— Я… — промямлила девушка, — я, наверное, пойду спать.

Она слышала, что Коко еще что-то сказала, когда та выбегала из гостиной, но не стала оглядываться.

Закрывшись на ключ в спальне, Мэллори прислонилась спиной к двери и закрыла глаза.

«Ты его любишь?» — продолжали эхом повторяться слова девушки в ее голове.

Мэллори прижала ладони к лицу. Кому какая разница, любит она или нет, все равно ей не хватит духу сказать об этом Лэнгдону. Конечно, она понимала, что у мужчины явно были к ней чувства, но едва ли это было то самое, что подразумевают, когда говорят слово «люблю». Он ей дорожил, боялся за ее безопасность, не хотел, чтобы она принадлежала кому-то еще… тоже самое можно сказать, к примеру, о владельце дорогой породистой собаки. За тем исключением, что Мэллори, в данном сравнении, скорей была дворняжкой, которую подобрали из жалости…

Она никогда не обольщалась на свой счет, впадая в мечтания о том, что Майкл однажды признается ей в любви. Мэллори это было так же сложно представить, как если бы он разрешил ей гулять и развлекаться, где и с кем ей вздумается. Лэнгдону доставляло удовольствие обладать ею и чувствовать привязанность девушки к нему, но кто знает, что будет, когда она ему надоест? В конце концов, породистых собак тоже иногда вышвыривают на улицу, а что уж говорить тогда о ней?

…

Мэллори блаженно закрыла глаза, когда горничная осторожно расчесывала ей волосы, собирая их в легкий пучок. Надо признать, во всей этой богатой жизни были свои плюсы, начиная от бытового комфорта и заканчивая восхитительно вкусными пирожными, от которых девушка теперь с трудом могла оторваться.

— Смотри не налегай на них, — смеялась Коко, глядя как Мэллори тянет с подноса уже третью корзиночку со взбитыми сливками, — а то так скоро в платье не влезешь.

На самом деле, так как девушка никогда еще в своей жизни не ела досыта, она понятия не имела, что такое лишний вес и эта перспектива особо ее не пугала.

— А сегодня вечером снова будет общий ужин? — спросила Мэллори, подняв взгляд на Вандербильт.

Откровенно говоря, за время жизни в поместье, она так привыкла, что Лэнгдон постоянно маячил где-то перед глазами, что находиться в отдалении от него, было сложновато. Возможно, она даже начинала немного скучать по его язвительным ухмылкам и закатыванию глаз.

— А тебя разве не предупредили? — удивленно переспросила Коко, — сегодня во дворце закатывают бал в честь приезда Лэнгдона, говорят, ее величество собирается официально назначить ему пост в совете министров.

— Вот как? — тихо произнесла Мэллори, — я не знала…

Теперь девушке понемногу становилось понятно, чем Майкл собирается заниматься при дворе. Похоже, у него были серьезные амбиции и раз уж речь пошла о совете приближенных королевы… то у Лэнгдона явно теперь проблем и работы хватало по самое горло. И в этот момент Мэллори стало немного совестно, за ее недавнее поведение. Майкл и так разрывался, пытаясь справиться с ответственностью, что решил взвалить на себя, а девушка, вместо благодарности, только изводила его своими капризами. Все же, наверное, ей стоит хотя бы попытаться быть хорошей девочкой, а не лезть каждый раз на рожон, когда Лэнгдон и так едва сдерживался, чтобы ее не придушить.

— Добавь-ка это, — решительно сказала Коко, вытаскивая из вазы на столе одну розу и протягивая ее горничной.

Мэллори почувствовала, как в ее волосы аккуратно вплели нежный ароматный бутон.

— Леди Вандербильт, — произнесла горничная, что заглянула в комнату из приоткрытой двери, — вас ожидают в красной гостиной.

— Что, уже? — с удивлением спросила Коко, — Надо же, какие они шустрые…

Обернувшись к Мэллори, она добавила:

— Приехали музыканты на сегодняшний бал, надо утвердить с ними программу. Придешь посмотреть? Среди них есть такой скрипач… ох, так бы его и съела…

Девушка улыбнулась отвечая:

— Да, с удовольствием.

— Вот и прекрасно, — кивнула Вандербильт и обернувшись к зеркалу, чуть поправила прическу, — приходи, как будешь готова, а я уже побегу, а то эти ушлые, вечно голодные типы, еще украдут здесь что-нибудь.

