— Бухаю, — честно ответила я. — Потом меня находят в очередной таверне, я отсыпаюсь и иду заниматься делом. А тут можно бухать бесплатно!

— Ну, не знаю, — Ти Фей помялся, — а мне чем заниматься?..

Бригитта сделала шаг к Ти Фею, и локон ее волос, который она кокетливо наматывала на наманикюренный пальчик, не сулил ему ничего хорошего:

— А вы пробовали когда-нибудь массаж камнями?

— Нет! — он в ужасе спрятался за мою спину. — Что это? Когда бьют камнями?!

— Нет, вы что! Камешки нагреваются, а потом кладутся на вашу спину. О, это так приятно! А еще моя служанка, Хайди, умеет делать невероятную молочную ванну! Вы пробовали когда-нибудь?

— Нет… Это что, как Клеопатра?

— Я не знаю, кто такая Клеопатра! — с наивной улыбкой сказала Бригитта. — Но если ей нравилось, то и вам понравится! Так что? Вы останетесь у папочки?

Он вышел из-за меня и немного стеснительно улыбнулся Бригитте:

— Ну… только ради ванны… Кью, я же могу оставить тебя, правда? Ты же не переборщишь? Ну, с алкоголем?

— Да ты что! Я же взрослая женщина! — я уверенно ударила себя в грудь. — Ты можешь мне доверять! Обещаю держать себя в руках.

Он поверил мне и ушел вслед за Бригиттой; а я немедленно нарушила свое обещание и пришла в себя через четыре дня.

Когда я все же соизволила прийти в себя, был ясный солнечный день. Я лежала на балконе, завернувшись в одеяло и положив голову в пустой цветочный горшок, отчего сперва мне показалось, что я ослепла; но, высунувшись, я смогла понять, где нахожусь, и, сетуя на ужасное похмелье, поползла искать, чем бы промочить горло, желательно покрепче. Путанные узкие коридоры дворца кружили мне голову, и приходилось держаться за стеночку, чтобы не упасть. Редкие мертвые слуги, попадавшиеся мне на пути, в ужасе бледнели при виде меня и отвешивали мне глубокие поклоны. Я была этим слегка обескуражена, но в принципе все, кто видел меня пьяной, вспыхивал восхитительным уважением к моей персоне, поэтому слишком странно это не было.

Я уже почти дошла до кухни, где смогла бы продолжить свой запой и выпасть из жизни еще на пару денечков, как вдруг в одной из гостиных, на диванчике, нашла Ти Фея, который сидел там в окружении пяти принцесс и читал им вслух.

— О, Фей, — выдавила я, и мой голос звучал так низко и хрипло, что я даже его не узнала. — А что тут… Э… Привет!

Он оторвался от чтения, сощурил глаза, всматриваясь в меня, и неуверенно спросил:

— Кью, ты что ли?

— Конечно я, кто ж еще, твою мать? — засмеялась я, уперев руки в бока. — Ты что, не узнал Непревзойденную?

Ти Фей хихикнул:

— Извини, просто у тебя на лице, э… грязевая маска, полагаю?

Я провела рукой по щеке и увидела на своей ладони землю. А горшок-то не пустой был… Интересно, что я делала? Играла в цветочного эльфа?

— Ну, я рад, что ты проспалась, — продолжил Ти Фей. — Как себя чувствуешь?

— Паршиво, если честно. Мне бы пивка… А ты, я гляжу, почувствовал себя как дома?

Ти Фей смущенно улыбнулся. Он был облачен в какое-то странное платье, явно дорогущее, и нацепил на себя столько ювелирных украшений, что походил на новогоднюю елку, даже корону на голову присобачил; и, надо сказать, его волосы и кожа выглядели такими ухоженными и сияющими, что непреодолимо хотелось потрогать. Просто прекрасный принц из сказки!

— Я действительно немного привык к жизни здесь, — подтвердил он. — Так приятно, когда можно целыми днями ничего не делать, валяться, общаться, купаться, а по вечерам танцевать на балах… Мне кажется, я в раю!

— Вот как, — я подошла к диванчику, придерживая свою голову, а то та, казалось, была готова укатиться, так болела; и пихнула бедром одну из принцесс, что сидела рядом с Ти Феем, — брысь, куколка. Теперь я здесь сижу.

Принцесса перепугалась и отбежала в сторону, забавно подняв юбку платья. Я уселась, выдохнула, видимо, обдав Ти Фея не самым свежим дыханием, и откинулась на спинку дивана, запрокинув голову.

— Сейчас сдо-охну… Слушай, Ти Фей, а я чудила?

