Сержант, отвечающий за тренировку, поднял очки и пробормотал что-то невнятное о бесполезных врачах, возвратив мысли Джорджа в реальность.

Как военнослужащему, не принимающему непосредственного участия в боевых действиях, звание Джорджа не давало ему права отдавать приказы никому, кроме других медиков. Это означало, что на таких учениях он находился под командованием солдата низшего ранга. Но он не собирался игнорировать прямое оскорбление медицинских работников, которые решили служить своей стране.

– Я понимаю, вы – командир и думаете, что непобедимы, но однажды вы можете оказаться на моем операционном столе. Лучше бы вам помнить об этом, сержант.

– Я не имел в виду тебя, – огрызнулся мужчина. – Я имел в виду его, – сержант бросил испепеляющий взгляд на холм и закричал: – Поторопитесь, лейтенант Беннетт. Мы отстаем от графика, – врач военно-морского флота снова шел последним, его одежда и медицинский рюкзак были покрыты снегом, поскольку он много раз падал. Его не следовало посылать на эти учения.

Когда бедняга приблизился к вершине холма, Джордж спустился на несколько футов, протянул руку и повел на вершину измученного лейтенанта. Беннет тяжело дыша, прислонился к дереву.

– Мы в трех километрах от места посадки, – сержант указал лыжной палкой на вертолет, ожидающий внизу в долине. – Отсюда начинается спуск, и нам нужно наверстать время. Так что не мешкать, – он быстро оттолкнулся, набрал скорость, и съехал по крутому склону.

Джордж покачал головой. По его мнению, сержант должен был убедиться в том, что все благополучно достигли низа склона, особенно, если он знал о том, что в его команде слабый лыжник.

Морпехи прошли по краю склона, и съехали вниз. Другие медики подождали несколько минут, но Джордж дал им знак ехать. Не было смысла всем им навлекать на себя сержантский гнев.

Беннетт вздохнул и повиновался большинству.

– Спасибо, что подождали, Найт. Это настоящая пытка.

– Это тяжело, если ты не опытный лыжник.

– Вы можете сказать это снова. Ненавижу лыжи. Ненавижу снег, – Беннетт засмеялся, но это был несчастливый смех.

– Не следуйте по их следам, – Джордж поднял лыжную палку и указал на более пологий склон. – Это будет длинный путь вниз, но медленнее и безопаснее. Посмотрите на естественный террасированный склон между этими скалами. На нем вы сможете лучше сохранить контроль. Единственная крутая часть – последние сто ярдов.

 – Отлично. Благодарю. Я пойду в этом направлении. Сержант может кричать на меня сколько угодно. Мне все равно, главное, что я вернусь целым и невредимым.

Джордж усмехнулся и похлопал его по спине.

– Я буду следовать за вами.

Беннетт оттолкнулся, шатко и неуверенно поехав вниз. Он часто падал, потому что оборачивался. Пару раз Джордж подъезжал к мужчине и помогал ему подняться на ноги. Вдалеке он мог видеть остальную часть группы, собравшуюся в точке погрузки, в ожидании.

Беннет взобрался на вершину последнего крутого склона и, задыхаясь, рухнул на спину в снег.

– Мне просто нужно несколько минут, чтобы отдышаться.

Джордж оперся на лыжные палки, осмотрев линию склона. Следы, проложенные другими, отличались от нетронутого белого снега, узким маршрутом, окаймленным ледяными скалами с одной стороны, и густой сосновой рощей с другой.

Минут через десять Беннетт вздохнул.

– Нельзя откладывать вечно.

Сержант яростно жестикулировал им, чтобы они поторапливались.

– Камни слева, деревья справа, – сказал Джордж, убедившись, что человеку ясно, где таилась опасность. Это должно было быть очевидным, но его спутник был настолько истощен, что, вероятно, не мыслил ясно.

Беннетт оттолкнулся, петляя взад и вперед по узкому крутому склону. Джордж последовал за ним, проверяя его скорость, наблюдая и предчувствуя катастрофу, как вдруг Беннетт потерял контроль, врезавшись в огромный сугроб под соснами.

Джордж подбежал, расстегнул лыжные крепления, перевернул лыжи, чтобы они не соскользнули, и начал рыться в рыхлом снегу, чтобы найти Беннетта.

