Когда все прибывшие расселись по местам, нотариус принялся пункт за пунктом озвучивать завещание. Первым делом, была поделена бабулина библиотека детективов, нужно сказать, что она у женщины была действительно шикарная. Книги разделили между двумя лучшими подругами, и хорошо, что обошлось без перечисления каждого тома поименно, отделались безликим "список книг прилагается". А то с Анны Владимировны сталось бы и весь каталог озвучить. Потом пошли квартиры, машины и прочие мелочи, все это раздавалось родственникам и друзьям. Дядюшка все это время сидел спокойно и со снисходительной улыбочкой наблюдал за реакцией остальной родни. Впервые он напрягся только тогда, когда нотариус объявил, что бизнес-центр отходит братьям Кравченко в равных долях. Это мужчине уже явно не понравилось. А еще его начала сильно беспокоить сидящая в уголочке девушка, потому что к этому времени вся мелочевка уже была роздана, а незнакомка так ничего еще и не получила, в отличие, кстати, от него самого, а это наталкивало на очень неприятные мысли. Все же именно эта девушка была единственной кровной родственницей покойной, которую сюда пригласили. Когда прозвучали два последних пункта завещания, братья еле сдержали улыбки. Все же бабуля знатно щелкнула по носу своего приемного сына.
И единственное о чем жалел в этой ситуации Сергей это о том, что не удалось не то что познакомиться, а хотя бы нормально разглядеть родственницу Анны Владимировны. С того места, что выбрали они с Димкой, девушку было не особо хорошо видно. А когда весь этот фарс подошел к концу, шатенка успела исчезнуть раньше, чем он сумел избавиться от назойливого внимания кое-кого из присутствующих. Так что в итоге в памяти остались только точеная фигурка, да копна темно-русых волос, мягкой волной опускающихся до самой талии.
***
Доставшаяся мне в наследство квартира была двухкомнатной хрущевкой, в которой последние годы никто не жил, а потому она настоятельно требовала капитального ремонта. Женщина, которая показывала мне мою новую собственность, смотрела на меня с жалостью, и прозрачно намекала, что я, как единственная кровная родственница, могла бы поиметь в данном случае гораздо больше. Но я пропускала ее слова мимо ушей. В конце концов, покойная тетушка вольна распоряжаться своим имуществом как ей заблагорассудится. А мне с головой хватило и этой квартиры, ставшей для меня решением всех проблем. На мой взгляд, более чем достойная плата за то, что я часик пугалом поработала. А уж ремонт как-нибудь сделаю, самое главное, что отныне у меня в этом городе есть свое жилье.
После осмотра квартиры я поехала навестить Лизавету. Узнав о свалившемся на меня наследстве, подружка предложила отметить это дело. И мы отметили, уговорив на пару бутылочку вина, а пока отмечали быстренько состряпали план действий на ближайшее будущее. Так что, вернувшись, домой я сходу написала заявление на расчет и тут же принялась паковать чемоданы. А уже через три дня я переехала к Лизе. Если честно, я хотела сразу заселяться в свою двушку. Но подруга с мужем убедили меня, что прежде чем заезжать в новую квартиру в ней следует поменять хотя бы сантехнику, поскольку бегать в туалет к соседям мне вряд ли понравиться. Так что первые дни после переезда я посвятила ремонту и марафону по возможным местам трудоустройства. Вопрос денег встал как никогда остро. Принимать меня на работу, даже с испытательным сроком никто особо не торопился. Да и кому нужна вчерашняя студентка, пусть у нее и есть небольшой опыт? Но я упрямо рассылала свои резюме и ходила на собеседования, надеясь все-таки найти место по специальности. В подобном режиме я просуществовала всего пару недель, но с каждым днем уверенности в том, что моя мечта осуществится, оставалось все меньше и меньше, а потом в моей жизни все-таки забрезжил лучик надежды. Мне позвонили с той самой фирмы, с которой я дистанционно работала последние месяцы, и сообщили, что у них произошли некоторые изменения в штате. А поскольку моей работой они остались довольны, то меня приглашают на собеседование, по результатам которого я с большой долей вероятности могу пополнить дружные ряды сотрудников фирмы. И именно это сообщение подарило мне в то утро предчувствие долгожданного чуда. А поскольку фирма была пусть и не очень большой, но довольно успешной, то ожидания у меня были самыми радужными.