…

После столкновения в коридоре с Майклом и королевой, Мэллори все еще было неловко, особенно от того, что она ляпнула про пирожные… Но Виктория, похоже, была женщиной с чувством юмора, в отличие от Лэнгдона. По его взгляду, казалось, что он сейчас подзатыльник ей отвесит, но пронесло.

Ту самую красную гостиную, девушка нашла не сразу, но расспросив нескольких людей, что встретились на пути, она добралась до тяжелых дубовых дверей, что вели в комнату.

Когда Мэллори вошла внутрь, то сразу почувствовала на себе чужие взгляды. А еще, сразу стало ясно, почему гостиную назвали красной. И обои, и шторы и мебель и ковры — практически все было огненно-красных оттенков, за исключением, разве что, черного рояля, стоявшего в углу.

— А, это ты, дорогая, — улыбнулась Коко, — заходи.

Девушка нерешительно вошла внутрь, пробежавшись быстрым взглядом по присутствующим. Здесь сидели порядка двадцати молодых и не очень мужчин в черных костюмах, что явно были не первый раз взяты напрокат, если судить о их поношенности.

— Леди Мэллори Холланд, господа, — сказала Вандербильт, обернувшись в сторону музыкантов, — прошу любить и жаловать.

— А я ведь вас помню! — воскликнул вдруг брюнет в очках с тяжелой оправой, — я аккомпанировал вам на вечере у Тристана Даффи…

— Покойного Тристана Даффи, — с усмешкой добавил парень, сидящий неподалеку.

— Серьезно? — хмыкнула Коко, — так ты у нас, оказывается, певчая пташка?

— Не то чтобы очень… — попыталась отвертеться Мэллори, взмахнув руками.

— О, поверьте, миледи, — улыбнулся брюнет, — вы поете получше некоторых, с кем мне приходится иметь дело на званых вечерах. Чаще всего, это настоящий кошачий концерт, а у вас прекрасное меццо-сопрано, так что, вы зря скромничаете.

— Так может тогда организуем небольшой сюрприз виновнику сегодняшнего бала? — весело спросила Коко, — уверена, ему понравится.

— Я только за, — кивнул пианист.

Взгляды музыкантов и Коко в ожидании уставились на Мэллори, что нервно закусила губу.

— Можно попробовать, — тихо сказала она с неуверенностью, — но я понятия не имею, что мне петь…

— О, я вам что-нибудь сейчас подберу! — воскликнул пианист и тут же полез в большую папку, где хранились партитуры.

Мэллори тяжело вздохнула. Лэнгдон ведь уже попросил ее молчать и не высовываться, а она опять собиралась сделать все в точности наоборот.

========== 35 ==========

Песня, что упоминается в главе:

Never Enough - Loren Allred

Да, я знаю, что это мимо эпохи, но считайте, что это авторское допущение, как было с песнями в 4-ом сезоне АИУ, к примеру)

Майкл уже несколько часов сидел за столом разгребая бумаги, когда в его комнату вдруг постучали.

— Войдите, — негромко отозвался он, не отрывая взгляда от документов.

Дверь открылась и на пороге показалась молодая горничная, что несла в руках что-то черное.

— Это что? — хмуро спросил Лэнгдон вскинув бровь.

Служанка, что только что принесла в его комнату парадную одежду к балу, растерянно заморгала.

— Вам просили передать, — тихо пробормотала она, осторожно складывая вещи на кровать, — это к сегодняшнему балу, сэр.

— Ясно, — устало произнес Майкл, — можешь идти.

— Бал начнется через полтора часа, господин Лэнгдон, — напомнила горничная, с легким поклоном.

…

— А это не слишком? — неуверенно спросила Мэллори, глядя в зеркало.

— Не у той спрашиваешь, — засмеялась Розалин, что сидела на пуфике с бокалом шампанского, — Коко Вандербильт не знает, что такое «слишком».

Коко недовольно шикнула на хохочущую девушку.

— Не слушай ты ее, — отмахнулся Вандербильт, — ты выглядишь прекрасно!

На Мэллори было надето шелковое платье небесно-голубого цвета, а в волосы вплетена, подобно диадеме, позолоченная оливковая ветвь.