Посидев еще немного, Трилицев выключил проекцию. Рабочий кабинет, половину которого занимала фотография, вновь стал целым, Игорь со вздохом поднялся из кресла и размял затекшие суставы. И вновь и опять мимо. Взгляд тягостно скользнул вверх, туда, где над рабочим столом висела репродукция. А ведь этот снимок когда-то был особо значимым для него, не зря же он сделал его копию.

  - Эльвира, а ты можешь сказать, кто изображен на снимке? - у Игоря еще оставалась надежда на нестареющую память своего ассистента.

  - Вы и Иосиф Бронштейн, - ответ последовал еще до того, как его бывшая напарница вошла в кабинет.

  - А когда сделан снимок?

  - Таких данных я не имею.

  - Стерты?

  - Блокированы, - биоробот спокойно стояла перед хозяином.

  - Странно... Зачем? И у меня тоже дата создания везде удалена. Кто-то очень хорошо покопался в моем компьютере. Мыслей нет?

  - Нет, - после того, как они вновь оказались в своем времени, и Эльвире больше не приходилось походить на человека, постепенно у нее практически начисто отключилась эмоциональная составляющая. Теперь это был или была бездушный, начисто лишенный каких бы то ни было душевных эмоций механизм.

  - Тоже прекрасно...

  Игорь негромко хлопнул по крышке стола и подошел к балконной двери. На этот раз система не стала запрашивать его согласия на установление комфортной температуры, а просто открыла дверь в знойную атмосферу города. Зато по мере приближения к перилам настойчивый нудный голос все же выдал целую тираду об опасностях, связанных с падением с большой высоты, а сразу под балконом на некоторое время образовался пламенно-красный прямоугольник, отметивший вероятную зону риска. И если первые назойливые напоминания Игорю еще удалось как-то отключить, то вторые, связанные с угрозами для жизни, были, похоже, не отключаемы.

  Мужчина облокотился на перила, подставил лицо разгоряченному ветру. Жарко, но приятно. Дом располагался на самом краю города, и с балкона открывался прекрасный вид на густой, темно-зеленый лес, начинавшийся сразу за окраиной и не имевший конца на столько, на сколько хватало глаз.

  Этот вид всегда так успокаивал Игоря. И это он хорошо помнил. Настоящая реальная природа, а не какой-то суррогат из заснятых и обработанных на компьютере снимков. Конечно, это нельзя отключить или заменить, и за окном всегда будет одно и то же. Но все равно, он искренне не понимал людей, готовых ради моды переселиться под землю и сменить натуральное на фантом. Впрочем, они также и по тем же причинам могли не понимать и его.

  Густой воздух, не всегда с приятными запахами, жара и солнце, заставляющие прятаться в тень, но, как ни странно, думалось при всем этом намного лучше. Игорь мог бы постоять здесь еще, но требовалась проверка новой идеи.

  - Эльвира, - позвал он напарницу. - Этот Бронштейн, кто он?

  - Управляющий системы инициированных миров. Назначен практически сразу, как только использование сфер было одобрено к использованию для широкого круга людей.

  - А до него кто был?

  - Несколько человек. Первым - некий Франц Целлеш. Считается, что именно он и является главным разработчиком всей системы.

  - Тогда причем на этом снимке рядом с Бронштейном я?

  - Не знаю. Вероятно, как один из самых первых пользователей.

  - А Целлеш? Можешь показать его фотографию?

  - Данные снимки являются личной собственностью обладателя и для широкого показа блокированы.

  - Странно. Такая слава...

  - Вероятно, он не желает славы. Такое тоже случается. Секундочку... - Эльвира будто на мгновение отключилась и вскоре вновь вернулась в свое обычное состояние. - К вам хочет войти ваша соседка. Вы разрешите?

  - Тебе-то это откуда известно?

  - Сигнал от ее надомника, U235-40.

  - Впускай. Только имя узнай.

  - Эльвира, - напарница посмотрела в непонимающие глаза Игоря и уточнила. - Вашу соседку зовут Эльвира. Возможно, меня вы назвали в ее честь. Открываю дверь, встречайте.

  Появившаяся на пороге девушка заставила оцепенеть Трилицева. Самый настоящий ступор. Все слова приветствия, галантное поведение, которые только что Игорь прикидывал в уме, испарились. Остался только комок в горле да сковывающие гортань путы. Этого он даже не мог себе предположить...

  Вида Эльвиры. Вернее, того, во что та была одета.

  На тело молодой, на вид двадцатипятилетней блондинки, с миловидным личиком было накинуто нечто вроде сари, но не из материи, а из некоего подобия рыбацкой сети. Крупная ячея из толстой золоченой нити делилась на несколько более мелких посеребренных, ажурно переплетаясь в несколько рядов, и все это частью было небрежно накинуто на плечи, а частью подчеркнуто свободно свисало вниз и даже волочилось великосветским шлейфом по полу. И, хотя сеть в конечном итоге была достаточно частой, в ней оставалось достаточно просвета, чтобы во всех прелестях являть Игорю точеную фигуру соседки, способную поспорить с самыми именитыми моделями. При этом нижнего белья на Эльвире видно не было.

  Возведенное в абсолют древнее выражение: "Женская мода - вечная борьба женщины между явным желанием одеться и тайным желанием раздеться".

  - А вот и я, - девушка демонстративно покрутилась перед Игорем толи для того, чтобы получше продемонстрировать наряд, толи фигуру, толи то, что под одеянием у нее действительно ничего не было. - Как вам?

  - Просто нет слов, - только и удалось выдавить Игорю. И это была правда.

  - Когда я заказывала это платье, мне обещали, что в подобном наряде я буду способна сразить наповал любого мужчину.