– Она уехала из-за меня, – приоткрываю рот и вытягиваю шею, разминаю. Чёлка падает мне на глаза, удерживаю отросшие волосы рукой.

– Да ладно, а я думал у её отца возникли непредвиденные трудности, а оказывается, твоя смазливая морда окунулась в сметану, не так ли? – он делает несколько шагов вперёд ко мне, я бы не раздумывая бросился, скажи он ещё пару слов.

– Ты тупой придурок. Она держала тебя на расстоянии не потому, что ты ей настолько нравился, – Терренс достаёт очки из заднего кармана, натягивает их на глаза, на голову бейсболку, и поднимает лицо к солнцу.

– А мне пофиг, даже если все было так, как говорили другие. Она вернулась, и я не хочу упускать возможность. Теперь моя очередь занять твоё место в кроватке. Тем более, ты сказал, что больше на неё не претендуешь. Я ничего не обещал. Разве не так? Как там говорят? Поделись со своим ближним? – один взмах рукой, и тело моего брата начинает пошатываться из стороны в сторону, пафосные очки вылетают с крыши и, наверняка, разбиваются об асфальт. Он выставляет обе руки перед собой, обороняясь.

– Ни одному из нас она не нужна, – задыхаюсь, когда кулак достигает моего живота, с огромным усилием удерживаю своё тело на ногах, следующий удар заставляет меня ответить встречным ударом по рёбрам. Мы слишком хорошо знаем наши коронные выпады, я получаю кулаком в ухо, Терренс сильный удар в скулу. Бросаюсь вперёд и валю его на крышу, он скидывает меня с себя и бьёт прямо по переносице. Откидываю его от себя и ударяю лбом в нос. Терренс откидывается назад, падает на землю, сжимая переносицу точно так же, как и я. Кровь хлещет и не позволяет ни одному из нас встать. Мы развалились на грязной крыше напротив друг друга, практически в одинаковых позах, как, собственно, и родились.

– Я знал, что вы спите с первого дня. Смешно, что ты не признал этого минуту назад. Она отказала мне и постоянно увиливала от встреч. Ты же удирал от всяких разговоров и стал больно занятым все то время, пока проводил с ней. Я следил за вами и точно уверен, что ты переспал с ней в этом красном пикапе, барахтались в нашей крохотной душевой – мы оба синхронно приподнимаемся на локтях, голова ужасно раскалывается и немного кружится от потери крови. Зажимая окровавленный, опухший нос, мы садимся друг напротив друга.

–

Тогда зачем она тебе сейчас? – резонный вопрос, если он обо всем знал, сейчас зачем комедию ломать.

–

Потому что я тянулся за ней с первого дня учёбы в этой школе. И именно я указал на неё и должен был быть с ней. Ты перешёл дорогу, так вот и ответь тогда, тебе она для чего? – он ухмыляется, протягивает мне руку, чтобы я поднялся, хватаюсь за неё, но он толкает меня в плечо, так, что я снова сажусь на задницу, – Хочу попытать удачу с ней. Ты ведь вытащил свой счастливый билетик. И не забывай, мы двойня. Все твоё – моё.

Я самостоятельно поднимаюсь, отряхиваю грязные джинсы и толстовку. Швыряю придурку его бейсболку, которую он потерял после первого моего удара по его тупому лицу. В целом, слова моего брата имеют смысл, я даже сам не понимаю, почему меня до сих пор это так бесит. Да, я думал она мне не нужна, и наши тайны, в которых мы разберёмся сами, не обязательно распространять. Понять бы, почему меня настолько сильно раздражают его слова. И как с этим бороться.

Сажусь на край крыши, свесив ноги, подкидываю маленький камушек. Швыряю в гнездо птиц, которые устроили семейную идиллию. Промахиваюсь и повторяю это снова и снова, пока, буря в моей душе не успокаивается. Я не слышал шаги, то, как ушёл мой брат, не оглядывался лишь потому, что знаю его, как и себя. Он садится рядом со мной, практически соприкасаясь локтями. Терренса терзает обида на нас, он ждёт моих извинений. Но как просить прощения за те счастливые мгновения, которые были у нас с Уиллоу? Насколько просто объяснить, каким образом она в одночасье стала врагом, то, что я сейчас к ней испытываю – это клокочущая во мне ярость, смешенную с позорным ощущениям горечи во рту, болезненными спазмами в районе грудной клетки. Такими, которые душат до слез…

– Я бы проглотил обиду, оставил вас двоих в покое. Но именно ты перешёл мне дорогу, встал как нож в горле, Хант. В какой-то момент я положил на все связанное с вами, пока не понял, что у вас ничего не выйдет. Ты не смог удержать её. Получается, я зря отошёл в сторону, понимаешь? – я сжимаю переносицу и проверяю, не сломал ли он мне нос.

