Лэнгдон закрыл глаза и глубоко вдохнул. Уже при втором вдохе, воздух стал более душным. Хоть антихрист и знал, что путешествия в ад не должны были доставлять ему дискомфорта, он все равно был не в восторге от перспектив иногда спускаться сюда. Видимо, его человеческая сущность всеми силами отторгала это место и умоляла поскорей отсюда сбежать.

Сложив руки за спиной, мужчина уверенным шагом устремился по коридору. Во всех этих запутанных лабиринтах, он теперь должен был найти Ситри. Если эта сука еще раз позволит себе ляпнуть что-то неподобающее, он добьется того, чтобы демона заперли в такой тесной клетке и засунули настолько глубоко в недра ада, что она взвоет.

— Решил зайти ко мне лично? — хмыкнула Ситри, — я польщена, дорогой.

Майкл до боли стиснул зубы.

Впереди показался лифт. Войдя внутрь, мужчина нажал на предпоследнюю снизу кнопку и двери с тихим шорохом закрылись. Кабина мягко полетела вниз, а Лэнгдон прислонился спиной к прохладной металлической обшивке.

Спустя несколько минут, послышался тихий звон и створки лифта разошлись в стороны. Перед глазами тут же замелькали люди, что суетливо сновали по широкому атриуму. Точнее сказать — не люди, а мелкие демоны, что выступали на побегушках у более влиятельных особ.

Замечая антихриста, что неторопливо шел сквозь толпу, они смотрели на него без особого интереса. У них здесь и без сына Сатаны проблем хватало, так что, никто не спешил падать пред ним на колени и кланяться. Таская папки, переругиваясь и изредка воспламеняясь всем телом от злости, несчастные работники вкалывали здесь каждый день без перерывов и выходных. Так что, какая им разница до какого-то полусмертного мальчишки? Он им погоды точно не сделает.

Шаги Лэнгдона отдавались эхом от черного мрамора, когда он приблизился к кабинету Ситри, что находился в отдельном крыле. Мужчина повел ладонью и широкие двери перед ним распахнулись.

Обиталище демона выглядело до мерзости пошло и вместе с тем, немного заманчиво. Пурпурный шелк, черная кожа, блестящий металл… Непонятно, как в подобной обстановке вообще можно было работать, но Ситри как-то удавалось.

За что еще зацепился взгляд антихриста — это за обнаженных людей, что стояли по периметру комнаты на манер ни то мебели, ни то живых декораций. Молодые мужчины и женщины с золотыми ошейниками и цепями на шее — грешники, которых Ситри не самым законным образом сгребала себе в услужение.

— Здравствуй, сладкий, — очаровательно улыбнулась она.

Демон восседала за большим черным столом, на который закинула свои длинные ноги в лаковых туфлях с красной подошвой. Огненно-рыжие волосы крупными волнами спускались на обнаженные плечи. С такого ракурса, было непонятно, надето ли было на Ситри хоть что-то кроме обуви. Лэнгдон бы уже не удивился, если бы не оказалось ничего.

— Выпьешь чего-нибудь?

— Я здесь не для того… — начал мужчина, однако, его сразу перебили.

— Для чего ты здесь — я в курсе, мой милый. Но сейчас ты на моей территории, так что, будь котиком, веди себя прилично, — усмехнулась Ситри, вставая из-за стола и щелкая пальцами.

Майкл почувствовал, как его оттолкнуло назад, прямиком в кожаное кресло, что стояло неподалеку.

— Так-то лучше, — ласково добавила она, протягивая Лэнгдону бокал, материализовавшийся из воздуха.

— И что здесь? — с подозрением пробормотал мужчина, глядя на прозрачную жидкость.

— Ну уж точно не слезы девственниц, — с насмешкой сказала Ситри, — лучшая текила, которую смогла найти перед апокалипсисом.

Скорчив недовольную мину, Майкл, все же, отпил из бокала. Текила с утра — сомнительный выбор, но в аду свои порядки. И то, что он здесь даже близко не хозяин, ему уже не один раз успели намекнуть.

— Итак, — нежно произнесла демон, присаживаясь на подлокотник и закидывая ногу на ногу, — я внимательно тебя слушаю.

— А одеться ты не можешь? — сквозь зубы процедил антихрист, невольно глядя на соблазнительные формы девушки. Пусть все это было и иллюзией, но соображать, глядя на такое, все равно было сложновато.

