У нас нет возможности долго разговаривать — всем нужно отыграть свои номера и переодеваться для общего номера и подведения итогов. Кого-то из нас выгонят, но я не хочу об этом думать. Мои волосы приводят в порядок, я переодеваюсь в другой костюм, хотя лучше бы осталась в невероятно удобном комбинезоне. Через полтора часа мы выходим на сцену, чтобы спеть. Я снова вижу зрительный зал, уже зная, что там сидит Серёжа. В этот раз петь оказывается ещё более волнительно. И только тогда, когда я беру последнюю ноту, у меня получается расслабиться.

Посередине сцены стоит Паша Воля, справа от него выстроены участники нашей команды, слева — команды блекстара. Оказывается, что из нашей команды никто не уйдёт, потому что у нас всего девять человек, а у них — десять. Тимати говорит свою речь, объясняя свой выбор и объявляет, что от нас уходит Лёша Банкес. Мне кажется, такого быстрого ухода Лёше не прогнозировал никто. Видимо, никто, кроме наставника. Мы заканчиваем съёмку и вместе уходим за кулисы. И тут мы уже все осознаём, что прощаться с Лёшей придётся, и каждый по очереди крепко его обнимает.

— Ладно, ребята, прорвёмся, — говорит он нам, и его уводят на запись последнего интервью.

Всё происходит так быстро, что мы не успеваем толком осознать, что у нас отняли частичку новой жизни. Я точно выгляжу растерянной.

— Кристина. — Я слышу голос Серёжи и не могу в это поверить. Может галлюцинации?

Я поворачиваюсь, но он на самом деле стоит прямо за мной. В метре от меня.

— Серёжа, — шепчу я. — Как ты сюда попал?

— У меня мало времени, минут пять.

— Как у тебя дела?

— Серьёзно? Может расскажешь, как у тебя тут дела? Как у вас тут всё здорово получается с Максимом?

— Что?

— Очень невыгодная тактика, Кошелева. Я же ведь могу посмотреть реалити ваше. И смотрел, к сожалению.

— Серёжа, пожалуйста, о чём ты?

Он смотрит на меня с полным безразличием, даже как будто сквозь, минуя моё тело.

— Я вижу, как ты смотришь на него. Как ты ведёшь себя с ним рядом. Ты сама знаешь, насколько это важно. Взгляд. — Я ещё никогда не слышала его голос таким холодным.

— Ты ошибаешься.

— Убеди меня, попробуй.

— Мне нужен друг здесь, я не могу все эти недели провести в одиночестве. У нас ничего не было и не может быть.

— А он, — Серёжа кивает куда-то за меня, — об этом знает?

Я оборачиваюсь и вижу Свободу.

— Меня попросили тебя поторопить, но я даже не знаю, как тебя оторвать от таких разговоров, — говорит он и подходит к нам.

— Не привык, что у неё может быть время на кого-то, кроме тебя?

— Серёж…

— Ты знал вообще, что у неё парень есть? Или она решила умолчать о данном факте?

— Знал, — отвечает Максим, хотя это неправда. Мы никогда не затрагивали эту тему.

— Хорошо, что ты ещё помнишь обо мне, — говорит Серёжа.

— Ты меня обвиняешь в том, чего я не делала. Я не знаю, как я могу тебе это доказать. Мне казалось, что мы доверяем друг другу.

— Ты знаешь, мне стали писать каждый день, чтобы я не мешал вашему счастью. Мне, моей маме пишут, находят наши с тобой фото. Ты думаешь, мне это нравится всё?

— Я не могу представить, как нас с Максимом выставляют в сериях. Я не знаю, что думают о нас люди и что они видят в нас. Но у тебя нет права обвинять меня в этом. Это нечестно.

— Нечестно забывать меня и лгать самой себе. Если бы ты говорила вслух то, что думаешь, было бы проще. Как это делаю я.

— Иногда ты перегибаешь, Серёжа. И выдаёшь свою злость за искренность. И теперь, когда я вернусь домой с проекта, я буду говорить тебе правду.

— Если ты захочешь вернуться домой, Кошелева, то можешь попробовать это сделать. Мне пора, — говорит он, разворачивается и уходит.

— Зачем ты так делаешь? — кричу я ему вслед, но он не реагирует. Мой голос звучит совершенно дико.

Максим во время нашего разговора отошёл подальше, но всё равно держался рядом.

