— Ты? Да!

— Ну, может быть… но Эдя! Посмотри на него! Он же самый безопасный вампирчик на свете! — Эдя, сидевший на столе, согласно кивнул. — Мы всего лишь решили подурачиться, Ти Фей.

— Пожалуйста, не делайте так больше! — он бросил испуганный взгляд на дворецкого, как раз вошедшего в комнату, раньше бывшую столовой, а теперь превратившуюся в плавленые конюшни.

— Да не переживай ты так! Этот милый старенький зомби с нами за эти плавленые конюшни ничего не сделает! — уверенно сказала я.

— Какие конюшни?

— Плавленые!

— Авгиевы, Кью, — подал голос Эдя. — Плавленый бывает сыр!

— А Авгиев, какой вообще?

— Ну, был такой человек, Авгий, — и Ти Фей пустился в рассказ о каком-то человеке, которого назвали в честь крупы, и как он совершал удивительные подвиги. Семья Эди собралась у камина послушать эту историю, и мы с ним, едва сменив одежду, присоединились к ним. Дни до дня рождения Ти Фея проходили удивительно тепло и быстро.

В тот самый день я проснулась ни свет ни заря и сразу же побежала к комнате Ти Фея, чтобы разбудить его. У дверей мы столкнулись с Эдей и едва не поругались из-за того, кому выпадет честь будить именинника, но в итоге победа была за мной: мы условились, что я бужу, потом весь день принадлежит Эде, а вечером снова я. Эдя, кажется, ляпнул еще что-то про ночь, но я не расслышала толком.

В комнате я принялась копаться в море одеял и подушек, в котором должен был плавать Ти Фей, и, наткнувшись на его тело, заглянула в спящее лицо. Странно. Двадцатитрехлетний Ти Фей ни капельки не отличался от двадцатидвухлетнего!

Я пялилась на него так пристально, что он, похоже, даже сквозь сон смог это почувствовать и открыл глаза.

— О, Кью…

— Привет, Ти Фей! А твой день рождения точно сегодня?

— Точно, что за вопрос?

— Просто ты совсем не изменился!

Он сел, потирая глаза, а после покосился на меня.

— А ты думала, это будет заметно?

— Ну конечно! Люди же так пышно празднуют дни рождения, должна же быть причина.

— Причина в том, что люди очень любят праздновать. Я изменюсь годам к двадцати пяти, наверное… И то не сразу.

— Сложно! — призналась я, падая на постель. — Может вам праздновать десятилетия, как нам, эльфам?

— Всего шесть дней рождения за жизнь? Это печально, — он хитро усмехнулся. — А где мой подарок?

— За дверью стоит, — хихикнула я, но Ти Фей бросил в меня капризный взгляд, и я сдалась. — Я вручу его тебе за ужином. Мы с Эдей разделили твой день рождения так: он до заката, я после.

— А что я буду с ним делать? — заинтересовался Ти Фей. Я случайно покраснела и закрыла лицо руками.

— Это вы уж как-нибудь сами разберетесь!

Ти Фей дружелюбно засмеялся и попросил меня заплести ему волосы.

День я провела в сборах. Эдя подсказал мне хороший ресторанчик, где мы могли бы провести вечер «достойно», но в ресторанчике был жесткий дресс-код, и мне пришлось идти в прокат за вечерним платьем. И пока милые мертвые дамы-работницы разыскали платье на мой рост, пока меня в него запихнули, пока парикмахер своими костяными пальцами копался в моих волосах, сооружая прическу… Я едва не опоздала к назначенному часу!

Ти Фей долго смотрел на меня и не мог подобрать слова, которые бы меня не обидели.

— Это только, чтобы меня пустили, — уверенно сказала я.

— Хорошо, а то ты, если честно, похожа на трансвестита.

— Ты тоже, но наоборот.

Ресторан, в котором мы сидели, был больше похож на главный зал какого-нибудь оперного театра, чем на ресторан. Все вокруг было таким золотым, что просто глаза резало, даже на тарелках, кажется, была золотая каемочка. Официанты были все сплошь живые, носили на локотке безукоризненные белые полотенца, а на шеях — озорные темные бабочки. Прижавшись спиной к круглой спинке кресла, обитой красным бархатом, я рассматривала меню, пытаясь что-то в нем прочитать, но затем случайно вспомнила, что в Союзе говорят на другом языке, и бросила попытки. Ти Фей догадался попросить меню на эльфийском. Понятнее не стало.

— Выбери сам, — попросила я, бросив все попытки, и взглянула на кремовый потолок, который поддерживали полуобнаженные женщины со страдальческими физиономиями. — Всецело тебе доверяю.

