивающий его. Только вместо смерти нечто наполняло человеческое существо вселенским страхом, ужасом, ставящим на грань безумия. Оно разлилось повсюду от носа до кормы «Старины Флинта», сочилось из каждого миллиметра палубы, свисало с клотика, выползало из трюмов. Хотелось немедленно покинуть яхту. Пусть под ногами волны, из-за которых на пляжах вывешивают красный флаг, и бездна, прячущая в себе вечно голодных акул и жгучих медуз. Пусть! Лишь бы покинуть проклятое место.

Не сговариваясь, взявшись за руки, супруги прыгнули за борт, не обращая внимания на остывшую после шторма воду, и, не выбирая направления, устремились подальше от яхты.

Остановились они, когда солнце уже подобралось к зениту. Осмотрелись. «Старина Флинт» уплыл куда-то, скрылся из поля зрения. Они одни посреди океанской бесконечности. Но кромешный кошмар покинул их сердца, впустив туда радость спасения.

– Что это было? – спросил он так, словно исполнение вынесенного ему смертного приговора отменили, когда он уже положил голову на плаху. – Зачем с яхты спрыгнули?

– Я не знаю… – она была весела как ребёнок. – Помню только страх… Сводящий с ума страх!

– Это я тоже помню… Только… Разве одним в безбрежном море не страшно?

– Нет! – она ответила не задумываясь. – Там было гораздо страшнее.

Потом они замолчали, а через некоторое время она спросила, уже не улыбаясь, совершенно серьёзно:

– Вирус, поразивший компьютер, чувство необъяснимого страха… Тебе не кажется, что эти явления могут быть связаны с той находкой, что ты загарпунил?

– Вполне возможно, – согласился он. – Одно я знаю точно: ТАК провести отпуск шанса нам больше не выпадет.

Они заключили друг друга в объятия.

Спасательная команда извлекла их из воды примерно через два часа. Они сказали, что за борт их смыло волной, а яхта уплыла неизвестно куда. Впрочем, спасателей это особо и не интересовало.

Ковригин, выйдя из отпуска, не стал рассказывать друзьям-коллегам подробности незабываемого отдыха, но настоятельно рекомендовал выбираться в открытое море тем, у кого есть на чём. Нет? Тогда нужно приобрести как можно скорее. И – в путь. Впечатлений может хватить на долгие годы.

В баках «Старины Флинта» оставалось горючего на пару миль, когда он на полном ходу напоролся на риф. В образовавшуюся пробоину стала поступать вода. Удар оказался такой силы, что бортовой компьютер выломал своим весом приборную панель и грохнулся на пол. Океан медленно и величественно вошёл в капитанскую рубку, но утащить к себе всю яхту не мог – её нос прочно держало коралловое сооружение. Лишь мощная приливная волна могла снять судно с прикола и отдать добычу глубине.

Хазд-Май, терпевший непрекращающиеся адские муки, возликовал. Вода, когда-то проклинаемая и вызывающая ужас, а теперь ставшая желанной, подбиралась к его темнице. Ближе, ближе… Он чувствовал её запах и сырость, уже проникшую в ненавистную тюрьму. О, Создатель, подтолкни её, заставь сделать ещё один шаг. Вот, вот… Тягучая боль мерзкой гадиной проползла по нему. Как она прекрасна! Но воды пока слишком мало, чтобы навсегда отправить его в бесконечный мрак и бесчувствие. Но что это?.. Что?! Не делай этого, Создатель!!!

– Что там? – спросил командир подводной лодки у одного из матросов, направленных на яхту, торчавшую в полузатопленном состоянии на коралловом рифе. Они специально всплыли здесь, в несудоходном районе, чтобы остаться незамеченными и выйти на связь с базой.

– Ничего необычного, сэр! Людей нет, ни живых, ни мёртвых. Судя по всему, яхту покинули в спешке, не забрав с собой ничего. Бортовой компьютер валяется на полу…

Командир задумался. Не та ли эта яхта, что недавно подавала в эфир сигналы бедствия? Какие-то нелады у них с компьютером были.

– Вот что. Тащите компьютер сюда. Пусть наши спецы с ним повозятся. Только быстрее, погружаться пора!

Матрос поднял с пола компьютер в тот самый момент, когда его основание уже лизали волны прилива.

Космический корабль обогнул на безопасном расстоянии красноватую звезду, и тут же автоматика включила систему торможения. Свершилось! Впервые представителям человеческой расы выпал шанс взглянуть на обитаемую планету через стекло иллюминатора.

Эпсилон Эридана… Одна из самых ближайших звёзд к матушке-Земле, напоминающая молодое солнце. Именно из-за её молодости учёные не рассматривали данный район как возможный для зарождения жизни. Не только в каких-то сложных формах, но и вообще как таковой. К тому же данная звезда долгое время считалась одинокой, не имеющей планетной системы. Никакими известными науке способами не удавалось увидеть или хотя бы достоверно вычислить наличие в области её притяжения сколь-нибудь значимого куска тверди. Лишь пара невразумительных поясов астероидов, больше напоминающих космический мусор, вращался по сильно вытянутой орбите. Однако писателей-фантастов разных времён и народов столь неоптимистичный факт ничуть не смущал, и звезде в своих произведениях они нередко «дарили» одну, две, а то и несколько планет, непременно населяя их разумными существами самого различного уровня цивилизованности – от дикарей до властелинов космоса. Неисповедимы источники, питающие человеческую фантазию! Вполне возможно, что разум человеческий ничего не выдумывает, а лишь ловит кванты информации из вселенского логоса, сам того не ведая, и выдаёт их потом за собственные идеи. Быть может, именно поэтому многие мысли оказываются материальными. Вопрос лишь во времени, нужно только дождаться, пока появится правильно настроенная голова, способная принять нужный сигнал.

И такая голова нашлась! Нашлась-таки учёная голова, мыслящая нестандартно! Есть ещё подобные головы среди человечества, есть! Молодой учёный-астрофизик, ещё в университете прославившийся нешаблонным, многим не доступным, казавшимся алогичным мышлением, с детства «проглотивший» едва ли не тонну фантастических книг, произвёл расчёты, в корне отличавшиеся от всех предыдущих, и пришёл к выводу: одна планета у Эпсилона Эридана имеется. Вот только движется она с таким наклоном оси, по такой мудрёной траектории, что разглядеть её даже в самый мощный телескоп никак невозможно. К тому же сама звезда обладает сильнейшим магнитным излучением, будто прячущим планету, не дающим определить её координаты хотя бы приблизительно. Учёный муж ни секунды не сомневался в правильности своих выводов, но вновь открытому миру не давал ни малейшей надежды на возможность зарождения жизни даже в виде простейших организмов. Он убеждённо доказывал, что условия на планете похлеще венерианских: под семьсот градусов по Цельсию и кислотные ливни, способные идти месяцами. Потому-то коллеги дерзкого астрофизика восприняли его открытие со скучными лицами. У ничем особо не выдающейся звезды есть планета? Ну и ладно. Их невесть сколько крутится в Галактике и многие из них представляют куда больший интерес, нежели этот неведомый булыжник неизвестных размеров, к жизни абсолютно не приспособленный. В общем, похвалили астрофизика без всякого энтузиазма, поаплодировали вяло, да и вернулись к своим рутинным делам.