— Это пока, что делать дальше? — паниковал Котов, который явно не ожидал такого поворота событий.

— Рассказывать, — кратко кинул я, откинувшись на спинку кресла и сложив руки на груди. Ну, это единственный верный вариант.

— Придётся, — вздохнул Денис и взлохматил свои волосы пятерней.

— Но насколько Стрельцов далеко зашёл, — кулаки Андрея Викторовича сжались до побеления костяшек. Ничего удивительного, его дочь чуть не изнасиловали конкуренты, любой был бы в ярости.

— Он нам кое-что прислал, — сказала Виктория Сергеевна, доставая письмо из ящика комода в прихожей. Протянув лист мужу, тот быстро его развернул, читая напечатанные строки.

— «Совет», вновь, что будет в этот раз? — горько усмехнулся мужчина и скомкал листок, вкладывая в действия всю свою злость.

— Соня должна явиться? — спрашивает женщина, принося с кухни поднос с кофейными напитками, для каждого разный, кому-то крепче, кому-то послаще.

— Она должна была явиться ещё два года назад, повезло, что тогда она в Германии лечилась и это прокатило по правилам, но сейчас мы не успеем её оформить, куда бы то ни было, — вздыхает Андрей Викторович и отпивает глоток напитка.

— Значит, выхода нет… — Денис залпом выпивает всю чашку и громко ставит её на стеклянную поверхность журнального столика.

Но я поражаюсь Софии. Пережить такое и всё равно улыбаться, это достойно похвалы, серьёзно. Соня всегда была особенной девушкой сама по себе, но теперь она стала вообще чуть ли не супер-вумен в моих глазах. Мне было жалко, что ли, видеть её такой убитой внутренне и внешне. Что-то внутри заставило надеть на неё свою кофту, поднять на руки, а если брать во внимание, что она чуть ли не первая девушка, которую я брал на руки по своей воле, то вообще не понимаю, что мной руководило тогда. Большую проблему составляло то, как она отнесется к правде. Она и так с подорванными нервами ели заснула с дозой снотворного, так ещё и это свалиться на голову. Надеюсь, что она воспримет эту информацию, как взрослый человек, а не как ребёнок, коим, в принципе, и не являлась, по крайней мере, внутренне.

Но в голове, наверное, надолго засядет её образ спящей на моих руках. Как она перед этим улыбнулась, как жалась ко мне, пока ехала на моих руках домой. Её лицо было спокойным, слегка усталым. Ноги, особенно колени, вообще в мясо. Вся в синяках и тело неясного цвета, то ли серое, то ли фиолетовое. Сама по себе она всегда была бледной, но тогда. Я выдыхаю и поднимаюсь с кресла. Прощаюсь и ухожу. Нога очень болит, но Док всё сделал, как всегда, на высшем уровне. Надо бы поехать домой и рассказать маме о сборах. Она будет «очень довольна».

***

POV София

Я просыпаюсь и сразу стону от боли во всём теле. Тянусь, вытягивая тело, но боль пронзает каждую мышцу и я прекращаю это делать. Неплохие выходные выдались. Никогда бы не подумала, что в моей жизни такое произойдёт.

— Соня, проснулась? — мама заходит в комнату и садиться рядом на кровать.

— Ага, — я тру глаза и улыбаюсь маминой улыбке. Но что-то в ней не так. Она натянутая, фальшивая. — Вы мне расскажите? — я мило улыбаюсь, как маленький ребёнок, надеясь узнать правду про то, почему земля круглая. Хотя всё равно на душе дурно и прям до ужаса больно. Но для мамы я должна сделать вид, что всё со мной отлично и я спокойно всё перенесла.

— Расскажем, только приводи себя в порядок и спускайся в гостиную, — я киваю и мама покидает комнату уже без тени улыбки. Похоже, правда будет ну очень жестокой.

Я пошла в душ, где еле кое-как помылась из-за ужасной боли в мышцах и ссадинах. Осмотрев себя, я поняла, что Максим был прав, на мне ни одного живого места. Ещё больше шрамов, зашибись, особенно коленки, вообще всё в шрамах, но это моё «веселое» детство.

Взглянув в зеркало я вообще ужаснулась. На левой щеке был синяк, огромный и лиловый. И так не красотка, так ещё и это. Ну замазывать тональным кремом не буду, так как смысла особого и нет. Поэтому я переоделась и вышла в гостиную, где сидела вся моя семья.

Ой, чувствую пипец меня ждет, вот серьёзно.

Комментарий к 22 глава “Ой, чувствую, пипец меня ждет, вот серьёзно”

Я понемногу разочаровываюсь в себе. Кажется, что главы понемногу катятся вниз.И дело не в сюжете, как мне кажется, а в самом написании и оформлении глав. Вроде и описываю все подробно, но как-то не катит. А если перечитываю предыдущие главы, то вообще плакать хочется. Эх, надо бы что-то с этим делать.

