— Ты не понимаешь, что нас ждёт! — в слезах кричала она на него, — мои родители будут нас обеспечивать, потому что твоим плевать, а ты получаешь двадцатку в день! Палец о палец не ударяешь, сидишь в своих тимьянах и кардамонах, которые никто не покупает, ведь можно найти их в десять раз дешевле в любом супермаркете!

Тот лишь молчал, не зная, что ответить. Если Джейми думала, что по нему не ударила перспектива стать отцом-подростком, то она ошибалась. Но больше его пугало то, что возлюбленная становится точной копией его матери, такой же бледной, полной, грустной, только, в придачу, еще и истеричной. Поэтому, дабы отвлечься от внезапного бремени будней, Марк практически каждый вечер стал проводить с Брендоном, у которого всегда были алкоголь, музыка, веселье и… трава. Бренду удалось довольно быстро убедить друга в безопасности употребления марихуаны:

— Это такая мелочь! — воскликнул Брендон однажды, когда Марк с опаской наблюдал за тем, как тот курит траву, развалившись в грязноватом плетеном кресле, находящемся в столь же грязноватой маленькой квартирке, которую Бренд уже несколько месяцев снимал вместе с Эммой, — ты же не боишься выпить пива? Вот, тут — то же самое.

С этими словами он протянул другу самокрутку:

— Пробуй.

Марк аккуратно взял косяк, поднес к губам, затянулся и… понял, что всё на самом деле не так страшно, а, даже, наоборот. Эмма, привычно сидящая на коленях у своего парня, радостно заулюлюкала.

С тех пор они и собирались у Брендона вечерами: курили, пили, бренчали на гитарах и не только. Конечно, исходя из состояния Джейми, ни о какой сексуальной жизни у них с Марком не могло быть и речи, а вот Эмма… Эмма, не скованная никакими комплексами, предубеждениями и моральными принципами, всегда была готова на любые развлечения. Брендон тоже был не против того, чтобы разделить свою девушку с лучшим другом. Поэтому Марк, одурманенный алкоголем и наркотиками, время от времени уединялся с Голдфайн. После этого его охватывало такое чувство вины, что он готов был провалиться сквозь землю и не смел смотреть Джеймс в глаза. Но через несколько дней всё повторялось снова. Брендон и Эмма утягивали его в свой тёмный омут, а он не мог и, главное, не хотел этому противостоять.

Также, одной из главных причин таких увеселений стало то, что от травы у Марка впервые в жизни получалось сочинять песни. Он был в полном восторге, ведь это было его мечтой. Накурившись, Марк хватался за карандаш, бумагу, гитару и творил. Сочинял слова, музыку, наигрывал всё это, показывал Бренду с Эммой, слушал их одобрение, частично мотивированное опьянением, а частично тем, что песни действительно были неплохими. В итоге, Марк насочинял целых одиннадцать композиций и решил сыграть их Джейми.

Придя к ней домой, он почти столкнулся в дверях с Фрэнком и Фиби. Родители девушки собирались в магазин. Кстати, их отношение к Марку не слишком изменилось, они были довольно дружелюбно к нему настроены, возможно, из-за того, что Джейми не рассказывала им о его проблемах с работой и постоянных скандалах.

— Привет, Марк! — пожал ему руку Фрэнк Томлинсон, — Джейми у себя, смотрит этих своих Кардашьян. Мне лень подниматься наверх, спроси у нее, пожалуйста, надо ли ей что-то из продуктов.

Марк резво забежал по лестнице и застал свою девушку, как всегда, с упоением глядящую в экран телевизора и поедающую из большой тарелки жареные куриные ножки.

— Привет, милая, — с уже вошедшими ему в привычку виноватыми нотками улыбнулся Марк, — родители спрашивают, не хочешь ли ты чего-то в бакалее?

— Да, два больших миндально-фисташковых мороженых, — жуя, протянула девушка.

Марк кивнул, перегнулся через перила и объявил заказ. Фрэнк и Фиби, переглянувшись, вздохнули и удалились. Молодой человек, одолеваемый волнением, вернулся в комнату возлюбленной, сел прямо на пол, расчехлил гитару и выжидающе посмотрел на нее.

— Джейми… — начал он, — в последнее время у меня получается сочинять песни. Это просто чудо какое-то! — нервно улыбнулся парень, — в общем, я хочу, чтобы ты послушала.

Джеймс отставила тарелку, выключила у телевизора звук, села на край кровати по-турецки и неожиданно спокойно кивнула:

— Хорошо.

