В кармане куртки запиликал мобильный телефон. Метнувшись в коридор, девушка подняла трубку: как раз вовремя.

  - Я уже думал, ты не ответишь.

  - Не сразу услышала, что звонить. Телефон в куртке был, - вернувшись в кухню, девушка уселась рядом с потревоженным котом и продолжила разговор.

  - Как дела-то? - голос на другом конце провода подрагивал, будто усмехаясь.

  - Ничего нового. Работаю.

  - "Пеку и следю", - усмехнулся голос.

  - Пытаюсь, по крайней мере, - Рита щелкнула Басю по носу и легонько выдохнула.

  - Бестия как?

  - Не Бестия, а Бася, - пропищала девушка. - Рядом лежит и передает тебе привет.

  "Ну, конечно", - подумал Бася, неприязливо сощурив глаза.

  - На выходных в лес поедем, шашлыки, грибы, - голос замолчал. - Машка своих зовет. Ну, я подумал, может тоже захочешь?

  - Не, - ласково протянула Рита, погрузив ноготь указательного пальца в ложбинку между передними зубами. - У меня уже планы. В кино позвали.

  - Да? - облегченно проговорил голос. - Ну, здорово же.

  - Да, - улыбнулась Рита.

  - Ладно, тогда, - попрощался голос. - Давай.

  - Давай, - выдохнула девушка, услышав, как стонет за спиной вскипевший чайник.

  Евгений Михайлович расчесал короткие усы, расправил уголки белого воротника и взял портфель.

  - Митюша, Галя, я ушел, - ласково произнес он курносому коту, распластавшемуся на поверхности кухонного стола и небольшому пучеглазому существу, балансирующему на поверхности маленького аквариума.

  Как только дверь за спиною мужчины закрылась, Галушка вынырнула и, набрав побольше воды, пустила победоносную струю прямо в голову кота. Тот, ошарашенный такой наглостью, метнулся к разделочному столу. От удара телячье-кошачьего тела кухонные ножи спланировали вниз прямо с подставкой. Острая сталь пролетела в микромиллиметре от главной ценности Митрича, которую он еле успел закрыть лапами. Перепуганный кот только успел выдохнуть, но раздавшийся оглушительный вопль домового выбил из него последние остатки смелости: "У вас осталось 2 жизни".

  - Что значит, он забился на чердак и отказывается возвращаться? - во всю глотку орал Бася.

  Богемная компания, окружавшая его, нервно прижала уши и принялась отбивать чечетку разномастными хвостами.

  - Шеф, - попытался сгладить обстановку молодой рыжегривый лев подъездного разлива. - А что, если родню ее найти?

  - И что? В заложники сельдь магазинную будете брать? - еще пуще взъерошился Бася. В голове его кошачьи винтики выстроились неведомыми ранее параллелями, а сознание отказывалось признать факт того, что из-за угрозы рыбьего апокалипсиса медленно, но верно власть уплывала из его лап. - Нет, Бородинский, - обратился он к примолкшему рыжему. - Здесь надо что-то другое искать.

  - Может хлорки ей в аквариум опрокинуть? - предложил кто-то из хвостатых.

  - Убивать не будем. У Михалыча сердце слабое, а если расстроится? - Бася вспомнил, как год назад Михалыч отговорил Риту брать в семью еще одного питомца и, оценив поступок, добавил. - Мужскую психику калечить нельзя.

  - Давайте тогда домовому взятку дадим? - предложил широкомордый пятнистый кот, занимавший сразу две позиции в первом ряду пожарной лестницы. - Пусть изолирует ее на время, когда Михалыча дома не будет.

  - Домовой взяток не берет. Он лицо небюрократическое, - заметил Снежок, первым принесший Баси утренние нерадостные новости. - Я у него на паленую колбасу хотел выменять склейку вазы, так отказал.

  - Не на паленую, а на потерянную три года назад под диваном, - мягко поправила его Фрея - единственная "женщина-кошка" в их холостяцком обществе.

  - В общем, все понятно, - не выдержал Бася. - Придется мне самому с этой рыбой разговаривать.

  Лиза уже сорок минут томилась в аптечной очереди. Выбившиеся из-под шапки пряди светлых мокрых волос липли к лицу. Колючий шерстяной шарф, будто наждак, царапал накаленное горло. Сбегавшая по спине струйка, в который раз разбивала все тело девушки неприятной дрожью. Наверное, тем, кто попадал в это пропахшее мелом и спиртом помещение с улицы, такая жара казалась спасением. Но проведшие в нем вечность люди, готовы были выброситься навстречу пронизывающему ветру вечернего города. Что поделать: ноябрь - месяц простуд, неудобной одежды и температурных крайностей.

  Переступая с ноги на ногу, Лиза то и дело переводила взгляд со спины дамы, так неудачно отгородившей ей доступ к единственной форточке, на носы своих ботинок. Убедившись, что липкая уличная влага пропитала темный бархат насквозь, девушка вздохнула: видимо через пару дней придется стоять в очереди за лекарствами уже для себя.

  Еще через десять минут подошла очередь Лизы, и взору ее предстала необъятных размеров провизор, спрятавшая свое лицо в элегантные стекла золотистых очков.

  - Что у вас? - спросила она тоном, который может быть только у человека, третий час встречавшего ненавистные чужие лица вместо того, чтобы поправить спавшую лямку бюстгальтера. Молча протянув рецепт, выписанный на сером листке, Лиза начала наблюдать, как яростно мечутся женские глаза, надрываясь установить связь с мозгом, отказывающимся разбирать корявый подчерк врача.

  - Амиксина нет. И не будет, - сладко добавила женщина, прочитав немой вопрос на девичьем лице.

  - Но мне прописали, - тупо заметила Лиза.

  - А я что могу? - спросила провизор, уже глядя на рецепт, поданный ей парнем, мягко выталкивающим Лизу из очереди.