— Чудила? Не то слово! Ты склеила себе крылья из папье-маше и страусиных перьев, заявила, что полетишь, и забралась на самую высокую башню! Восемь личей тебя удержать пытались, на силу смогли, ей-богу! Даже дедуля Струт’гад был в восторге! А в другой раз был бал, приехала какая-то графиня, и в середине вечера ты высморкалась в воланы на ее юбке, сказала что-то вроде «если вы не поняли, это социальная сортира, мадам» и учесала на балкон, да чуть не перевалилась через него! Я чудом успел поймать тебя за ноги, да сам чуть не улетел следом — тяжелая ты…

— Ну так! Чистые мышцы!

— Слушай, неужели тебе никогда не стыдно за то, что ты творишь?

Я издала какой-то странный звук, нечто среднее между смехом и отрыжкой, и взглянула на него:

— Не-а, никогда. Мне бывает только плохо, если начинаются флешбеки, но в остальном мне дела нет.

— Что такое «флешбеки»? — с наивным личиком спросила Бригитта, сидевшая у ног Ти Фея. Я по-злорадствовала, что мне это слово знакомо, а ей нет, но Ти Фей немного подпортил мне триумф:

— Удивительно, что Кью это знает, никак от нее не ожидал, — заявил он, и я жутко на это обиделась, но не подала виду. — В данном случае это воспоминания. И часто с тобой такое?

— Нет, только иногда, после особенно горячих запоев. Бываем, и через пару лет начну вспоминать, как залезла на люстру и устроила оттуда всей таверне пенный душ шампанским…

— О-о, а в этот раз ты добыла где-то стиральный порошок и высыпала в фонтан во дворе… как раз перед тем самым балом, где графиня… В общем, тот бал запомнили все!

Я засмеялась, икнула и поморщилась.

— Вот как… значит, тебе понравилось быть принцем?

— Еще как! И Струт’гаду я понравился. Он даже сказал, что если я женюсь на Бригитте, то могу остаться здесь навсегда!

Я посмотрела на Бригитту — на ее лице была совершенно тупая, но счастливая улыбка.

— Странное дело… Зачем ему это? Зачем содержать тебя, тратить на тебя деньги?

— Может, он просто любит свою дочь и желает ей счастья?

— Он же лич!

— Ну и что, разве лич не может быть заботливым отцом? Ты что, некрофобка, Кью?

— Нет! Мне просто странно… ты обсудил с ним это как следует?

— На самом деле, нет. Он сказал, что сможет уделить мне время после того, как разберется с Алтарем Змей, но не раньше.

Когда Ти Фей сказал «Алтарем Змей», мой висок как будто пронзила тоненькая игла. Я застонала, схватилась за голову и зажмурила глаза; в памяти всплыла сцена: я выглядываю откуда-то из-за угла, и вижу Струт’гада, как он говорит с кем-то, но слов не разобрать. Я слышу только «Алтарь Змей», и в моем сердце вспыхивает огонь ярости; я хочу вскочить и надавать королю по морде, но мое тело меня не слушается; я закрываю глаза и повторяю себе «не забыть, не забыть, не за-быть», но на этом воспоминание обрывается, и я совершенно забываю, что же такого плохо Струт’гад сказал… Но наверняка это связано с алтарем!

Когда я открыла глаза, то увидела перед собой обеспокоенное лицо Ти Фея, а позади него — пять миловидных личиков принцесс.

— Кью? Ты побледнела! — напряженно сказал Ти Фей, поглаживая меня по руке. — Тебе плохо? Позвать доктора!

— Нет, скорее пивовара, — засмеялась я, но тут же пожалела об этом, ведь смех отдавался болью. — Не бери в голову. Что ты там говорил про Алтарь Змей?

— А? Ну, Алтарь… это какая-то штука, с которой сейчас работает Струт’гад. Я ничего об этом не знаю, потому что это темная магия, а я в ней не разбираюсь. Но там что-то важное… вот.

Я изо всех сил напрягала голову, пытаясь вспомнить, что в речах короля меня так сильно возмутило, но все мои попытки были тщетны. Только усилилась моя мигрень…

— Мне что-то нехорошо. Я пойду, полежу, — сказала я, вставая. — Знаешь, мне кажется, с этим Алтарем Змей что-то не так. Я хотела бы узнать о нем побольше.

— Да? Ну, попробуй поискать что-нибудь в библиотеке… тут шикарная библиотека!

— Это же читать надо, — скуксилась я. — Эх… ну ладно. А ты мне поможешь?