Питер снова пробежался глазами по строчкам под фотографией: «новые подробности о предпочтениях Тони Старка! Нашим корреспондентам удалось вскрыть записи видео-наблюдения в одном из нью-йорковских ночных клубов…» — дальше Паркер дочитать не смог. Жирным пятном всю страницу открытой вкладки в интернете перекрыло системное уведомление «доступ к статье закрыт или она была удалена», и Питер с облегчение понял, что Тони, наверное, все-таки послушался Наташу и сделал так, как она говорила.

Юноша до боли закусил губу и заблокировал телефон. Ему было тяжело справиться с этим ноющим чувством в груди, преследующим его с тех пор, как он стал невольным слушателем разговора Романов и Старка. Питеру было приятно, что Наташа защищала его, что она была на его стороне, однако… Чувствовать себя слабаком во всей этой ситуации Питеру безумно не нравилось.

Это чувство беззащитности сковывало его изнутри, вынуждая трепетать и бояться чего-то. Почти такое же Паркер испытывал, когда учился в школе. Он знал, что он сильнее всех школьников вместе взятых в физическом плане да и умственном, но. постоять за себя словесно мальчишка никогда не мог. Мэй говорила, что Питер очень добрый и просто боится кого-то обидеть, однако сам мальчик этого не ощущал. Наоборот же, он хотел ответить гадостью тому же Флэшу и даже представлял, как тот будет просить у Питера прощение, но лишь на фантазиях и заканчивался весь его, казалось бы, немыслимый боевой настрой.

«Привет, паучок, я хочу сообщить тебе, что твои «чувства» несерьезны, и что ты смотришь на меня несубъективно, мы уже опустим то, что я гожусь тебе в отцы!»

Мальчишка закрыл ладонями лицо, отчаянно борясь с горьким комком, подступившим к горлу. Тони…

— Почему же ты такой?.. — со вздохом пробормотал юноша сам себе, смаргивая застывшие в уголках глаз слезинки.

«Я его кумир, и его чувства… Помешательство!»

Помешательство ли? Ах, Тони-Тони…

Тишину разрезал невнятный стук в дверь. Паркер вздрогнул и воровато поднял глаза, а затем, хрипло выкрикнув «минуту!», принялся вытирать рукавом безразмерной толстовки лицо, пока направлялся открыть дверь.

— Разве Ванда не передала тебе, малыш, чтобы ты зашел ко мне? — по ту сторону, как ни странно, оказался сам Тони свет его Старк собственной персоной. Его волосы взлохмачены, а глаза — пьяны, и Питер понял, что Старк точно нетрезв.

— Передала, — честно ответил Паркер, сжимая от досады зубы. Он стоял на пороге комнаты, не отступая в сторону, и ждал, что же скажет ему Старк. Мужчина хоть и выпил, но явно был в рассудке. Выдавал его только лишь запах, да и то несильный, и взгляд — не такой, как прежде.

— Почему ты не пришел? Злишься на меня? — голос Старка странно надломился, и внутри Паркера что-то болезненно защемило. Питер повторял про себя одну фразу «он пьян», поэтому и держался стойко и неколебимо.

— Что вы, мистер Старк, — протянул юноша, сам удивляясь этому саркастичному тону, но издали сам слышал, настолько его слова пропитаны горечью и болью.

— Впустишь меня? — Тони подошел к Питеру почти вплотную, опаляя ровным горячим дыханием макушку Паркера и вынуждая вдыхать свой запах, отчего мальчик, хочешь – не хочешь, отрешенно отшатнулся назад. Старк воспринял это движение как разрешение войти и, до конца не прикрывая за собой дверь, прошел и аккуратно уселся на край паркеровской кровати.

Питер занервничал. Тони Старк в его комнате. Пьяный Тони Старк в его неубранной комнате. Постель не заправлена, а на рабочем столе — вообще бардак! Пока мысли о внешнем виде окружающего мира лихорадочно ворошили сознание Питера, Железный Человек смотрел на юношу пристальным, каким-то слишком уж сосредоточенным для пьяного взглядом. Паркер сделал пару неуклюжих шагов в сторону мистера Старка, и его действия очевидно послужили сигналом для Тони: тот, протяжно вздохнув, устремил взгляд куда-то в плинтус и произнес:

— Питер, понимаешь ли… Нам надо с тобой поговорить, не находишь? — его слова звучали как-то странно, так, будто он был не уверен в том, что говорит, — Иди сюда, паучок, — прихлопнул ладонью по месту рядом с собой, и Паркер, чуть не подорвавшись, осторожно сел рядом, рассчитывая каждое свое движение. Тони повернулся к нему всем своим корпусом и взглянул в глаза, застыв в каком-то непонятном для Питера состоянии. Мужчина приоткрыл рот, а затем закрыл, отворачиваясь от юноши и проводя ладонью по лицу так, словно хотел умыться.