— Крис, — он подходит ко мне и крепко обнимает, утыкаясь носом мне в голову. — Ты такая сильная.

Мы стоим так несколько минут, пока я не нахожу в себе сил пошевелиться. Максим целует меня в макушку и говорит:

— Нам нужно уезжать.

— Идём, — отвечаю я. Мы спешим к ребятам, чтобы поехать в нашу чёртову башню.

Поскорее бы оказаться под камерами и не иметь возможности выйти на улицу. Я бы называла это своей мечтою в детстве, если бы знала, что такое возможно устроить. Пока мои отношения рушатся, я буду сидеть в квартире с малознакомыми людьми и петь песни. Хороший выход, Кошелева.

========== Глава 5 ==========

Комментарий к Глава 5

RY X - Sweat

Спасибо каждому, кто читает эту историю. Мне очень-очень приятно ваше внимание. Но если вы будете выражать свои мысли с помощью комментариев, мне будет понятнее, что вы думаете по поводу развития событий, будет проще осознавать, что именно вам нравится/не нравится. Надеюсь, что смогла донести свои мысли. Приятного чтения xx

22 апреля, воскресенье

В день заезда в башню нам дали возможность позвонить родным — сначала я набрала номер мамы и поговорила с родителями. Мы все понимали, что никогда ещё так долго не находились без какой-либо связи друг с другом, поэтому мама еле как смогла найти в себе силы отключить вызов. С другой стороны, я понимала, что они будут видеть меня практически каждый день в реалити, к тому же, мне нужно было позвонить ещё и Серёже. Он ответил сразу — с первого гудка. Мы разговаривали около десяти минут, и наш разговор был важен для нас обоих, я уверена. Он много шутил и успокаивал меня, чтобы я не переживала из-за долгой разлуки. Серёжа поддержал меня и уверил, что этот проект не разрушит наши отношения до конца. Вчера он был холоден и зол — ещё чуть-чуть и, кажется, он бы дал мне пощёчину. Опять. Его голос, словно механический, до сих пор звенит у меня в ушах, даже во время записи интервью и при разговорах с ребятами (хотя я сегодня не особо разговорчива). Самое несправедливое здесь — это то, что я не понимаю, как у него могли появиться такие мысли. И если Серёжа замечает мои «влюблённые» взгляды, то замечает ли это Макс? Может, он думает, что мы становимся кем-то большим, чем просто друзья?

Вторая неделя

23 апреля, понедельник

На часах половина одиннадцатого, все ребята уже встали, а я лежу в пижаме на застеленной кровати и не могу найти сил встать. Даю себе ещё десять минут, чтобы полежать. Вчера мы с Максимом не смогли пообщаться из-за долгих записей интервью и выездов на студии (или просто не хотели), поэтому я немного волнуюсь, когда замечаю, что он приближается к моей кровати.

— Крис, — тихо произносит он. — Ты чего не встаёшь?

— Сейчас встану, просто хотела полежать.

Он садится рядом на пол и кладёт голову на мои подогнутые к туловищу ноги. И что мне с ним делать?

— Там Катя пришла. Принесла нам подарки. — Максим протягивает мне бумажный пакет.

— Мне? — отвечаю я и аккуратно присаживаюсь на кровати.

— Кто ещё мог такое заказать?

В пакете лежат пачка какао, один пакетик с сухой лавандой, а другой — с молотой корицей. Я и совсем забыла, что мы тогда всё это с ним заказали.

— Спасибо, что доставил прямо до моей квартиры.

— Это было не очень сложно.

— Макс, — я тихо проговариваю его имя, которое почему-то с каждым днём произносить становится всё приятнее.

— Да?

— Я не хочу этого, но нам лучше пока не общаться. Так близко.

— Что?

— Ты всё слышал тогда, после концерта. Он себе столько всего надумал.

— Вот именно, Кошелева. Я думал, что ты понимаешь. Ты знаешь, что мы друзья. И тебе не нужно это доказывать, если он не верит.

— Максим, у нас с ним очень всё сложно.

— Зато у нас теперь всё просто. Тебе же нужен был друг на проекте? И между нами не может ничего быть? Тогда зачем всё это?

Я молчу, уставившись ему в глаза. Мне нечего отвечать, потому что Серёже я тогда сказала именно это.

— Уверен, ты не будешь здесь в одиночестве, Крис. И я надеюсь, что этот момент не попадёт в эфир, — говорит он и уходит.