Прошло время и толки о странных гостях умолкли. Вся деревня так же занялась обычной своей жизнью – возделывали поля, выращивали коров и коней, и молились богам.

– Что ты задумался так, Ахани? – с милой улыбкой спросила Анхра. – Помнишь ты моего брата?

Затем девушка опять громко и мелодично расхохоталась, запрокинув голову.

– Я поняла! – сквозь смех сказала она. – Ты еще не пробовал сому, то что пьют мужчины!

– Нет, никогда, – Ахани покачал головой и земля качнулась вслед за этим его движением.

Тот священный напиток сома, что готовил из трав старейшина Вьяса для всех старших мужчин рода, был пока что недоступен для юноши.

– А что сома похож на этот твой настой? Ты пробовала его? – Ахани уже с трудом вспоминал нужные слова и язык его как будто отказывался его слушаться.

– Мой настой немного схож, – кивнула Анхра. – И сому я пробовала маленький глоточек, но мой настой он совсем другой, он только немного схож с сомой.

– Почему ты пришла одна? Без брата? Без мужчин? – спросил Ахани и оперся уже правой рукой о холодную землю в тщетной попытке хотя бы так остановить ее бешеное вращение.

Его красивая черноглазая собеседница пристально вглядывалась в покачивающегося юношу сидящего напротив и медлила с ответом, видимо подбирала слова.

– Мой брат Мартан – он сильный человек, – наконец вымолвила она, дрожащими пальцами убрала с лица длинную черную прядь волос, которую порыв ветра швырнул ей на лицо и спрятала ее за ухо. – Он не принимает отказов.

Ахани уже второй рукой оперся о качающуюся к его лицу землю, силясь понять смысл фраз собеседницы. Ее слова как будто вынырнули откуда то далеко из тумана и теперь гулко звучали где-то в глубине его головы, разносясь там эхом. Тошнота начала подкатывать волнами из живота к горлу юноши.

Сердце гулкими ударами стучало в его висках, а такая уже близкая трава перед глазами юноши начала раскачиваться из стороны в сторону. Силы покинули Ахани и сколько бы он не старался, скрипя зубами, удержать разом ослабевшие руки, но все же не смог этого сделать, руки подогнулись и земля приняла его левый висок.

Он упал на траву, глотая воздух как рыба, выброшенная на берег, зрачки его бесцельно и не останавливаясь вращались, не замечая ничего вокруг. Кроме дальнего северного холма, на вершине которого одна за другой начали появляться многочисленные черные тени.

Разумом Ахани завладели странные и пугающие, разноцветные видения – сны. Он погрузился в их буйство красок и мало понятных знаков и символов, ему казалось что сны его перемешиваются с явью и невозможно было отделить одно от другого, как не силился юноша, он не мог собрать мысли воедино.

Все что ему оставалось это стараться удержать внимание на тех картинках, что казались ему настоящими, хотя юноша даже не мог вспомнить кто он и где находится. Казалось что он не человек, а просто чья то мысль, что покоится на космических волнах, окруженная бесчисленным количеством холодных и колючих, искрящихся звезд.

В один момент Ахани привиделось большое количество темных всадников, что проходили мимо него, страшно фыркали чёрные кони и из их ноздрей клубился ледяной пар.

В другое время ему виделась большая стая воронов, что кружились над его головой в бесконечном черном небосводе, какие то выше , некоторые ниже и ближе к нему. Они пролетали рядом с его лицом, некоторые громко и гортанно каркали протяжным раскатистым эхом прямо ему в лицо, широко разевая клювы и открывая остекленелому взору юноши внутренности своих гортаней с пульсирующе-красными языками.

В зрачках воронов искрились холодные бездушные звезды и некоторые из них пролетали так близко к лицу Ахани, что с легким шорохом задевали его лицо своим угольно-черным оперением, колыхали его ресницы холодным ветром своего полёта.

В другие моменты ему снились диковинные животные, которых он никогда не видел и странные места, в которых никогда не бывал. Густой лес с необычными тонкими деревьями, высокими и гибкими, со стволами разных оттенков зелёного цвета, перевитыми странными коричневыми веревками. Лес был полон звуков и движений, шорохов и непонятных криков.

