— Не такое платье, Астрид. Что-нибудь поинтереснее, — она делает еще один шаг ближе. —Что-то более подходящее.
— Мне нравится это платье, — говорю я уперто.
— Нет, нет, — говорит она. — Я видела его на тебе. Оно слишком короткое, — она
подходит к входной двери и открывает ее, жестом приглашая меня выйти. — Теперь ты одна из Хеддоков, поэтому ты должна выглядеть достойно, — отрезает она. — Большинство девушек были бы рады иметь возможность купить новое платье.
— Я не большинство девушек, — бормочу я, когда она легонько подталкивает меня к входной двери.
— Да, — четко говорит она. — Я знаю.
— Куда мы идем? — спрашиваю я, когда мы выходим на дорогу и направляемся в сторону центра города.
— У меня есть портниха. Она согласилась встретиться с нами сегодня, — каблуки миссис Хеддок громко стучат по асфальту.
— А мне можно будет выбрать что-нибудь?
— Конечно, — миссис Хеддок смотрит мне сверху вниз. — Только если у тебя хороший вкус, — я понимаю, что у меня нет выбора.
Когда мы входим в непримечательное здание, я понимаю, что проходила мимо этого места каждый день.
— Очень эксклюзивное место, — говорю я, подняв бровь.
Миссис Хеддок не отвечает, но кончики ее пальцев чуть сильнее толкают меня в спину.
Возле стен стоят вешалки, на которых висят ленты самой разнообразной ткани. Возле задней стены стоит большое зеркало, а справа от него — дверной проем, из которого выходит женщина в возрасте. Учитывая формальный стиль в одежде миссис Хеддок, я представляла себе молодую девушку.
Но этой женщине около сорока восьми, у нее длинные белые волосы и дружелюбная улыбка.
Когда она подходит к нам, то я замечаю, что она хромает на одну ногу.
— Так это твоя новая невестка, — говорит она, протягивая обе руки и обнимая меня. Я замираю, не зная, как реагировать. — Я Готи, — говорит она. — Приятно познакомиться.
— Привет, — говорю я, пытаясь выпутаться из ее объятий.
Готи отпускает меня и обнимает миссис Хеддок, которая тепло улыбается.
— Как я уже говорила, она высокая, — говорит миссис Хеддок, и они обе смотрят на меня.
— Ну не очень та и высокая, — говорит Готи. Она наклоняет голову и осматривает меня.
— Мне кажется, ей нужно что-то драматическое, — продолжает миссис Хеддок.
— У нее красивое тело для такого. Может, без бретелек? — она смотрит на Готи для подтверждения.
— С бретельками, — встреваю я. Я буду подтягивать его всю ночь, а это мне не нужно.
Миссис Хеддок поднимает брови.
— Какие-то пожелания, Астрид?
— Мне нравится синий цвет, — говорю я, пожимая плечами.
Миссис Хеддок кивает, как будто мои цветовые предпочтения нуждаются в ее
одобрении, но стоит на своем.
— Может быть лиловый, Готи?
— Да, я думала об этом, —Готи жестом зовет меня за собой и следует к вешалкам с тканями.
— Сними все, кроме нижнего белья, — говорит она как ни в чем не бывало, — И стой здесь, — она ведет меня к зеркалу.
Я никогда не считала себя особо стеснительным человеком, но я не хочу стоять почти голой перед матерью Иккинга. Меня это раздражает, и видимо миссис Хеддок это понимает, потому что закатывает глаза.
— О, ради бога. Что мы там не видели?
Я снимаю ботинки, не говоря ни слова, расстегиваю штаны и снимаю их, а потом стягиваю футболку. Мое нижнее белье выглядят очень темным на бледной коже. Я смотрю в зеркало и
понимаю, что мои щеки и шея покраснели.
Готи поднимает палец, велев мне подождать, и исчезает в проходе. Я стараюсь не ерзать, но миссис Хеддок смотрит на меня в зеркало, и ее взгляд заставляет меня нервничать. Я не могу
справится с чувством, что она размышляет, хороша ли я для ее сына. Наконец, возвращается Готи с длиной бледно-Синей тканью в руках. Она прижимает ткань к моей груди, а
миссис Хеддок собирает мои волосы на затылке.
— Я думаю, что это идеальный цвет для нее, — говорит она.
— Я согласна, — говорит Готи. — Может быть, длинная юбка и… — она сдвигает ткань на одно плечо, — с одним открытым плечом?
