Ти Фей присел и схватил Хотару за руку. Я видела, как крепко Хотару сжимал его ладонь, как взбухли вены на его запястье, и я могла понять его волнения. Для Хотару это был первый раз, когда он покидал Лес Смерти и попадал в обитаемый мир — вернее, для него, конечно, это был совершенно другой мир. Мир волшебников, эльфов и драконов. Мир бескрайнего синего неба и бесконечных странствий. Мир Непревзойденной Скиталицы.

Раз! И серое небо обратилось в синее.

Контраст с небом Петербурга был невероятным. Серое небо Питера держалось за высокие крыши домов, небо же большого мира было столь высоким, что даже самый амбициозный архитектор, кажется, не смог бы построить шутку, которая дотянулась бы до его вершины, как бы ни старался. Это было бескрайнее, недостижимое, глубокое синее небо, и я видела, как при виде его из глаз Хотару потекли целые ручьи слез, а Ти Фей крепче сжал руку друга, успокаивая. Хотару очутился в совершенно ином мире.

За гулом мотора детки я услышала голоса, и мы все увидели, как в небо взвился огромный зеленый дракон, игравшийся, выделывающий петли среди мягких кучерявых облаков, а рядом с ним, неуклюже размахивая крылышками, бился маленький дракончик, еще только учившийся летать. Иногда он уставал, и тогда большой дракон подталкивал его мордой в животик, чтобы детеныш не упал; и я слышала их смех и разговор, колокольным звоном разносившийся над городом. Но детка неслась вперед так быстро, что скоро драконы пропали из виду, и осталось лишь безграничное синее небо, синее до рези в глазах. Люди, успевшие уже построить свои деревни вблизи старых железных дорог, в ужасе поднимали головы и следили за нами, бросали свою работу и сбегались, чтобы посмотреть на железное чудовище, орущее нечеловеческим голосом и мчащееся по их родным землям в неизведанные дали. Хотару пожирал взглядом человеческие лица, костюмы, дома; для него, всю жизнь прожившего в изоляции, видеть так много других людей было подобно безумному аттракциону, и она задыхался от восторга, бледнел, едва не терял сознание, а Ти Фей продолжал держать его за руку, гладить и шептать что-то на своем языке. Ведь некому было бы управлять поездом, случись с Хотару что!

Города и деревни проносились так быстро, что не всегда мы успевали их замечать. Ти Фей разложил на столе карту и смотрел на нее. Я смотрела в окно. Хотару пялился в небо. Часы утекали.

— Скоро граница, — произнес Ти Фей. — Там пограничные ворота. Придется остановиться.

— Вот еще! — воскликнул Хотару. — Какие-то ворота не остановят мою детку!

— Хотару, ты хочешь стать преступником?

Хотару показал ему язык.

С головокружительной скоростью детка неслась вперед, и я более-менее узнавала окружающие места. Все верно. Вот это — город, расположенный на границе Чайного Царства и Семи Свободных Королевств. Я останавливалась в нем несколько раз. Конечно, огромный поезд должен бы вызвать некоторые вопросы у местных… Но всегда можно будет сказать, что это магическая штуковина. Раскрывать людям правду о том, что они есть, я не планировала и не планирую.

Жители города собрались на улицах, рассматривая нас, и я была почти уверена, что некоторые из них успели разглядеть мое лицо и узнать Непревзойденную Скиталицу. Я даже помахала им рукой, но в действительности смысла в этом, кажется, не было. Хотару нажал какую-то кнопку, и мы с треском снесли пограничные ворота.

— Это было лишнее, — покачал головой Ти Фей. — Хотару, ты чего?

— И-иха! — кричал довольный Хотару. — Мне так в кайф! Моя детка просто невероятная, невероятная!

А я смотрела в синее небо и чувствовала, как на душе поют птицы. После стольких лет путешествий я снова дома!

========== Глава 14. Королевство Кью ==========

Мы остановили детку в паре часов ходьбы от города, потому что мне не хотелось пугать своих односельчан появлением на огромном поезде. Ти Фей и Хотару обнимались уже минут десять, а я сидела на берегу озера, куда часто ходила плавать в детстве, и предавалась унынию.

