Даша уходит обратно в бар.

— Крис, да это ерунда, — говорю ей, пытаясь подобрать правильные слова, хотя сам уже ничего не могу понять, и весь этот разговор, смешанный с выпитым алкоголем, кажется мне сейчас вполне логичным.

— Прости, Серёж, я очень боялась приезжать.

— Крис, он уезжает в час дня. Ты ещё можешь… что-то сделать.

Она молчит и смотрит мне в глаза. Из её тела как будто постепенно выкачивают воздух — плечи и руки опускаются, взгляд темнеет. Я вижу Крис насквозь — её посещает мысль о том, что она потеряла его навсегда. Как будто через несколько часов во всём мире закончатся билеты до Владивостока, и они никогда не встретятся.

Я отчётливо представляю себе, как она в половину седьмого стоит около выхода из квартиры и пытается собраться с мыслями. Нет, она не забыла. Не опоздала. Не передумала. Она несколько часов искала в себе силы приехать сюда и заглянуть в глаза человеку, которого сама же и оттолкнула. Просто все вокруг почему-то были уверены, что Максиму сложно влюбиться и сохранить это чувство. Но стоило обратить внимание на Кристину и они бы увидели, насколько страшно ей, а не ему. Сложно понять, что ты по-настоящему кому-то нужен. Просто так. Нужен и всё.

Отталкивая, она запускала его в свою жизнь ещё больше.

И когда Крис переполнилась, ей пришла лишь одна мысль — сдаться. А если они оба сдались, им никто не сможет помочь.

Никто, кроме них самих.

Пункт 3: фатально провален.

Комментарий к Глава 24. Серёжа

На самом деле — мы уже вышли на финишную прямую. Можно начинать обратный отсчёт, потому что осталось, я думаю, главы две-три. Так что, до лета эта история точно обретёт свой финал. И мне было бы интересно почитать, какие финалы вы любите читать и какой кажется вам наиболее органичным в этой истории. Чисто по ощущениям. Может быть, кто-то вдруг захочет поделиться. НО! Ни один отзыв не повлияет на итоговый результат фанфика, потому что мой финал уже давно лежит на дальней полочке и ждёт своего часа.

И спасибо вам всем огромное! Вы невероятные!

========== Глава 25 ==========

13 июня, среда

Сижу во втором за сегодняшний день такси и пытаюсь найти рейс из Москвы до Владивостока, который около часа дня увезёт от меня Свободу. Нахожу подходящий вариант. «13:05, Шереметьево — Кневичи». Уставляюсь в экран телефона и решаю написать Максиму. Смотрю на время и понимаю, что через пятнадцать минут моё поздравление станет уже неактуальным. Придумываю в голове невозможно длинный текст, набираю его в окошко сообщения, потом стираю и придумываю другой.

За две минуты до полуночи отправляю короткое «С днём рождения, Максим» и откидываю телефон на соседнее место. Жду ответа и поглядываю на тёмный экран. Ни одного уведомления.

Даю себе слово, что тут же попрошу водителя развернуть машину и поехать по выученному адресу, если Максим ответит. Напишет что угодно. Поеду, даже несмотря на то, что завтра рано утром мне нужно быть на фотосессии. Поеду, если он даст мне знак о том, что хочет меня видеть. Если он сейчас не занят своей знакомой настолько, что у него нет времени взглянуть на экран телефона.

И как же предсказуемо — машина останавливается около моего дома, а телефон всё ещё не издаёт ни единого звука. Знаю, что сама всё испортила. Вылезаю из машины и попадаю под холодный ночной ветер. Низ платья начинает развеваться, и мне приходится придерживать его свободной рукой. И зачем я только его надела?

Поднимаюсь на свой этаж и захожу в квартиру. Поездок на сегодня достаточно — закрываю входную дверь и иду в душ. Телефон беру с собой. Ничего не могу с этим поделать.

Выхожу из душа с опухшим от слёз лицом, потому что вдруг ловлю себя на мысли о том, что Максим сейчас, скорее всего, отлично проводит время с этой своей знакомой, и начинаю плакать. Протираю ладонью запотевшее зеркало и вижу свою татуировку. Маленькая волна, которая по своей глупости отбилась от большого океана и теперь начинает засыхать. Никогда не буду советовать людям делать парные татуировки, потому что мне до сих пор хочется взять и вырвать её из своей груди, чтобы не видеть никогда. Но она же моя.

