— Если вы еще раз назовете меня так, я придумаю вам такое прозвище, что не обрадуетесь. И постараюсь, чтобы его узнали все, кто вам знаком.

— Это вам не грозит, ибо вы не выйдете отсюда.

— В вашем возрасте пора бы уже и научиться реально смотреть на вещи, мистер Зазнайка. Я все равно сбегу отсюда.

— Вы повторяете это каждые пять минут, так что я не мог не запомнить.

— Глядя на вас, этого не скажешь. Вы производите впечатление человека, страдающего слабоумием.

— Как мне хочется вас вздуть! — рявкнул Беннет, потрясая ремнем, — и что-то мне подсказывает, что вам это пойдет на пользу.

— Как-то вы странно реагируете. Вам что, никогда правду не говорили?

Скрипнув зубами, Беннет встал, развернулся и молча покинул комнату, сдерживаясь изо всех сил. В чем-то эта скверная девчонка была права, бить ее он не стал бы. На это были причины. Во-первых, ее приснопамятный папочка-генерал, который, узнав об этом, уж точно не поскупился и достал бы его и со дна моря, а во-вторых, его друг, который не давал ему таких инструкций и пришел бы в ярость, узнав, что он сделал. Но все это были голоса разума, который в данный момент не обладал у Беннета приоритетом. Тем более, что мисс Гарднер на этом не остановилась, прокричав ему вслед:

— Вам пора ехать на целебные воды, мистер Неженка, подлечить свои расшатанные нервишки. Вам это не помешает. Еще немного — и вы начнете рыдать от обиды.

Напоследок Беннет так шарахнул дверью о косяк, что с потолка посыпалась штукатурка.

— Вам нужно отдохнуть, сэр, — сказал ему Грэм с искренним сочувствием, — поспите, сэр. Наутро будет полегче.

— Сомневаюсь, — проворчал тот.

Он швырнул ремень в угол и направился к себе. Прошел один день. Всего один! Еще целых тринадцать. Впору повеситься.

Зато Аннабэл легла спать в очень хорошем настроении. Несмотря на свою неудачную попытку побега, она не унывала и была готова повторить ее, как только ей придет в голову что-нибудь путное. А зная ее изобретательность и упорство, можно было не сомневаться, что этот момент наступит очень скоро.

Поэтому утром девушка была необычайно бодрой. Она умылась, что-то напевая, тщательно расчесала волосы и распахнула шкаф. Ее платье пришло в негодность, вчера она слишком усердно способствовала этому. И его следовало сменить. Выбрав самое привлекательное на ее взгляд, девушка оделась и с удовольствием осмотрела себя в зеркало. Какая очаровательная девушка! Просто картинка. Настолько очаровательная, что невозможно оторваться.

Впрочем, оторваться она сумела, задумавшись о том, откуда в шкафу явно холостого мужчины взялось столько женской одежды. А так как соображала девушка быстро, то ей скоро пришло в голову целых две идеи. Первая. Эти платья принадлежат любовнице хозяина. Эта мысль была ей неприятна. Аннабэл даже скривилась, было противно осознавать, что она носит платье, которое принадлежало какой-нибудь низкопробной особе. Но была и другая догадка. К ее похищению столь тщательно и долго готовились, что предусмотрели даже это. Да, в этом случае одежда не вызывала в ней отвращения, зато настораживала и заставляла задуматься. Что же все-таки за причина, которая заставила этих людей ее похитить? До сих пор Аннабэл так и не смогла остановиться на одном из своих домыслов, не было фактов.

Майк принес ей завтрак в то время, как Грэм придерживал дверь, а Терри стоял наготове, чтобы поймать Аннабэл, если она вздумает выскочить. Но она даже не стала пытаться. Этот этап уже был пройден. Она прекрасно знала, что этим путем сбежать не сумеет, так что пытаться снова и снова было просто глупо.

— Доброе утро, мисс, — поприветствовал ее Майк.

Аннабэл взглянула на него с удивлением, так как его голос звучал доброжелательно и спокойно. И это после того, что она вчера устроила! Странно, очень странно.

— Доброе утро, — с легким недоумением в голосе отозвалась она.

— Рад видеть вас в добром здравии, мисс.

— Если вы мечтаете, что я заболею, напрасный труд, — тут же отреагировала девушка, найдя, к чему прицепиться.