Еда была очень изысканно подана, но довольно обычна на вкус. Другие посетители поглядывали на нас с недовольством, порой даже с осуждением за то, что мы, такие обыкновенные, приперлись в их великолепный сияющий храм, куда вход разрешен только в вечерних платьях. Я уже тайно ненавидела Эдю за то, какое место он мне посоветовал, и, что хуже всего, видела, как Ти Фею здесь не нравится. Решительно ничто не могло спасти положение!

— А кстати! У меня есть для тебя подарок, — воскликнула я вдруг и принялась шарить по карманам, но быстро поняла, что в складках юбки карманов нет, вспомнила про сумочку и стала шарить уже в ней. — Ничего особенного…

— Кью, да не стоило, — сказал Ти Фей таким тоном, который ясно говорил о том, что стоило. Я посмеялась.

— Вот, дружок. Ты очень хороший парень, мне очень дорог, траля-ля… Не умею говорить красивые слова.

— Ты вполне красиво сказала, спасибо, — Ти Фей открыл коробочку, в которую я запаковала подарок, и с удивлением во взгляде вытащил наружу кольцо. — Не может быть! Это красное золото!

Я почувствовала себя немного глупо, вся раскраснелась и почему-то очень захотела убежать.

— Э, нет… на золото я пока не заработала… Это медь. И красный феонит. Но я обязательно куплю золотое, когда получу свои деньги от Струт’гада! Это временный вариант!

Ти Фей сильно покраснел и поспешил надеть кольцо.

— Не говори глупостей! Мне и так очень нравится. Оно хорошо подходит к остальным моим кольцам. И мне приятно, что это от тебя. Спасибо, Кью.

Он обнял меня, но вечер все равно был весьма испорчен, до такой степени, что через некоторое время Ти Фей, не доев, сказал:

— Кью, пойдем отсюда. Мне тут не по себе. Эдя, конечно, постарался выбрать, да, но я не слишком привык к таким местам. Я монах, а не барышня.

— И что, мы пойдем домой? В твой день рождения?

— Зачем же домой? — Ти Фей хитро улыбнулся. — Я бы хотел провести время в месте, где нам будет комфортнее. В корчме или типа того.

— Корчма! Знаю тут одну хорошую. Только если мы туда пойдем, то я не смогу удержаться и не напиться.

— А в чем же проблема? Кью, ведь это день рождения! Самое то, чтобы как следует напиться и праздновать до утра!

Я смутилась:

— Да это же вроде не мой день рождения, а твой…

— Знаешь, Кью, — Ти Фей меланхолично взглянул в высокое окно, за которым виднелся черный город, усыпанный огонечками, как небо — звездами, — Ты первый в моей жизни человек, кто так старательно заботится обо мне, ничего не требуя взамен. Ни денег, ни услуг, ни обслуживания…

— «Обслуживания»? — «человека» я пропустила мимо ушей.

— Не бери в голову. И знаешь, сейчас, когда мы сидим друг напротив друга в этом ресторане, я понимаю, что если и существует в мире любовь, то это именно то, что мы испытываем друг к другу…

— Я с тобой встречаться не буду.

— Ой фу, я и не предлагал, двухметровая тетка со шрамами!

— Ну и слава богу, а то ты такой малахольный, еще раздавлю.

Мы улыбнулись друг другу.

— Ты всегда будешь на моей стороне, Кью?

— Обязательно, Ти Фей.

— Тогда решено! В корчму!

— В корчму! — кивнула я, и, взявшись за руки, мы вынырнули из жаркого ресторана в холодный, звенящий ночной воздух улицы, и оба ощутили себя так, словно освободились от долгого заключения.

========== Глава 17. Утро после корчмы ==========

Я проснулась и тут же поздравила себя с этим.

И было с чем поздравлять. Судя потому, как трещала голова и свербело в горле, попойка была что надо, а теперь наступило ожидаемое похмельное утро. Вот черт возьми. Стара я уже стала для таких пробуждений, стара…

— Эй, — хрипло позвала я, не открывая глаз, — Ти Фей. Ты тут?

В голове проплывали кое-какие бледные сцены вчерашнего вечера. Вот мы приходим в корчму… так, тогда я была еще трезва, поэтому помню все довольно четко. Все смеются над моим платьем, но стоит мне выпить на их глазах пол-литра водки не закусывая, как начинают уважать, а мне знатно плохеет. Ти Фей говорит, что еще никогда не пил, и местные предлагают ему научиться… кто-то хватает его на плечо и начинает кружить, и Ти Фей машет руками и смеется, как безумец… это он уже пьян, да? А что же потом? Что было потом?