Марк, выдохнув, настроил гитару, и заиграл первую ноту своего новоиспеченного творения, «Princess of spices», оптимистичную гитарную композицию с явным налетом восточных мотивов.

Когда он закончил, Джейми искренне зааплодировала. Марк не поверил собственному счастью — впервые за долгое время что-то, связанное с его музыкой, не вызвало у нее агрессии и раздражения.

— Эта песня для тебя, — улыбнулся Марк, целуя ее руку, — я же продавец специй, а ты — моя принцесса.

— О, это так мило, — склонила девушка голову набок, — мне еще не посвящали песен!

— Все мои песни вдохновлены тобой, — желая еще больше задобрить возлюбленную, приврал парень, — ну что, еще одну?

— С удовольствием! — воскликнула Джейми.

Марку показалось, что он готов заплакать от счастья: впервые, наверное, за полгода он стал узнавать прошлую Джеймс.

Музыкальная идиллия внезапно прервалась резким стуком в дверь.

— Кто это? — в голосе Джейми мгновенно проявились нотки беспокойства, — у мамы с папой есть ключи!

— Пойдем, посмотрим вместе, — протянул ей руку Марк.

В витражном стекле входной двери явно читался силуэт человека в тёмной одежде.

— Кто там? — бдительно поинтересовалась Джейми.

— Мисс Джеймс Томлинсон? Сержант Хикокс, откройте, пожалуйста.

Чувствуя, как у нее начинает сводить живот, девушка повернула замок.

— Да, это я. А что случилось? — с уже нескрываемым страхом спросила Джейми.

— О, вы беременны… — растерянно протянул сержант Хикокс, молодой парень с удивительными голубыми глазами, яркость которых не могли скрыть даже очки в роговой оправе, — мистер, — быстро приняв решение, перевел он взгляд на Марка, — кем вы приходитесь мисс Томлинсон?

— Я ее парень, отец ее ребенка, Марк Конелли, — представился по всей форме юноша.

— Хорошо, мистер Конелли, мы можем поговорить с вами на улице? — кивнул Хикокс.

— Я думаю, можем. Да, Джейми? — посмотрел на возлюбленную, в глазах у которой уже стояли слёзы, Марк.

— Что случилось? — истеричным тоном спросила девушка, буравя взглядом полицейского.

— Сейчас мы проясним ситуацию с мистером Конелли, и я всё вам объясню, мисс, — побледнел Хикокс, — всё в порядке.

Марк, погладив возлюбленную по плечу, вышел из дома и прикрыл за собой дверь.

— Чёрт, мне еще никогда не приходилось объявлять о таком, — шумно выдохнул сержант Хикокс, — в общем… Фиби и Фрэнк Томлинсон скончались. Дорожно-транспортное происшествие. Мистер Томлинсон пытался уйти от столкновения с большегрузным автомобилем, но не справился с управлением и вылетел в кювет. И он, и миссис Томлинсон были пристёгнуты, но машина приземлилась на крышу и они сломали шеи, совершенно одинаковые повреждения у обоих. Смерть наступила мгновенно, тела внешне практически не пострадали.

Марк перестал воспринимать речь полицейского еще на фразе о том, что родителей Джейми больше нет. Он просто сел на корточки и закрыл лицо руками. Из забытья его вывел какой-то совершенно дикий крик Джейми, которая, очевидно, приоткрыла дверь и всё услышала. Не помня себя, молодой человек ринулся к возлюбленной и успел поймать ее в паре сантиметров от пола. Еле удерживая не прекращающую кричать девушку, он почувствовал, как по его ноге стекает что-то липкое и тёплое. Оторвавшись от Джеймс, он поглядел на нее и чуть не потерял сознание от ужаса — весь подол ее халата был залит кровью.

— Джейми, что с ребенком?! — закричал он ей прямо в лицо.

Та ничего не ответила, лишь перешла с крика на вой.

— Сержант Хикокс, Скорую! — срывающимся голосом воскликнул Марк.

Тот уже подлетел к нему и схватился за голову.

— Быстрее! — рявкнул на него парень.

Пока ехала неотложка, Марк держал бьющуюся в истерике Джейми, с которой натекла целая лужа крови, в объятиях. Услышав сирену и увидев проблесковые маячки, молодой человек, сделав невиданное усилие, поднял ее на руки и потащил к машине Скорой помощи. Доктора уже готовили носилки.