Лёжа в постели после сытного ужина я думал о том, чем бы заняться в месяцы ссылки. Побелённый потолок, который я гипнотизировал уже битый час, казался настолько скучным, что сон никак не хотел мной овладевать. Я вертелся на старой, пружинистой кровати и каждый раз морщился, потому что моё ложе издавало поистине омерзительные и раздражающие скрипучие звуки.

Мучаясь от бессонницы я не нашёл лучшего решения, кроме как убить время с помощью телефона. Достав электронного друга из сумки, я обнаружил неприятные для себя известия – сеть на мобильном устройстве отсутствовала.

– Ну да, – буркнул я, – всё по законам жанра!

В недовольстве откинув телефон в сторону, я перевернулся на бок и ужаснулся. Волосы по всему телу вздыбились, а кожа покрылась неприятными пупырышками – из окна на меня таращились два глаза.

Я так резко встрепенулся и соскочил с кровати, что не смог устоять на ногах и рухнул, запутавшись в пододеяльнике. Глотку сковала невидимая сила, но как только я смог справиться со страхом, так сразу заголосил что было мочи.

Бабушка вбежала в мою комнату, включила свет и бросилась мне на помощь. Она была в длинной, хлопчатобумажной сорочке, с растрёпанной копной волос на голове и осоловелыми глазами, от чего я поначалу опять испугался, но вовремя взял себя в руки.

– Слав! – взволнованно пролепетала женщина. – Что стряслось? Кошмар приснился, аль покусал кто?

– Лицо! – только и смог вымолвить я. – В окне! Лиц…

Снова выглянув на улицу, я увидел только темноту. Никакого лица там и в помине не было, но в памяти чётко отпечаталось испугавшее меня видение.

– Ли-ицо, – недоверчиво протянула бабушка. – Да брось, Слав. Может, собака какая пробежала… Хотя, молодёжь нынче шальная пошла, возможно, кто и забрался в огород. Ух, если узнаю!

– Да ладно, Ба, – потирая шею, устало проговорил я, – всё в порядке. Вдруг, мне и вовсе это показалось.

– Ляжешь со мной?

– Че-его? – удивлённо фыркнул я.

– Твой отец, бывало, засыпал только под моим крылом, когда его беспокоили кошмары, – улыбнулась бабушка. – Он боялся грозы и всегда спал рядом в непогоду… Правда, будучи в твоём возрасте, всё же ночевал в этой комнате, хоть и не переставал бояться.

– Потому что в этом и заключается мужской характер. Спать с бабушкой в семнадцать! Надо же такое придумать.

– Ну, тогда спокойной ночи, Слав, – хитро прищурив глаза, сказала бабушка.

– Спокойной ночи, – в ответ улыбнулся я.

      Странно, что отец упомянул о том, что мне следует наладить с ней отношения, ведь между нами не оказалось даже намёка на барьер непонимания.

      Поправив постельное бельё на кровати, я улёгся удобнее. Побороть желание снова вглядеться в темноту на улице оказалось сложнее, чем я предполагал, но я справился с наваждением, ибо знал, что точно не усну, если взгляну на окно хоть единожды. Закутавшись в одеяло, словно в лаваш, мне всё-таки удалось успокоиться, и через какое-то время я сомкнул потяжелевшие веки и уснул.

***

Утро нового дня выдалось ясным и солнечным. До отвалу насытившись сочными, румяными блинами с душистым вареньем я отправился на прогулку.

Дом бабушки хоть и казался хлипким и осевшим, растения в саду всё равно придавали ему жизни. Перед хибарой, как и у многих, здесь располагался палисадник, вот только напоминал он больше лес, чем сад. Берёзы и сосёнки, служившие оградой от пыли с дороги, вымахали почти шесть-семь метров в высоту. Между ними, раскинул шипастые ветви шиповник, а за живой изгородью ягодными ароматами дурманили обоняние клубника и земляника.

Асфальтированная лента вела прямо, я решил осмотреть местность, не сворачивая с единственной очеловеченной дороги. Хотя, назвав её очеловеченной я, конечно, погорячился. Асфальт был ужасно неровный, растрескавшийся, а местами, будто даже вырытый.