Мужчина врезался в дерево. Он был без сознания, нос в крови, очки разбиты.

– Черт возьми, – Джордж опасался двигать врача на случай, если тот повредил шею. Джордж рыдлся в снегу, чтобы оценить состояние коллеги. Сняв рюкзак, он вытащил хирургические ножницы и разрезал резинку на треснувших пластиковых очках. Лицо доктора было в порезах и ушибах, на лбу образовывалась шишка.

– Беннет, ты меня слышишь? Джеймс Беннет. Джеймс, – мужчина был в отключке.

Джордж проверил пульс, он был в норме. Движение груди врача доказывало то, что он дышал. Джордж вышел из снежной лощины, чтобы подать сигнал остальным, и обнаружил, что они уже обходили холм на своих лыжах.

Джордж пробрался по снегу обратно к Беннету и закончил выкапывать его, вызволив из-под снега ноги. Одна лыжа соскочила с ноги пострадавшего, а Джордж снял другую. Чудесным образом, Беннет не сломал ни одной конечности. Но он все еще был без сознания, и это было тревожным знаком.

Подъехал сержант и поднял вверх очки, на его лице была бледная, напряженная маска беспокойства, которое было оправданным. Потерять одного из своих врачей вследствие пустяковой травмы во время тренировки показывало его несостоятельность как лидера.

– Насколько серьезно он ранен?

– Мы не узнаем, пока не доставим его в полевой госпиталь.

– Хорошо, что вы были с ним, сэр, – в голосе сержанта прозвучала нотка уважения.

Джордж сжал губы и ничего не ответил, потому что мог сказать то, о чем потом пожалеет. В конце концов, он все еще был на нижней ступеньке по рангу в медицинском корпусе королевской армии. Но это ненадолго.

Два медицинских техника принесли из вертолета носилки. Они установили шейный бандаж на случай, если Беннетт получил травму позвоночника, а затем привязали его к носилкам и понесли вниз. Джордж поднялся в вертолет со своим пациентом, проверяя его пульс и дыхание, и наблюдая за пострадавшим.

Вертолет взлетел, двигатель ревел, пол вибрировал. Джордж держался за свое сидение, когда они повернули и направились назад. Им потребовалось несколько минут, чтобы пролететь двадцать миль, на которые пешком ушло бы три дня.

Когда они приземлились, Беннетт открыл глаза и моргнул, очевидно, потеряв ориентацию в пространстве. Джордж опустился на колени.

– Вы потеряли сознание. Мы вернулись в полевой госпиталь. Вы будете внутри через несколько минут.

Хирург – командир Грэм присоединился к ним, пока Джордж наблюдал, как медики перекладывали Беннетта на кровать, в палатке полевого госпиталя.

– Что случилось?

– Он врезался в дерево, сэр, – позже, за бокалом виски, он объяснит несчастный случай более подробно. – Жизненно важные органы не задеты, и я не думаю, что у него есть сломанные кости. Он был без сознания почти тридцать минут, но я не вижу никаких признаков серьезной травмы головы.

– Я взгляну, – Алекс Грэм был нейрохирургом, поэтому Джордж отступил и дал ему возможность осмотреть голову и шею Беннета.

Позже, когда Беннетт был объявлен стабильным и выздоравливающим, Алекс поманил Джорджа в небольшую палатку, которая служила его офисом. Он схватил пачку писем со своего стола, отсортировал их и передал Джорджу.

– У вас больше почты, чем у остальной команды, вместе взятой. Я так понимаю, у вас дома страстная подружка.

– Вообще-то, она моя невеста. Вы встречались с ней на свадьбе Роба.

– Я помню. Девушка в очках. Поздравляю с помолвкой.

Джордж пролистал письма, проверив почтовые марки. Он не получал их в течение нескольких недель, и это выглядело так, как будто они где-то задержались.

Он зашел в палатку, которая служила столовой, и налил себе чашку кофе из автомата, схватил плитку шоколада и сел в один из складных холщовых стульев, чтобы насладиться новостями от Сандры.

Сначала он открыл конверт с самым старым письмом и развернул его.

«Мой дорогой, Джордж. У меня замечательная новость или, по крайней мере, я надеюсь, что ты будешь ей так же рад, как и я. Я беременна!»