Руку, двигавшуюся по инерции, наконец, нагнали импульсы мозга, который отчаянно симафорил: «То, что собираешься извлечь, совсем не готово к бою!»

Вязов опешил, многие действия он производил на автомате, и сейчас, погруженный в раздумья, просто не давал отчета в своих действиях.

Озадаченно погладив еще раз любезно предоставленные прелести, он одернул на девушке юбку и потянулся за кофе.

– Маргарита Сергеевна! Мы с компаньоном приносим свои извинения за доставленные неудобства и готовы рассмотреть приемлемые варианты компенсации, – справившись с недоумением и растерянностью, поинтересовался он.

Не ожидавшая такого поворота, Рита была не менее шокирована. Развернувшись, она гневно посмотрела на босса.

– Вязов! Что с тобой творится? Если б я тебя не знала, могла бы подумать, что влюбился. Но единственная женщина, которая сейчас в зоне видимости у тебя – одна эта бледно-серая мышемоль. Но это сразу нет – во-первых, ты с клиентками не спишь, а во-вторых, мышемоль не в твоем вкусе. Может, ты заболел? Давай на обследование запишу?

– Рит, я просто устал, – но этот ответ еще больше утвердил девушку в том, что с шефом неладно.

А шеф, озадаченный не меньше секретарши, допив кофе и поблагодарив девушку за заботу, направился к своей подопечной.

Прогибая других, он не мог простить саботажа и своему организму. И ему теперь важно было выяснить причину. Вернее подтвердить догадку, которая его совсем не радовала.

С Алей все заработало. Он был так же напорист, нахален, все так же вгонял ее в краску своими шуточками и нескромными ласками. И получал неописуемое наслаждение от ее милого смущения, ее искренности и теплоты.

Все еще не желая признать, что что-то сломалось в его системе безопасности, он списывал это на новизну.

И гладя нежную кожу девушки, он отгонял все мысли прочь.

– Игорь! А когда слушание? – Аля, наконец, решилась спросить. Она все это время, как страус, прятала голову, просто доверившись своему адвокату. Потом задумалась, как же здорово и двусмысленно звучит – своему адвокату! Если бы она только могла так сказать об этом мужчине. Мой…

– Сразу после новогодних каникул, – ответил он, и как всегда, без перехода, продолжил, – покорми меня, женщина!

– Покормлю. Яичницу будешь? Ты ж не предупреждал, что приедешь, – с улыбкой ответила девушка.

«Не предупреждал! А ты должна всегда быть готова», – подумал он и еще больше разозлился, потому что понял: ему безумно нравится получать еду из рук Али. И тут же прогнал прочь эту мысль – не могут вместе быть хищник и трепетная лань.

Пока девушка готовила скромный ужин, Вязов сосредоточенно таращился в компьютер – благо он не книга, которую по рассеянности можно держать вверх ногами и таким образом проколоться.

Он отчаянно боролся с желанием остаться на ночь, снова любить эту хрупкую, трогательную и притягательную девочку, которая откликается на его ласки каждой клеточкой, которая предельно открыта ему. Она ничего не пытается получить от него. Она только доверчиво отдает ему себя. И не из благодарности за свое спасение, а потому, что… Вязов даже побоялся думать почему, иначе его плотно забронированное от всяких сантиментов сердце начнет плавиться.

Поев, он все же собрался, сухо чмокнул Алю в лобик, и скрепя сердце и обещая себе больше не возвращаться, удалился.

Накануне Нового года заехал днем.

– Золушка! На бал хочешь? – с порога крикнул он.

Аля с улыбкой вышла его встречать.

– Я не Золушка! У меня нет бального платья, нет туфелек и нет крестной, которая бы могла их подарить. Поэтому не хочу.

– Ну, это мы исправим! Я буду крестный отец! – приосанившись, заявил он.

– Как –то двусмысленно звучит…, – вздрогнув, испуганно произнесла девушка. В глазах отразился страх – ведь только усилием воли и верой в Вязова ей удавалось отгонять от себя мысли о Дамокловом мече, висевшем над ней.

Игорь обнял ее и прижал к себе. Потом опомнился и отстранился.

– Эй, ты чего нахохлилась, как воробышек! Я же тебе сказал – все будет хорошо. Ты мне веришь?

