Арло выключил фонарик, закрыл окно и плотно задёрнул шторы. Затем вернулся в кровать и проспал всю ночь без сновидений.

Город Пайн Маунтин был таким маленьким, что приходилось увеличивать масштаб карты до максимума, чтобы его найти. Но и тогда ты мог увидеть лишь крошечную точку посреди гигантского леса, к которой вели две двухполосные горные дороги, извивающиеся во все стороны, как ленивые каракули, нарисованные мелом.

Пайн Маунтин даже расположен был в неправильном месте. Первоначальный город, основанный в пятидесятых годах девятнадцатого века на месте лагеря горняков, был уничтожен ливневым паводком и построен заново, выше по ущелью, на безопасном расстоянии от реки Биг Стивенс. Единственным по-настоящему историческим зданием в городе был сувенирный магазин, он же почта и кафе-мороженое. Остальные постройки представляли собой бессистемное скопление маленьких лавок, коттеджей под жестяной крышей и А-образных домов.

В Пайн Маунтине была одна автобусная остановка, один светофор и одна школа – и всё это на одном перекрёстке.

Школа представляла собой невысокое кирпичное здание, перед которым стоял гигантский якорь. Арло подумал, что это странно, когда символом школы, стоящей так высоко в горах, является якорь. Мама объяснила, что это в честь знаменитого адмирала, выросшего здесь и воевавшего во Второй мировой войне. Когда мама Арло была маленькой, она училась в школе Пайн Маунтина и видела этого самого адмирала во время торжественной церемонии установки якоря.

Арло попытался представить маму ребёнком, но не смог. Якорь был ржавым. А мама была даже старше якоря.

В школе учились с детского сада по восьмой класс. Девятиклассникам, как Джейси, приходилось ездить на автобусе в Хавлик, до которого было пятнадцать миль. Арло обрадовался, что они с сестрой оказались в разных школах, но расстроился, потому что ему вновь предстояло учиться в начальной. В Чикаго шестиклассники ходили в среднюю, и у них было своё здание.

Арло сидел в учительской, пока мама заполняла документы. Ноги болели. Его любимые кроссовки стали ему чуть малы, но он не хотел жаловаться.

Слева расположилась открытая дверь в медпункт. Именно там он впервые заметил Генри Ву, перемазанного ярко-фиолетовой слизью.

Вскоре Арло узнает, что Генри Ву все звали просто Ву, потому что в его классе было ещё целых три Генри. И «Ву» было легко запомнить, потому что «Слизь! Фу!».

Слизь покрывала волосы, глаза, уши и губы Ву. Она пузырилась из его ноздрей, когда он выдыхал.

Но ещё страннее этой липкой фиолетовой субстанции был звук. Любое движение Ву запускало целую серию перезвонов, напомнивших Арло Рождество, ветряные колокольчики и игровые автоматы. Вот только звук исходил от Ву, а точнее, от облепившей его слизи.

Арло попытался припомнить другие жидкости, издающие звуки. Океанские волны создавали много шума, когда обрушивались на скалы. Нагретое на сковороде масло шипело.

Но ничто не звенело – только колокольчики. И эта слизь.

Школьная медсестра, пожилая женщина с длинными серёжками с бирюзой, вооружённая шершавыми коричневыми бумажными полотенцами, принялась оттирать с Ву фиолетовую массу, брызгая на него из пульверизатора.

Арло знал, что таращиться нехорошо, но не мог ничего с собой поделать. Он был зачарован.

– Закрой глаза, дорогуша, – сказала медсестра и брызнула Ву прямо в лицо.

Чем бы ни была эта слизь, чтобы её оттереть, приходилось прикладывать немало усилий. И каждый взмах бумажного полотенца сопровождал перезвон.

В какой-то момент Ву открыл глаза и заметил наблюдающего за его дефиолетизацией Арло. Медсестра проследила за его взглядом, вздохнула и толкнула дверь. Та захлопнулась, отгородив Ву от лишнего внимания.

Арло поднял глаза на маму, вернувшуюся вместе с директором, бородатым мужчиной с подтяжками.

– Итак, Арло Финч. Я покажу тебе твой класс.

Классным руководителем шестиклассников была миссис Мэйес. На ней были крупные деревянные бусы и платье, застёгнутое спереди, должно быть, на целую сотню пуговиц.