— Ты точно не хочешь пойти с нами? — спросил Ти Фей, оторвавшись от Хотару. — Вот увидишь, тебе понравится большой мир, он как в твоих играх…

— Ах, Ти Фей, прости, я не могу, — Хотару печально улыбался. — Родители столько вложили в исследования. Я хочу их продолжить. Особенно теперь, когда Кью открыла Лакримосу. Мне нужно наладить с ним контакт, узнать, что он такое…

— Только не обижай его! — попросила я.

— Обещаю не обижать, — усмехнулся Хотару. — Бывай, Скиталица. Чует мое сердце, еще свидимся с тобой. И с тобой, Ти Фей.

Он забрался в детку и завел мотор. Мы с Ти Феем сидели на бережку и наблюдали за тем, как огромный поезд стремительно удалялся по направлению обратно к Петербургу. Ти Фею было грустно, но я в принципе не питала надежд на то, что Хотару уйдет с нами. Он прожил всю свою жизнь в мертвом городе, и жизнь среди общества была бы для него невыносимым испытанием. Как и я бы не согласилась жить в лесу смерти, даже если бы меня звали друзья.

Слова «друзья» и «лес смерти» в одном предложении заставили меня нервно вздрогнуть. Нет у меня таких друзей! Только Ти Фей и есть. А он нормальный человек.

Я встала.

— Ну, пойдем, наверное? Город тут недалеко. Быстренько раздобудем мне эльфийский плащ — и на север…

— Ты не хочешь повидаться со своей семьей?

Я сделала лицо кирпичиком.

— Нет, Ти Фей, не хочу. Совсем не хочу.

Он не стал допытываться. Хороший парень все-таки.

Агд, мой родной город, лежал на берегу живописного залива, и я с детства как-то болезненно любила его квадратные, как коробки, каменные дама, тесно-тесно прижатые друг к другу плечами. У входа в город располагалась довольно знаменитый, огромный постоялый двор «Сутулая Собака», окруженный таким гулом голосов, что даже само здание казалось живым, дышащим, голосящим. Все путешественники, что приходили в Агд по каким-то своим делам, предпочитали останавливаться в Сутулой Собаке, несмотря на то, что внутри города тоже располагалось несколько постоялых дворов — которым просто не повезло обрасти подобной известностью.

Ти Фей взял меня за руку.

— Я немного устал, — признался он. — И после поезда у меня немного кружится голова. Может быть, остановимся в этой гостинице на ночку?

Я мрачно на него посмотрела.

— Нет, в этой мы останавливаться не будем.

— Почему?

Я задумалась. А в самом деле, почему? Неужели я, Непревзойденная Скиталица, позволю каким-то болезненным воспоминаниям о прошлой жизни взять над собой верх? Я больше не напуганная маленькая девочка. Я сильная. Сильнее многих!

Я остановилась на месте.

— А знаешь, Ти Фей, — сказала я, взглянув на двери Сутулой Собаки. — Пошли туда. Хороший двор, там все останавливаются.

— Кью, ты точно в порядке? — робко спросил Ти Фей. — Мне кажется, ты напугана. Твое лицо совсем бледное.

Я отвернулась. Проницательный придурок!

— Да все в порядке, Ти Фей. Пойдем, пойдем. Там готовят такой великолепный суп…

Сутулая Собака ни капельки не изменилась с того дня, когда я покинула ее. С порога мы с Ти Феем оказались погружены в клокочущее море голосов, а наши ноги прилипли к промасленному, залитому алкоголем и блевотиной полу. Здесь были гости со всех краев Семи Свободных Королевств, и даже люди, и даже русалка, которую кто-то принес в огромном аквариуме. И все эти гости шумели, кричали, смеялись, разговаривали, и их голоса сливались в один неравномерный, но цельный поток, который бил по ушам и вискам с невероятной силой. Я сжала плечо Ти Фея рукой. Для него ведь это была первая таверна, заполненная не-людьми. Однако, испуганным он не выглядел.

Напротив, он казался невероятно счастливым!

К нам приблизилась подавальщица, настоящая женщина эльфийской крови: высокая, с сияющими голубыми глазами, густыми светлыми локонами, собранными в пучок на затылке, белой кожей, похожей на молоко, и таким изяществом в каждом малейшем жесте и движении, что даже смотреть на нее было больно. И это она еще не была экстраординарной красавицей. Все эльфы были такие. Кроме меня.