– Я не хочу ни хрена понимать. Ничего не изменилось. Она моя бывшая, – он пихает меня в локоть, рука соскальзывает, и я испытываю ноющую боль в месте соприкосновения, бью ему наотмашь и попадаю по переносице. Нас обоих немного качает вперёд, одновременно хватаемся за выступ и вытягиваем руки друг перед другом, чтобы ни один из нас не свалился с края крыши. Оба тяжело сглатываем и пытаемся не потерять этот зрительный братский контакт.

– Есть ещё причины, о которых я не знаю, отчего должен уйти в сторону? – капелька здравого смысла просачивается в мозг моего брата.

Я не успеваю ответить или вообще не собираюсь, нас вовремя прерывает свист охраны, доносящийся с другой стороны крыши.

– Эй, поганцы, что вы тут устроили? Суицид? Пошли вон отсюда, марш в кабинет директора, – новенький охранник, ещё не в курсе, кто мы такие, иначе не стал бы с таким рвением спасать нас.

Терренс отряхивает об бедро бейсболку, натягивает её глубоко на глаза, предварительно последний раз смотрит на меня, пока я вытираю кровавый нос об изнанку толстовки.

– Уже уходим, мистер, – дерзко отвечает он, и его макушка исчезает за стеной, скрип металла и скрежет камешков под моими ногами, свист в ушах после нашей драки, и звуки успокаивающейся горячей крови, стучащей в моих висках. Охранник подталкивает меня к лестнице, отдёргиваю руку и грозно смотрю на него. Не стоит меня трогать и без того задирать. Я привык к дракам с моими братьями, у нас по-своему решаются вопросы. Только неизвестно, доносим ли мы свои мысли подобным способом. Звонок извещает о том, что закончился урок высшей математики, учащиеся стремительно выходят из центральной двери на улицу, я наступаю на разбитые очки Терренса, лежащие под моими ногами. Оглядываюсь, когда в дверях появляется Уиллоу, она останавливается, как вкопанная, преграждая путь остальным. Винни поднимает руки к лицу, прикрывает рот в немом ужасе. Вытираю все ещё сочащуюся кровь из носа рукавом, запрыгиваю в машину и завожу мотор не с первого раза. Двигатель рычит и стучит, прежде чем издать победный звук того, что наконец-то он соизволил завестись. Терренс обходит со спины Уиллоу, полностью закрывая её от меня, со всей дури бью по рулю от чего раздаётся громкий звук сигнала. Винни подпрыгивает на месте от неожиданности, я не вижу Уиллоу, но очень надеюсь, что она трижды подумает, прежде чем связаться с моим братом. Резко давлю на педаль газа, по пути практически сношу совершенно новые мусорные баки, выворачиваю и направляюсь домой. Мне необходимо переодеться и идти на работу, сбросить пар вместе с тупой насмешкой судьбы.

Мы и раньше были не совсем дружными, отец всегда говорил нам, что мы можем надрать задницы друг другу, но не терять при этом уважения. Потому что мы родные братья. Он будто смотрел в будущее, ожидая, когда мы начнём делить Уиллоу Чемберс. Хотя никто из нас не рассказывал о ней, не делился подробностями о девочке, которая вскружила нам голову. Я все ещё надеюсь, что первым, кто её полюбил, был именно я, может, это мой эгоизм или желание самоутвердиться, не знаю. Естественно, я не делился своими мыслями с парнями, мне достаточно было наблюдения со стороны. Чейз притащил её в прошлом году к нам домой разыграть партию в x-box. То, что мы с Терренсом были потрясены, тем что он так близок с ней. А нам двоим не хватило смелости подойти первыми. Естественно, потом устроили ему побоище, в виде мести, за то, что он нас не подготовил. Но пока Уиллоу сидела на нашем стареньком диване в своих крошечных шортиках и топе, мы изнывали от жары, исходящей от её тела. Красивые очертания голых плеч сводили меня с ума, до такой степени я хотел прикоснуться к ней. Какое-то время я пытался делать вид, что она меня не интересует, пока не нашёл в себе храбрости сесть прямо напротив неё. Я пялился на её лицо, в то время пока Терренс производил неизгладимое впечатление, показывал, как он может уделать в игре Чейза. Она делала вид, что не замечает меня, пока не посмотрела мне прямо в глаза. Именно тогда стало ясно, что она не будет встречаться ни с одним из них, только со мной. Я не мог позволить этому случиться.