— Откуда вы взяли этот материал? — спрашиваю я. Он богаче и мягче, чем домотканый материал, который продается на рынке.
— Остался с довоенных времен, — говорит Готи. — Разве она не прекрасна? У нас есть десятки разных тканей. Я ненавижу думать о том дне, когда она закончится.
— Она очень мягкая, — говорю я, потому что они обе смотрят на меня. Как только они возвращаются к разговору о стиле одежды, я отключаюсь. Теперь я знаю, что я в безопасности от бретелек, меня не волнует, что они придумают. Так что у меня уходит секунда, чтобы осознать, что миссис Хеддок говорит со мной.
— Ты действительно красива, — говорит она, глядя на меня в зеркале.
Я? Я никогда не думала об этом. Я имею в виду, я знаю, что я не лишена привлекательности. Но в моем доме красота не ценится. Никто никогда не делал комплименты моей внешности, кроме слов Кэтрин про мой рост. А отец в любом случае будет называть свою
дочь милой.
— Спасибо, — говорю я, а Готи исчезает в проходе.
Миссис Хеддок смотрит на мое лицо в зеркале. Она отпускает мои волосы, и они спадают на спину.
— У тебя волосы твоей матери. Они такие же, как у нее. Цвет свежего меда, — я не понимаю, злиться ли она или это комплимент.
Я начинаю уставать от того, что меня постоянно сравнивают меня с мамой.
— Вы тоже знали мою мать? — спрашиваю я.
Миссис Хеддок улыбается, но невесело.
— Умная женщина всегда знает своих конкуренток.
Вот и ответ на вопрос. Ее сердце пело в день, когда они нашли мою мать, свисающую с дерева, потому что ее соперница, наконец, ушла.
— Вам не нравится, что я замужем за вашим сыном? — спрашиваю я.
Миссис Хеддок вздыхает.
— Мне не нравится то, что я смотрю на тебя, а вижу ее. Но что бы ты не думала, я понимаю, что это не твоя вина, — она сжимает свое жемчужное ожерелье на шее.
— Я хочу, чтобы мой сын был счастлив. И если ты можешь сделать его счастливым, то все в порядке.
Я заметила, что мое счастье не считается. И я знаю, что если миссис Хеддок хотя бы догадывалась о моих намерениях, она бы не колебалась ни секунды, чтобы уничтожить меня. Я
думаю, она очень безжалостная.
Готи возвращается с коробкой с бисера, которую показывает миссис Хеддок. Они немного поспорили, что именно сделать с моими волосами.
— Поднять их вверх? — спрашивает Готи, глядя на мою гриву.
— Нет, ей будет тяжело, — говорит миссис Хеддок. — Может, сделать косу?
Я смотрю на нее в зеркало и думаю, что она немного смягчилась. Она смотрит на меня в ответ и улыбается уголками губ.
— Держись, Астрид, — говорит она. — Мы далеки от завершения.
========== Глава 18. ==========
С середины лета начинается долгий, медленный спуск в осень, моя жизнь приобрела новый ритм. Я просыпаюсь рано и завтракаю с Иккингом перед работой. Вечером мы занимаемся
рутинными делами, вместе ужинаем, а потом Иккинг начинает чинить что-нибудь по дому. В выходные дни, я люблю читать или просто наблюдаю за Иккингом.
Нам стало легче общаться друг с другом, чем в начале. Мы говорим о безопасных вещах —о моей работе, предстоящей зиме, о планах на празднование Дня рождения его отца. Мы не трогаем
друг друга. Но отсутствие контакта не дарит мне облегчения, на которое я надеялась.
Я знаю, что дни уходят. Мой отец дал мне время, как и обещал. Но он не может позволить себе ждать вечно. Три месяца пройдут очень быстро. Всякий раз, когда я представляю Кэтрин в
моей голове, я вижу ее, стоящую со скрещенными руками. «Поторопись, Астрид.» словно говорит она.
Когда я прохожу домой после работы, я чувствую вкусный запах, хочу есть, но не вижу Иккинга, поэтому зову его.
— Я здесь, — отзывается он с веранды.
Я выхожу к нему и вижу сидящим на диване. Стол накрыт скатертью, а на нем ассортимент из мясных блюд и сыров, свежих фруктов, нарезанных овощей и кусочками хлеба. А в середине стоит подсвечник со свечами.