Паркер покорно молчал. Если Тони действительно целиком и полностью решил пойти по инструкции Романов, то Питер знал, что это будет за разговор. Старк пришел расставить все точки над «й», то бишь, сказать, что Питер ему безразличен. У юноши вновь тупо заныло в груди. Рассудок, словно желая схватиться за надежду, вспомнил вчерашний день, представляя перед глазами Питера теперь уже приносящие лишь боль картинки.

— В общем, я… — в Тони не было былой уверенности. Он сейчас вообще не походил на себя — Паркер никогда его не видел таким. Может, Старк действительно боится разбить сердце юноше, а может на него так влияет алкоголь.

— Скажите это уже, пожалуйста, — Питер больше не мог ждать, проглатывая желание завыть от боли. Его голос надорвался, показался хриплым и очень взрослым. Хоть в нем и не скрывались нотки неподдельной мольбы, Питер сейчас выглядел действительно по-взрослому. Тони вновь взглянул на него. В его взгляде — извинения и какие-то блестящие искры, не позволяющие отвести глаз. Оба сидели так, в полной тишине рассматривая друг друга, и оба ожидали чего-то друг от друга. Старк сам не знал, чего хотел от милого Паучка, а Питер, наоборот, ждал, когда все его надежды урежут под корень.

— Питер, — выдохнул Тони, не выдержав этой тяжести, опустившейся на его веки, прикрывая глаза, — Пожалуйста, не смотри на меня так. Ты… Я понимаю, чего ты желаешь, но я не могу позволить себе испортить тебе жизнь.

Питер молчал, кусая губы. Его глаза блестели от подступивших слез, а в голове била тревога — «нет, пожалуйста, закрой уши, чтобы не лишить себя всего!».

Тони, казалось, не мог продолжить. В его горле словно бы тоже, как и у Паркера, застрял ком.

— Мистер Старк…

— Я не тот, кто тебе нужен, малыш. Я взрослый мужчина со своими тараканами в голове и со всей этой дребеденью вокруг! Зачем тебе это все, Пит? Неужели ты думаешь, что тебе будет хорошо выслушивать весь мой пьяный бред и ждать, когда я наконец-таки вылезу из мастерской? Когда вернусь с очередной светской вечеринки? Когда мою голову наконец-таки покинут мысли о работе, чтобы я смог уделить тебе хотя бы немного внимания?

Питер подавлено молчал, смурно опустив голову. Его плечи тряслись, но он не подавал виду о том, что плачет. Он молчал, хотя на языке вертелось отчаянное «да, Тони, мне будет хорошо. Мне будет хорошо даже так, главное — с тобой. Пожалуйста, Тони, умоляю…».

— Ты талантливый и умный мальчик, Пит, я устрою твое будущее, я сделаю все, лишь бы ты был по-настоящему счастлив.

«По-настоящему счастлив я буду только рядом с тобой, идиот!»

Паркер измученно кивнул головой. Он не знал, как поймет это Тони, да и сам не знал, что это означает. Кажется, все вокруг погрузилось в абсолютный мрак. Светло-карие нежные глаза Тони смотрят так проникновенно, но Питер не верит им. Он шмыгает носом, подняв взгляд на Старка, и выражение того в одночасье меняется. Наверное, Пит выглядит уж очень жалко, раз в глазах Тони уже откровенно читается какая-то ненависть к самому себе.

Паркер поступает подло, раз решает воспользоваться этим. Его руки трясутся, а в голове сплошная каша, однако он умудряется вымолвить:

— Хорошо, я… понял, о чем вы. Но у меня есть просьба. Ведь эта башня — одно из самых защищенных мест?

Железный Человек в неком замешательстве несколько раз кивает. Даже не задумываясь, полностью уверенно в своих суждениях.

— Тогда… Мистер Старк, разрешите мне в последний раз, пожалуйста…

Внутри мальчика все замирает. По голове будто мешком тяжелым ударили. В голосе — уже неприкрытое ничем отчаяние. Старк понимает, медленно прикрывает глаза и снова мелко, еле заметно кивает.