– Верю, – кивнула девушка. – Игорь, а ты можешь мне ответить на один вопрос – робко спросила она.

– Я ж сказал, что все могу! – бодро ответил он, хотя погрустневшая Аля заставила его сердце как –то сжаться… – Ну, что еще пришло в твою светлую голову?

– У тебя мое дело первое бесплатное?

– Ну не такое уж оно и бесплатное, – хмыкнул он, вновь оседлав свою ироничность. Но видя в глазах девушки ожидание ответа, посерьезнел. – Не первое…

– А что, каждый раз ты делаешь это только из-за тщеславия?

Ответ «Да» пресек бы остальные вопросы и дальнейшие откровения не имели бы места. Но почему-то он проявил слабость.

– Не только. Я иногда хочу послужить торжеству справедливости и помочь тем, кто реально себе помочь не может. Ну или никто им не может.

– Это наверно тяжело, защищать тех, на чьей стороне неправда?

– Ничему жизнь тебя не учит, – сокрушенно произнес он. – Жизнь вообще штука несправедливая! И это нужно просто принять. Как факт. Как то, что Земля круглая. Как то, что вода мокрая. И к тому же совесть меня не мучает. Я не защищаю насильников и родственничков, которые у старушки квартиру хотят оттяпать – для этого стервятников полно. Я работаю с крупными компаниями. И априори – у любой из сторон рыльце в пушку. Так что успокойся. Просто кому-то не повезло, что на их пути встал я. Ладно, хватит лирики. Завтра Новый год, и ты едешь со мной на бал.

Аля недоверчиво посмотрела на мужчину. Поймав ее взгляд, он усилием воли вернул себе привычное расположение духа и скомандовал:

– Одевайся и не обольщайся. Оденем тебя, как принцессу, потом кое-что вернем в магазин. Завтра с утра сходишь в салон, я договорюсь, и в семь часов я за тобой заеду.

По дороге в торговый центр Вязов был неразговорчив.

Аля занимала его мысли, которые обычно были заняты работой. Искоса поглядывая на притихшую в предвкушении волшебства девушку, он незаметно улыбнулся.

Женщин часто сравнивают с водной стихией, такой пластичной, текучей, подвижной. И Аля была как лесной родник – скромный, незаметный, кристально чистый. Спасающий в зной своей прохладой. И даже зимой не замерзающий. Рита же –это фонтан, яркий, с подсветкой, энергичный, бьющий. Интересно, сколько там разных ВДВэшников перекупалось…

Вязов себя одернул – совсем в лирику впал, еще работы выше крыши! И чтобы покончить с телячьими нежностями, достал телефон и занялся делом.

Погрузившись в привычную атмосферу, он быстро вернул свое настроение на место, и в магазине уже вовсю получал удовольствие, ерничая над новоявленной Золушкой. Наконец, он увидел то, что его заставило открыть рот. Плотно облегающее грудь и талию платье идеально подчеркивало точеную фигурку девушки, мягко струилось по бедрам, ниспадая укрощенной волной. Глубокий синий цвет оттенял небесную лазурь глаз. Туфли в тон на высоком каблуке довершили картину. Но не будь Вязов Вязовым, если бы и сюда не вставил шпильку.

– Алевтина! Что такое число Пи?

Вздохнув от огорчения и понимая, что этот вопрос был вместо комплимента, она ответила:

– Математическая константа, которая выражает отношение длины окружности к ее диаметру.

Вязов присвистнул.

– Ну все, точно ведьма там за ширмой была.

– Ну может, скажешь, нравится или нет? – губы девушки от обиды дрогнули.

– А я что, не сказал? А! Я просто не поверил, что в женщине сразу могут сочетаться несколько качеств. И милая, и умная, и порядочная. А тут еще и красивая. Вот и подумал, что за красоту ты заплатила каким-нибудь другим качеством. Ум на месте, что стервой стала? Ладно. Мы берем это.

Несмотря на подтрунивание Игоря, Аля все равно была счастлива. Пусть прикидывается, но платье ему все равно понравилось.

И понравилось еще больше, когда на следующий день он заехал за девушкой. Она уже была полностью готова, только робко посматривала на свой не совсем подходящий для выхода в свет пуховик.