В её глазах действительно сквозила отрешённость пополам с испугом, словно она прислушивалась к чему-то или пыталась разглядеть что-то, находившееся где-то рядом, но остававшееся невидимым.

– Ты ничего не чувствуешь? – дребезжащие нотки звучали в её голосе.

– Чувствую, – он опустил голову.

– Что именно?

– Безумную любовь к тебе! – он посмотрел на неё и засмеялся, но смех вышел неестественным.

– Я серьёзно! – отмахнулась она.

Ковригин помолчал немного, будто разбираясь в своих чувствах, а потом признался:

– Я полагаю… Мы встретили… Инопланетное существо… И это вызывает тревогу, потому что… Я не уверен в его гибели… Мне кажется, оно…

– Где-то здесь! – она закончила его мысль.

– Верно…

Внезапно подала голос радиостанция, находившаяся в рубке. Разумеется, вещала она на английском языке.

– Пошли, будешь переводить.

Они вместе слушали монотонный голос, повторявший одно и то же, после чего Алла перевела услышанное:

– Приближается сильный шторм. Он накроет участок от Сенегала до Либерии. Суднам с малым водоизмещением рекомендовано зайти в бухты или держаться подальше от скалистых берегов.

– Когда он доберётся до нас?

– Говорят примерно о двух-трёх часах, – ответила она, немного послушав радиосообщение.

– Чёрт! До порта добраться не успеем… Как ты переносишь качку?

– Это опасно?

– Вообще-то, «Старина Флинт» построен надёжно и предназначен для океанских плаваний, но… Потреплет нас здорово. Откровенно говоря, я ни разу не был в подобных передрягах.

– Вот и прекрасно! – неожиданно её глаза азартно блеснули. – Получим все тридцать три удовольствия от путешествия. Я же говорила: первый раз – это первый раз.

Со стороны открытого моря потянуло холодом.

Палуба под ногами дёрнулась, но то был не удар волн, а самостоятельный поворот яхты и резкий набор хода.

Вскоре движение сквозь темноту прекратилось, и Хазд-Май замер непонятно где. Он ничего не видел и ничего не слышал. Но всё чувствовал! Каждой клеточкой сознания – единственного, что осталось! – понял: полностью парализован. Как жалкое насекомое вляпался во что-то обволакивающее, липкое, сковавшее все члены. И нет возможности даже дёрнуться.

Неожиданно Хазд-Май почувствовал, как непонятная субстанция, оставшаяся от него, наполняется неизвестной ему ранее энергией и такое наполнение не сулит ему ничего хорошего. Его ждут муки, несравнимые с предсмертными страданиями в воде. А она совсем близко. Но добраться до неё у него нет никакой возможности. И не будет уже никогда.

Алла тревожно наблюдала за мужем, пытавшимся справиться с взбунтовавшейся яхтой. Судно самостоятельно изменило курс и на всех парах летело к эпицентру надвигающейся бури. «Старина Флинт», как и положено истинному пирату, не подчинялся никаким командам и не слушался рулей.

– Что происходит?

– Понятия не имею!! – недоумевал он. – Система безопасности утверждает, что бортовой компьютер заражён вирусом.

– И куда мы плывём?

– Не знаю!!! – истерично выкрикнул он, но тут же взял себя в руки. – Свихнувшийся комп выбрал курс, задал параметры и отдал команду на выполнение. Будем плыть, пока горючее не кончится.

– Его надолго хватит?

– При такой скорости дня на два, не больше. Но это не самое страшное, – он посмотрел на жену, стараясь выглядеть как можно спокойнее.

Она рассматривала циферблаты и электронные табло приборов. Там творилась полная вакханалия! Стрелки то исполняли пляску Святого Витта, то лежали не шелохнувшись. Даже электронные часы выдавали немыслимые «67 часов 73 минуты».

– А что самое страшное?

– Яхта неуправляема. А когда судно не слушается команд, шторм становится существенно опасней.

– И что же делать?

– Прежде всего – успокоиться, надеть спасательные жилеты и ждать.

– Чего ждать?

– Сейчас подам сигнал SOS, и к нам устремятся спасатели. Одевайся!

Рация, к счастью, с бортовым компьютером никак не была связана, а потому на крик о помощи откликнулись немедленно. Однако они явно что-то спрашивали.

– Чего они хотят?

– Они спрашивают наши координаты.

– Я их не знаю! Навигация не работает! Мы находимся на постоянном пеленге. Пусть посмотрят на экраны своих локаторов!