Ахани видел большую змею, такую большую что он никогда ещё не встречал. Голова её была размером с голову самого юноши и она вглядывалась в глаза ему своими маленькими черными зрачками, шипя и извивая своё толстое и длинное тело, и высунув острый и тонкий язык.

Потом ему привиделась огромная чёрная кошка, да такая что размером была с лошадь и обладала она дикой яростью и грацией. Утробно рыча, она медленно приближалась к Ахани, оскалив свою большую пасть, забитую острыми, как лезвия кинжалов зубами. Глаза её были изогнуты к вискам и зрачки горели ярким зелёным светом.

Затем опять чёрные всадники. Только теперь они неспешно брели прямо сквозь тело Ахани, которому казалось, что он парил в воздухе, не ощущая ни рук, ни ног. Злые кони скалили свои белоснежные челюсти, косясь на юношу своими темными глазами и хлестали себя по бокам длинными хвостами.

Всадники же все были угрюмы и сосредоточены. Редкие из них бросали взгляды на юношу, но тут же отводили их и проплывали мимо. Все они были высокорослы и плечисты, все с длинными волосами и бородами. Одеты воины были однообразно – многие в темных тонких кольчугах, но большинство просто в кожаных куртках с нашитыми пластинами металла, на головах повязки и лёгкие шлемы. И были среди них войны с копьями и почти все с мечами и луками.

А затем половину неба залило желто-рыжим светом и по этому свету поползли черные извивающиеся змеи. Ахани начал осознавать звуки женского плача, когда он стал очень громким. И тогда юноша понял что слышал его уже давно, ещё когда этот звук тонко родился где то в глубине его черепа. Но тогда он не придавал ему значения, как комариному писку, но звук все рос и медленно нарастал в его голове, до тех пор пока не превратился в оглушающий рев.

Прекрасные лица женщин проплывали недалеко от Ахани и все они казались ему знакомы. Почти все они были в странных черно-белых узорах, многие смотрели строго на юношу, кто-то из них тянул к нему свои руки как будто моля о чем-то.

Дыхание Ахани пресеклось и сердце застучало с удвоенной силой, грозя выпрыгнуть из груди, когда он увидел и строгое лицо своей матери и грустное сестренки, а затем и Хини, она тоже пронеслась в его видении всего мгновение.

Высокая стройная фигура Анхры заслонила собой полнеба.

– Ахани! Хани! Ани! – как эхо разнеслось в голове юноши.

Огромный плечистый мужчина заслонил собой вторую половину неба. Был он бледен и черноглаз и Ахани узнал брата Анхры – Мартана. Обе фигуры плавали и извивались в глазах опьяненного юноши. А звуки доносились как будто из далекого тумана. Брат с сестрой обменялись короткими, еле слышными фразами и изогнутые брови Мартана сошлись к переносице, а в глазах засияла решимость.

Тяжелая ладонь мужчины легла на серебряную рукоять притороченного к его поясу меча и его зеркальная сталь полезла вверх, тихо шурша о ножны, подобно степной гадюке. Анхра развернулась, взметнув чёрным облаком своих длинных волос и исчезла из вида Ахани.

Бледный лик равнодушного бога Сомы – луны отразился на гладком лезвии меча, взметнувшегося перед остекленелым взором Ахани и рассекаемый им воздух напомнил шипение удара кнута.

Мгновение помедлив, зависнув в воздухе на фоне черного небосвода со множеством звезд, острое лезвие начало свое движение вниз, рассекая клубы пара, что вырывались изо рта тяжело дышащего Мартана. Ахани завороженно уставился на самое острие меча, которое слепило глаза ярче, чем самая яркая из звезд.

Все произошло очень быстро. Всего мгновенье понадобилось лезвию меча чтобы взметнуться в чёрное небо и, преодолев путь к земле, вонзиться в грудь Ахани, но это мгновенье несколько растянулось для опьяненного и одурманенного юноши.

Лезвие легко вонзилось, разорвав волчью накидку юноши, его рубаху и кожу, ломая ребра.

После пришла резкая боль и Ахани судорожно выдохнул, вместе с воздухом из его рта выплеснули мелкие капельки крови и упали на его румяную и чистую кожу. Лицо юноши исказило страдание, а в груди разлился мучительный жар и нестерпимая боль.