Рано или поздно приходит время если не закончить, то хотя бы приостановить ремонт. Рассчитавшись с бригадой слесарей поменявших мне всю сантехнику, весь следующий день я потратила на генеральную уборку, ну и сантехнику свою заодно испытала. Хорошо, что убирать-то особо было нечего, две пустые комнаты и кухня со старенькой плитой. Вымытая и вычищенная квартира приобрела вполне сносный вид, обои, конечно, нужно будет поменять, но это не горело, а вот мебель хоть какую-то купить было нужно обязательно. Поэтому следующие дни я моталась уже по мебельным магазинам в поисках дешевой мебели хорошего качества. Я понимала, что поставила перед собой, мягко говоря, задачу, не имеющую решения, но все же старалась, как могла. В конце концов, для спальни я выбрала диван-книжку и плательный шкаф. С удовольствием купила бы нормальную кровать, но крохотные размеры моей спаленки были явно не рассчитаны на такую роскошь. Гостиную обставлять я пока не собиралась, оставив это до лучших времен, а вот на кухне обойтись без стола, табуретки и хоть какого-нибудь шкафчика было не реально, поэтому последние свои сбережения я потратила именно на них. Хорошо еще, что Лиза с Колей заранее предупредили меня, чтобы я посудой не заморачивалась, сообщив, что это будет их подарок на новоселье. Мама поделилась со мной запасами постельного белья и штор, так что когда мне наконец-то привезли мебель, я была полностью готова к самостоятельной жизни. Не сказать, чтобы мое жилье выглядело уж очень уютно. Но оно было МОЕ, а все остальное приложиться, было бы желание. Лизавета с мужем помогли мне перевезти нехитрые пожитки. Мы выпили бутылку шампанского, и ребята отправились домой, оставив меня осваивать новую жилплощадь. А мне вдруг отчаянно захотелось пройтись и обследовать прилегающие территории. Вот так я и попала под первый в этом году снегопад.
Я долго бродила по ближайшим улицам. Выяснила где и какие магазины искать в случае необходимости, уточнила расположение ближайших автобусных и троллейбусных остановок, даже присмотрела поблизости уютную кафешку. Оттуда так замечательно пахло кофе и булочками, что я пообещала сама себе, что обязательно сюда наведаюсь, как только получу первую зарплату. Домой я вернулась только тогда, когда поняла, что основательно замерзла. Но раздевшись и, заварив себе чай я, вместо того чтобы закутаться в плед и устроиться перед ноутом, как планировала, прилипла к окну, не в силах оторваться от завораживающего танца кружащих в свете фонарей снежинок. А перед глазами почему-то все время вставали картинки из любимого с детства мультика, где Принц и Принцесса кружатся в танце под потрясающую музыку Чайковского. Впервые увидев этот мультфильм, я была потрясена. Тогда я еще не знала, что в его основу положена музыка знаменитого балета, не знала, что такое либретто и совершенно не задумывалась, почему сказочные герои не разговаривают, а танцуют. Единственное, что меня на тот момент беспокоило, это почему понравившаяся мне мелодия называется «Вальс цветов», а не «Вальс снежинок», ведь начинают свое путешествие герои именно на снежинке. Кто-то скажет глупо и, наверное, будет прав, но мое детское сознание намертво связало эту чудесную музыку со снегопадом. С тех пор, когда начинает валить снег, во мне просыпается дикое желание выскочить на улицу и закружиться в танце как герои старого мультфильма. Я долго стояла у окна, глядя на падающий снег и при виде того, как город погружается в сказку, на меня снисходила странная умиротворенность и уверенность, что все будет хорошо.
***
Мужчина лет тридцати, высокий, но в меру, как раз настолько чтобы произвести впечатление, а не выглядеть каланчей, со спортивной фигурой, которую не могло скрыть даже зимнее пальто, медленно брел по улицам уже почти ночного города. Таких мужчин очень любят дамочки, охотящиеся за богатым мужем, ну или хотя бы покровителем. Ну а что, молод, хорош собой, и деньги явно водятся в немалом количестве, во всяком случае, именно об этом буквально вопил весь его вид. Его можно было бы принять за какого-нибудь представителя золотой молодежи, но это если не заглядывать мужчине в глаза. Потому что в глазах молодого человека поселилась многодневная усталость, причем это была усталость трудоголика, сутки напролет посвящающего работе, а не рафинированного папенькиного сынка бредущего домой после тренировки в спортзале, куда он ходит для того, чтоб девочек кадрить было сподручнее.