Дойдя до магазина, я заметил кучку ребят – парней и девушек. Они были разных возрастов, одеты по-простому, парни, видимо, любили обычные спортивки, отдавая предпочтения найкам и адидасу, уверен, брендами тут и не пахло. Их было одиннадцать. Одиннадцать разномастных деревенщин, споривших о какой-то ерунде. Как я мог пройти мимо?

– Приветствую, честной народ! – подходя к ним и чуть склонившись, громко поздоровался я. – Примите меня в тайное вечере?

– О нём я и говорила, – раздался знакомый голос, и я заметил девчушку в поношенном сарафане. – Новенький.

– Чего сразу новенький? – хмыкнул я. – Хотите, тоже калоши надену? Или что надо сделать, чтобы вписаться в ваш коллектив?

– Мда, – протянул рыжий паренёк с большущими, как у крола, передними зубами, – точно городской.

– Симпатичный, – вздохнула не менее симпатичная, русоволосая девушка, примерно моего возраста. – Жаль…

– Чего жаль-то? – непонимающе, промямлил я.

Ребята говорили обо мне, словно я не стоял перед ними. Мои вопросы игнорировали, осматривали с ног до головы сканирующими взглядами, кто-то протяжно вздыхал, кто-то шептался. Атмосфера была прямо таки странная.

– Гнать его? – спросил рыжий у огромного детины, похоже, лидера этого смешного сборища. – Пока не поздно…

– Гнать, – как будто сочувствуя, скомандовал тот, и их шайка ломанулась в мою сторону.

Хватило секунды, чтобы я среагировал и помчался прочь от ненормальных деревенских. В голове мелькал какой-то сумбур, я пытался понять, чем не угодил местным. Неужели они так обиделись на шутливое приветствие или им просто не нравилось то, что я городской? Что за средневековье?!

Я бежал, спотыкаясь о каждый бугор или ямку, но не сбавлял темпа. Сзади доносился топот ног и грубые возгласы о том, чтобы я убирался туда, откуда прибыл, чтобы духа моего не было в Вороньем гнезде иначе живьём из деревни не выпустят. Я и сам частенько нарушал закон, но интересно, этим пигмеям он вообще писан?!

Захлопнув за собой калитку бабушкиного дома, я наконец-то выдохнул с облегчением. Преследование прекратилось, ни голосов, ни шагов я не слышал, а территория дома на летнюю ссылку стала своего рода неприступной крепостью. Я шумно вошёл в помещение и с жадностью прильнул к ковшу с холодной водой из колодца, даже не успев снять ботинки. На моё фееричное появление бабушка отреагировала моментально:

– Ты что так рано вернулся? – оценивая меня взглядом поверх газеты, спросила она. – Как прошла гулянка? Подружился с кем?

– Ага, – саркастично протянул я, – нашёл кучу друзей.

Женщина улыбнулась и одним лишь взглядом потребовала объяснений.

– Ну, – неуверенно начал я, – все девчонки мной заинтересовались. Повезло мне родиться красавчиком. А парни… В общем, пришлось немного побегать.

– Вот же черти окаянные! – разводя руками, воскликнула бабушка.

– С чувством юмора у здешних ребят туго, – улыбнулся я. – Но не переживай, в обиду себя не дам.

– Правильно, нечего этих дурней бояться! – Бабушка на секунду уткнулась в газету, а потом снова посмотрела на меня и продолжила: – Ты знаешь, если будут доставать, тут и наподдать не грех. Если что, бей между…

– Глаз? – подсказал я, потому что старушка вдруг затихла.

– Каких глаз! – возмутилась она. – С подбитым глазом противник сможет тебя догнать и с три короба навалять.

– Между чем же тогда бить?

– По насиженному, Слав, по насиженному! – Сообразив, что я ничего не понимаю, женщина громко вздохнула и выдала: – В голубятню пинай! Чего же тут непонятного?

Насиженное… Голубятня… До меня начала доходить суть этих завуалированных высказываний. Я шокировано посмотрел на старую женщину и, не удержавшись, рассмеялся.

– Ба, так только девчонки отпор дают, – хрюкая, промямлил я. – Парни никогда…

– Ну, – пожала плечами бабушка, – как сама делала, так и советую. Способ-то действующий.

– Ещё бы, – улыбнулся я.

Да, как же всё-таки я скучно жил без бабушки! Жаль, что я не приезжал к ней прежде… И того хуже, если бы я не провинился и родители не наказали меня, сослав в Воронье гнездо, я, возможно, никогда бы не понял, какая она классная.