Я надеваю его толстовку, которая так и осталась у меня. И уже не важно — не заметила я её среди своих вещей или просто не хотела возвращать. А пока телефон до сих пор молчит, я иду на кухню, чтобы обмануть свой мозг ещё сильнее. Выпиваю пару глотков виски и запиваю большим количеством колы, чем следует. Хочу почувствовать запах крепкого алкоголя, смешанного с духами Максима, и убить себя этим ещё больше. Я заслужила это ещё в тот момент, когда решила, что мы должны расстаться.

Забираюсь под одеяло и утыкаюсь носом в плотную ткань толстовки, которую не могу позволить себе постирать и потерять любимый запах. Телефон молчит, а я всё ещё готова сорваться и поехать на другой конец города. Хотя ему сейчас на хрен не нужна моя готовность.

01:00 — я пытаюсь уснуть и не пропитать подушку своими слезами насквозь. Получается трудно.

02:00 — пишу ему новое и последнее сообщение, слова которого повторяю каждый день. «Прости меня, пожалуйста». Сообщение доставлено, но не прочитано.

03:00 — невыносимо уснуть, когда нужно проверять свой телефон каждые пять минут. Знаешь, если бы меня попросили изобразить любовь, я бы нарисовала тебя.

14 июня, четверг

Моим самым любимым приёмом пищи всегда был завтрак, когда в квартире светло, организм медленно и приятно начинает пробуждаться ото сна и можно съесть любую сладость, не заморачиваясь. Но особенно сегодня поедание остывшей каши вызывает у меня отвращение. Без интереса листаю ленту новостей в телефоне и вижу, что Майами отметил меня в публикации. Открываю фотографию. Она чётко создаёт впечатление того, что мы не спеша прогуливаемся где-то в парке, хотя сделана была около нашей студии. Противно смотреть на свою улыбку. Противно думать, что эту ложь увидит Максим.

За полчаса до выхода из дома звонит телефон. Смотрю на экран и вижу, что это мой менеджер. Во мне успевает мелькнуть надежда на то, что фотосессию отменили, и я могу остаться дома.

— Привет, Крис, — говорит он. — Не забыла про фотосессию?

— Нет, как раз собираюсь выходить, — отвечаю ему и разочарованно закатываю глаза.

— Послушай, у нас ЧП.

— Что случилось?

— Родион у себя в профиле наболтал всякой ерунды о тебе.

Я вздрагиваю, услышав его имя. Единственное чувство, которое он оставил у меня внутри — это страх. Я не хочу снова вытаскивать это недавно потухшее чувство и класть перед ним на красивую тарелочку, чтобы он поливал его бензином и поджигал на моих глазах. Я не выдержу.

— Написал, что… Слушай, мне даже как-то неудобно тебе это говорить.

— Максим, что там? — настаиваю я.

— Короче, он написал, что ты изменила своему бывшему парню с Максом, а потом Максиму — с Терновым и Майами. Посыл в том, что ты такой себе человек, но этого никто не видит.

— И что теперь? — обречённо спрашиваю я.

— Мы не уверены, что он вообще в городе, Крис. А на звонки он не отвечает, на связь не выходит. Но с другой стороны — это видели уже очень многие люди. И пока мы будем решать, что с этим делать, твоя главная задача — не давать никаких комментариев на эту тему. Игнорируй все вопросы, не отвечай никому.

— Я поняла…

— И не допусти того, чтобы тебя видели с кем-то из участников этой истории. Лучше тебе вообще не видеться ни с кем из них. У тебя получится, Крис?

— Да, да, всё сделаю.

— Молодец. Если нужна будет помощь — звони, я всегда на связи, ты знаешь. И мы сделаем всё, чтобы решить эту ситуацию.

— Хорошо, спасибо, Максим.

Я отключаю вызов первая и тут же нахожу этот самый пост Родиона. Мне требуется на это несколько секунд, хоть я никогда в жизни не заходила к нему. Читаю и чувствую, как пальцы с каждым прочитанным словом начинают дрожать всё сильнее.

Один из абзацев длинного текста гласит: «Она никогда не воспринимала меня всерьёз и даже игнорировала. Я был пустым местом в то время, как они с Максимом бегали по башне и искали угол, где можно было бы удовлетворить их животные потребности. Звери». Эта часть даётся мне с трудом, потому что хочется закрыть ему рот за то, что он вообще произносит его имя.