Алла выдала слова мужа в эфир. После короткой паузы рация снова заговорила.

– Ну?! – нетерпеливо спросил Ковригин.

– Они говорят… – она нервно сглотнула, – нас не видно на мониторе!

– Почему?!

– Они сами не понимают. Просят назвать хотя бы приблизительные координаты.

Аркадий Семенович запнулся. А действительно – какие? Пребывая в безмятежности, он совершенно забыл засечь их последнее местонахождение. Пришлось назвать последние запомнившиеся координаты. Весьма приблизительные.

– Они говорят, что в ближайшее время вышлют за нами спасательную группу, – радостно перевела Алла ответ невидимого диспетчера.

– Вот и отлично, – он облегчённо выдохнул.

Между тем ветер начал крепнуть и набирать силу с каждой минутой, чёрные тучи пожрали звёзды, а ласковые волны превратилась в злые буруны, облизывающие палубу. «Старина Флинт» переваливался с одного борта на другой. Вскоре окружающая действительность и вовсе превратилась в ад.

Волны достигли высоты пятиэтажного дома и развлекались, швыряя яхту из стороны в сторону. Белоснежная красавица трещала по швам под напором неуёмной стихии, но продолжала упорно двигаться вперёд. Это походило на безумное, смертельно опасное катание на «американских горках»: судно взбиралось, натужно ревя мотором, на самый гребень волны, похожий на спину вставшего на дыбы мифического чудовища, а потом обрушивалась вниз, в развёрстую бездну гневного океана. И каждый раз казалось, что пучина поглотит непокорное судно навсегда. Но яхта каким-то чудом снова выныривала, раскачивалась, чиркая клотиком по воде, и двигалась дальше.

Супруги, даже не подозревавшие, насколько страшной и безысходной может быть буря, метались по капитанской рубке и молились. Стихия выворачивала их наизнанку.

К рассвету, проверив на прочность и людей, и яхту, буря утихомирилась. Она не улеглась совсем, но теперь не представляла опасности. Шесть часов показались бесконечностью. Измочаленные, разбитые и выпотрошенные, Ковригин и Алла вышли на палубу, идеально надраенную убийственными волнами. Бывший с вечера жарким воздух заметно посвежел, наполнился озоном и после спёртого воздуха капитанской рубки казался непередаваемым блаженством. Вновь захотелось жить, а отчаяние быстро уступило место радости спасения.

– О-ох… Этот пункт можно было бы исключить из программы нашего вояжа, дорогая. Если бы не «Старина Флинт»…

– Согласна, – Алла ещё сохранила способность улыбаться.

Океан, вдоволь набесившись, успокаивался. Бушевавший всю ночь ветер превратился в приличный бриз, промытая бурей синь неба весело освещалась поднимающимся из-за горизонта солнцем, и лишь север был чёрен от уползавшей дальше непогоды. На волнах не наблюдалось ничего, куда ни кинь взгляд.

«Старина Флинт» держал одному ему ведомый курс.

– Где же спасатели? – Алла тоже пыталась увидеть хоть что-то в бескрайнем просторе.

– Шторм мог помешать, – с робинзоновой грустью в голосе попытался объяснить Ковригин. – Да и по приблизительным координатам… Надо попробовать выйти на связь ещё раз.

Действительно, буря уже позади, они находятся в судоходном районе, так что особых поводов для беспокойства нет. Но! Судя по солнцу, яхта движется в сторону экватора, но не напрямик, а под небольшим углом. Таким небольшим, что они отдалялись от берегов Африки, но и к Южной Америке особо не приближались. Никуда не сворачивая, они вылетят в «ревущие сороковые». Не самая радужная перспектива. К тому же неизвестно, куда повлекут их судно течения, когда кончится горючее. Спасательным службам следует поторопиться.

Оставив жену немного подышать свежим воздухом, Ковригин направился к рубке. Для подачи сигнала бедствия обширных познаний в английском языке ему не требовалось. Как только он переступил порог своего капитанского пункта, на него накатила волна необоримого страха. Словно он угодил в замкнутую камеру, полную ядовитых змей. Их не видно, но точно известно, они повсюду: шевелятся под ногами, ползают по стенам, свисают с потолка. И все – все до одной! – направили на него немигающие взгляды, выбирая момент для нападения. Сердце сжалось до размеров фасоли, ладони заледенели, ног он не чувствовал.