Арло с облегчением узнал, что ему не придётся представляться перед всем классом, как было в других школах. Вместо этого миссис Мэйес просто сказала ему сесть за свободную парту, пока она заканчивает урок математики. Они проходили умножение дробей, а Арло уже умел это делать.

Минут через десять дверь открылась, и в класс вошёл Генри Ву. Почти полностью отмытый от слизи, не считая мазков вокруг ушей. Его встретили гиканьем и смехом.

Но не изумлением, отметил Арло. Дети считали это смешным, но не из ряда вон выходящим. И это было странно.

Во всех прежних школах Арло, если бы в класс зашёл ребёнок с чем-то фиолетовым на лице, естественной реакцией было бы: «Что случилось?» Но в Пайн Маунтине все ученики, похоже, прекрасно знали ответ на этот вопрос. И для многих он был поводом для веселья.

– Достаточно, – отчитала класс миссис Мэйес. – Сядь на место, Генри.

Но перешёптывание не утихло.

Парта Ву стояла в дальнем углу класса. Когда он пошёл к ней, от него послышался тихий перезвон, как от кошачьего ошейника с бубенчиком. Дети старались сдержать смех, но от этого их ещё больше распирало.

Сев, Ву застыл, не шевелясь.

Арло сидел через ряд от него и услышал, как темноволосая девочка с веснушками наклонилась к Ву и прошептала:

– Ты что, не читал Полевую книжку?

– Я читал, – прошипел в ответ Ву. – Просто хотел поймать одного в банку.

– Это нашивка «Наблюдения», а не «Собирания»! – судя по тону, каким девочка произнесла эти слова, Арло был практически уверен, что они пишутся с большой буквы. – В следующий раз просто сделай набросок.

– Индра! – повысила голос учитель.

– Простите, миссис Мэйес.

Эта фраза явно была привычной для Индры.

Класс вернулся к умножению, а голова Арло трещала от вопросов. Что Ву пытался поймать в банку? Откуда взялась фиолетовая слизь? И как скоро начнётся перемена?

Ответ на последний вопрос пришёл первым. Урок закончился, и ученики потянулись в коридор. Арло встал в сторонке и увидел, как несколько мальчиков, проходя мимо Ву, назвали его «Бубенцовым Смурфом» и «виноградным». Но в этих насмешках не чувствовалось яда, они больше походили на невинное подшучивание, и Ву не выглядел задетым.

В какой-то момент он специально потряс головой, как собака после купания, чтобы продемонстрировать, сколько звона в нём ещё осталось.

Арло был рад, что всё внимание было приковано к кому-то другому. Обычно новенькие оказывались под лучом софитов. Но из-за загадочного фиолетового происшествия всем было не до него…

– Почему вы сюда переехали? – спросила возникшая словно из ниоткуда Индра. – Никто не приезжает в Пайн Маунтин. Последней была моя семья, и это было три года назад, и то лишь потому, что городу нужен был новый врач, так как старый умер.

– Как он умер? – спросил Арло.

– Собирал в лесу грибы – и тебе нужно быть внимательным, потому что ядовитые выглядят точно так же, как съедобные, – когда на него бросилась пума. Он побежал, сорвался с обрыва и упал в ледяную реку. Плюс ему было восемьдесят пять. В общем, одно навалилось на другое. – Она стянула густые волосы резинкой. – Так почему вы сюда переехали?

– Моя мама здесь выросла, – ответил Арло. – У нас дом на Грин-Пасс-роуд.

– Тебе стоит быть осторожным, – сказала Мэрили Майерс, высокая девочка с длинными кудрями. Она говорила с каким-то странным напевом, будто декламировала стихи. – На Грин-Пасс-роуд живёт сумасшедший. Он набивает мёртвых животных и продаёт их.

Очевидно, она имела в виду дядю Уэйда.

– Ладно, – не стал вдаваться в подробности Арло.

К ним подошёл Ву, и Индра кивнула на Арло.

– Мы предупредили его насчёт грибов в лесу.

– И сумасшедшего с Грин-Пасс-роуд, – добавила Мэрили.

– У него за домом мастерская, – подхватил Ву. – Однажды Рассел Стоукс прокрался внутрь и увидел, как он набивает золотистого джеколопа.