========== 23 глава “Ещё чуть-чуть и депрессия…” ==========

— Доброе утро, — поприветствовала я отца и брата, садясь на диван.

— Доброе… — со вздохом ответила вся семья. Да, разговор обещает быть «радужным».

— Я готова вас выслушать, — я складываю руки под грудью и откидываюсь на спинку дивна. В принципе, я уже мысленно себя подготовила ко всему, не думаю, что меня что-то удивит.

— В общем, — начинает папа, — мы с мамой, а если быть точным, то я, имею крупный банковский бизнес. Мы прикрывались всеми эти архитектурными отговорками, — ладно, это, в принципе, не страшно. Ну врали они про свой заработок, ну в этом нет ничего такого.

— Окей, дальше, — я прикрываю глаза, готовясь к потоку правды.

— Ну, ты, наверное, знаешь, что каждый крупный бизнес, особенно банковский, очень жестокий, — я киваю и смотрю прямо в глаза отца. — Я был готов к наследнику, то есть к Денису, но когда УЗИ показало двойню, так ещё и девочку, я понимал, что так нельзя и перевез свою часть акций за границу, чтобы уберечь тебя, в первую очередь.

— Если я девочка, это не значит, что меня нужно всесторонне опекать, — возражаю я и смотрю в потолок. Зачем было так волноваться за это, врать и всё остальное, я не глупая, по крайней мере, мне повезло родиться такой.

— Я очень переживал и посчитал, что так будет безопасней и для Дениса, и для тебя. Я поставил маме круглосуточную охрану, — я перебиваю отца и уже перехожу на повышенные тона.

— Ещё сажи, что у нас до сих пор есть охрана?! — отец кивнул. — Что?!

— Да, она у нас есть, при чем круглосуточная. Поверь, по-другому нельзя. Я знал, что ты будешь беситься, по этому просил их делать это от твоих глаз и ушей подальше.

— Ну, спасибо… — бубню я под нос и опускаю взгляд на свои колени.

— А когда мы узнали про твою болезнь, то поняли, что тебя нужно ещё сильнее охранять, не только от других, но и от самой себя, — я хмыкнула и нервно улыбнулась. О да, спасибо, уберегли. Шрамов не перечесть.

— Соня, выслушай, прошу, ты же хочешь знать правду? — просит мама, с мольбой в глазах. Я прочищаю горло и киваю.

— Вроде, на время всё прекратилось, но в ваши десять лет началось опять. Мой брат — мой злейший конкурент, так как бизнес изначально был нашего отца. И тогда была угроза не только нашей с мамой жизни, но и вашей. Как же нам тогда повезло, что мы смогли вывезти тебя в Питер, потому что ты решила заниматься балетом, — папа улыбнулся, а я закатила глаза.

— В то время нам пришлось всё рассказать Дэну, чтобы уберечь его, мы боялись, что он не поймет, но слава богу, он поступил, как взрослый мальчик, — Денис засмеялся, а папа с мамой улыбнулся. Только мне не до улыбок и смеха, жила восемнадцать практически лет во лжи, зашибись.

— Я тоже могла поступить, как взрослая девочка, — спорю я, вскидывая руки.

— Мы не знали как ты отнеслась бы к этому, по этому решили что твое обучение в Питере будет лучше как для этой всей заварушки, так и для тебя. За год всё стихло, опять, но в один прекрасный день нам с мамой позвонил и сказали, что наша дочь в реанимации, а, на тот момент, мой брат начал новую порцию атаки, ещё сильнее чем 4 года назад. Мы не знали что делать, как разрываться, это был один из самых тяжелых периодов за всё время. Но слава небесам, тебя вылечили, а с моим братом мы разобрались. В то время Денис поступил в вашу теперешнюю школу, где потом оказалось учиться Максим Волков и Стас Стрельников, они тоже в деле, точнее их родители. Наши три семьи сплотились и потому Дэн всегда исчезал «по делам» с ними. На самом деле, тогда Дэн помогал Волкову, так как тот был в худшей ситуации чем мы. В общем, всем наследникам семьи, так как в этом бизнесе чаще всего передают по наследству, по исполнению 16 лет, нужно явиться на такого рода конференцию. Но мы отправили ему справку, что ты в Германии, на лечении, и он не поднимал бунт. Но сейчас всё собирается опять, и ты должна появиться, обязательно, — я вздыхаю. Папа вздыхает и ставит локти на свои разведенные колени, кладя подбородок на руки. Сказать что я в шоке, ничего не сказать. Мне врали всю мою сознательную жизнь.