Пренебрежительно фыркнув, Ситри взмахнула рукой, после чего ее тело облачилось в странноватый черно-белый наряд, больше напоминающий костюм горничной из секс-шопа.

— Так лучше? — улыбнулась она.

«Вообще нет» — подумал Майкл, бросая на нее взгляд, но решил промолчать.

— Значит, ты хочешь, чтобы я перестала доставать тебя своими рекомендациями, касаемо девчонки, — начала Ситри, как бы невзначай поглаживая мужчину по плечу, — и что же именно тебя так злит? То, что я вторгаюсь в твое личное пространство или то, что я каждый раз оказываюсь права?

— Хватит проецировать свои идиотские фантазии на мою жизнь, — огрызнулся Лэнгдон, — я просто пытаюсь выдрессировать ведьму, чтобы она перестала меня раздражать…

— Ну да, — снова фыркнула демон, — а в одной постели ты с ней спишь тоже потому, что она тебя слишком бесит?

— Это здесь вообще причем? — все больше злился мужчина.

— Дорогой, кого ты сейчас пытаешься обмануть, меня или себя? — снисходительно улыбнулась Ситри, качая головой, — все эти печальные вздохи, ревность, забота и страх, как бы твоей крошке не сделали слишком больно… По-твоему, как это называется?

— Заткнись.

— Ты сам сюда пришел, дорогуша, — закатила глаза демон, покачивая ногой, чуть задевая колено Майкла, — и знаешь, зачем?

Протянув руку, Ситри коснулась пальцами его подбородка, поворачивая лицо мужчины к себе.

— Потому что тебе страшно, — улыбнулась она, — страшно до такой степени, что ты хочешь услышать, чтобы хоть кто-то опроверг очевидное. Но я не собираюсь этого делать.

Ситри с болезненным вскриком одернула руку, когда через нее прошла резкая боль.

— А вот это уже совсем невоспитанно, — обиженно протянула она, глядя, как черный ожог на руке быстро затянулся.

— Чтобы я тебя в своей голове больше не слышал, если только не призову сам, — прошипел Лэнгдон, глядя на нее исподлобья, — или я найду способ прекратить твою регулярную поставку живого декора или что ты там с ними еще делаешь?

С этими словами, мужчина кивнул в сторону плененных грешников, что продолжали неподвижно стоять на месте.

— У каждого свои развлечения, — пожала плечами демон, — мне нравится устраивать оргии, ну, а тебе хочется, чтобы твоя ведьма смотрела на тебя глазами влюбленной овечки, потому что сейчас со своими безответными чувствами ты ощущаешь себя одиноким и брошенным.

У шестерых рабов с треском взорвались головы, окропив кровью пурпурные стены, затянутые драпированной тканью.

— А так сильно ты психуешь сейчас, видимо, потому, что все это обман и клевета? — усмехнулась Ситри, — бедный мальчик…

Еще восемь человек недосчитались головы.

— Надеюсь, тебе хотя бы полегчало, — криво улыбнулась девушка, поднимаясь на ноги, — ну, а если серьезно… Чем больше ты будешь упираться, тем хуже тебе будет. Это, в общем-то, почти как секс, только в данном случае, несчастная девственница здесь — ты. А поиметь на сухую тебя пытаются собственные чувства. Но зато ты теперь куда больше понимаешь, каково пришлось твоей малышке, когда ты ее здесь запер, верно?

Несмотря на то, что Лэнгдон превратил в кровавый фарш всех ее рабов, Ситри их беседа веселила сверх всякой меры. Хочет, чтобы она оставила его в покое? Вот уж нет уж. Пожалуй, за последние века, отчаянные метания сына дьявола были самым забавным и увлекательным, что ей только встречалось в жизни.

…

У Мэллори уже голова распухла от обилия отчетов и цифр, что вывалились на нее огромной лавиной. Впрочем, спустя пару часов, она потихоньку начала вникать в то, что от нее требовалось.

И хоть работы оказалось колоссально много, уж очень ценная награда стояла на кону. Если Лэнгдон сдержит слово, у Мэллори появится возможность задать вопросы человеку, благодаря которому она сейчас находилась здесь… Под контролем и властью антихриста, что явно уже не собирался никуда ее отпускать.

Быть может, от разговора с Корделией, девушке станет только хуже, но лучше уж она будет жалеть о сделанном, чем о не сделанном.