— Что вы, мисс, у меня и в мыслях не было, — запротестовал Майк.

Причем, совершенно искренне. Трудно было поверить, но он, после всего, что делала мисс Гарднер за один короткий, но очень насыщенный день, не ожесточился, а начал испытывать к девушке симпатию. И ему казалось, что с ее присутствием в доме стало гораздо веселее. Кстати, последнее утверждение никто бы не стал оспаривать. Конечно, веселее! Кто бы сомневался! И более того, за две недели присутствия Аннабэл в доме будет очень весело, скука в эти дни не грозит никому.

Проводив уходящих слуг взглядом, Аннабэл принялась за еду. Но даже за этим занятием она не прекращала размышлять о способах бегства. В первую очередь подумала об окне и признала, что этот путь теперь для нее закрыт. Это неоспоримо. Но если подумать хорошенько, то всегда можно найти что-то другое. А стало быть, нужно подумать и еще раз осмотреть комнату.

Беннет проснулся в более мрачном настроении, чем накануне. Нос и ухо болеть не перестали. Утешало одно: опухоль спала. Но в любом случае, ему пришлось нарушить свои планы и отменить свою поездку к Лоретте. Он весь день провалялся на диване, читая книгу и время от времени осведомляясь у Грэма, что поделывает мисс Гарднер.

Грэм посвящал его в подробности с искренним удовольствием еще и потому, что он был в восторге от ее прозвища и повторял его и к месту и не к месту.

— Бэнши? — переспросил он в ответ на вопрос хозяина, — сегодня тихо. Сначала что-то напевала, наверное, успела какую-то пакость сотворить, потом ходила по комнате, а сейчас затихла.

— Ох, господи, — Беннет поднялся на ноги, — нужно посмотреть, что она вновь задумала. Не к добру такое спокойствие. Ты сам отметил, что она довольна и молчит лишь тогда, когда придумает очередную гадость.

Грэм с сомнением посмотрел на его нос, но ничего не сказал. Хотя подумал, что, хотя бы сегодня Беннету следует воздержаться от визитов к милой девушке по имени Аннабэл. Она вполне может прийти в ярость от одного только его вида и треснуть его чем ни попадя. Правда, с другой стороны, Грэм реально смотрел на вещи и не мог не заметить, что вид Беннета девушку только порадует.

Аннабэл встретила хозяина, чинно восседая на стуле и сложив руки на коленях. Она очень старалась создать впечатление, что она — спокойная, благовоспитанная девушка, у которой и в мыслях не может быть ничего крамольного. Но увы, это ей не удалось. Даже если бы у нее был вид ангелочка во плоти, Беннет ни на грош не поверил бы этому представлению.

— Вам не темно, мисс Гарднер? — учтиво осведомился он.

— Да нет, все прекрасно, сэр. Лучше не бывает. Во всяком случае, гораздо лучше, чем себя чувствуете вы, судя по вашему живописному виду.

Беннет сощурился, раздумывая, как бы больнее ее задеть. Он никогда не был тугодумом и считался в обществе очень остроумным и приятным собеседником. И за словом в карман не лез. Но вот с Аннабэл все его колкости казались булавочными уколами по сравнению с меткими ударами рапиры, которой умело пользовалась девушка. Так что, Беннет не нашел ничего лучше, как воспользоваться банальными угрозами.

— Если вы будете продолжать в том же духе, я заберу у вас лампу, Бэнши, — пригрозил он.

— Я бы на вашем месте не стала привлекать внимания к вашей физиономии. Ее не стоит столь усиленно освещать. Ей это не на пользу.

— Вы дождетесь, — прошипел он, — чем вы тут занимаетесь?

И он самым внимательным образом осмотрел комнату. На первый взгляд, все было в порядке. Но это могло только казаться. Беннет нисколько не сомневался, что Аннабэл не успокоится и не остановится на достигнутом.

— Чем я тут занимаюсь? — Аннабэл пожала плечами, отвечая на его вопрос, — конечно, продумываю план побега. А вы что подумали? Что я вышиваю гладью?

— Я никогда ни при каких обстоятельствах не смог бы такое подумать, — съязвил он, — к тому же, я сомневаюсь, что вы это умеете. Вряд ли, вас сумели бы прилично воспитать на плацу.