Вот и сегодня всё моё желание – чтобы только не на болоте оказался разрыв кабеля. На сухом месте наладить связь не составляет труда. А если разрыв в болоте? Что тогда? С ума сойдёшь, пока его отыщешь. А если провалишься и тебя проглотит болото? Пропала тогда твоя жизнь, и КП останется без связи. Неизвестен этот зловещий мир, в который я вступил, неизвестно, как всё обернётся. Снова проверяю, снова тяну провод.
Стало слышно, как свистят и рассыпаются громким треском по земле снаряды. Деревья стали реже, значит, до болота осталось где-то метров сто пятьдесят. Бегу дальше. Снаряды с визгом пролетают надо мной и взрываются где-то правее от меня. На всякий случай бегу согнувшись по пояс. Вскоре почувствовал, как земля под ногами становится мягче. Значит, я добежал до болота. Снова проверяю кабель, пробую тянуть. Нет разрыва. На той стороне, недалеко от болота, проходит шоссейная дорога, которая пересекает телефонную линию, затем она уходит вверх на небольшой холмик и тянется параллельно нашей линии. Возможно, разрыв там. Кабель мог попасть под колёса машин и оборваться. С такими пугающими мыслями я уже иду по ночному сумрачному болоту. Кабель скользит по рукам, стараюсь не потерять провод. Местами кабель висит на деревьях, кое-где свисает до болота. Здесь надо быть предельно осторожным. Неудачный шаг в сторону может оказаться роковым. Поэтому приходится двигаться медленно. Кажется, дошёл до середины, а разрыв всё ещё не обнаруживается. Попробовал ещё раз потянуть. Проклятье! Снова выронил кабель из рук. Как это некстати! Стал руками шарить вокруг. Нет и всё тут! Кругом это смрадное болото. На расстоянии вытянутой руки прощупываю, а его нет и нет. Что же делать? На душе тревожно. Неожиданно нога соскользнула вправо и провалилась в топкое место. Я резко откинулся назад и в ту же секунду шлёпнулся в жижу на левый бок. Когда начал подниматься, правой рукой нащупал конец кабеля. С ног до головы я оказался мокрым и грязным. Быстрым движением схватил кабель, ругая себя на чём свет стоит за неосторожность, и зашагал дальше. Тихонько двигаю кабель по руке, проверяю, но пока разрыв не обнаруживаю. Мне казалось, что не будет конца этому проклятому болоту. Ведь на мне лежит огромная ответственность. КП ждёт связи, волнуется, может быть, и сердится. Неожиданно позади меня снова начались выстрелы. Я ещё не нашёл разрыва, а вдруг и там разорвётся? Где уже прошёл? Подозрительные мысли сверлили моё сознание.
Наконец почувствовал, что под ногами стала прибывать вода. Значит, я почти вышел. В двух-трёх метрах до берега имеется участок с твёрдым дном и более чистой водой. Не успел обрадоваться, как поскользнулся и всем телом шлёпнулся в воду. Что делать, выплёвывая грязную воду, стал выбираться из этой ямы. Оказывается, сюда упал снаряд. Поэтому яма для меня была неожиданностью. На этот раз кабель держал крепко, не отпускал из рук. Попробовал потянуть, а он расслаблен. Моё чутьё меня не обмануло – разрыв линии был здесь. Выловил из воды свой карабин, который слетел с шеи при падении, и поспешил на сухое место. Привязал один конец кабеля к карабину, а карабин воткнул в землю. Сам направился снова к болоту искать второй конец кабеля. Опускаюсь на колени и прощупываю кругом. Не находится никак. Захожу подальше, снова ложусь на кочки, ищу. Вдруг что-то твёрдое задело мою руку. Он! Родимый! Нашёл! Обмотал его на руку и направился к карабину. Открыл телефонный аппарат и, наконец, после долгих мучений соединил концы с концами. В одно мгновение повернул ручку аппарата и крикнул в трубку: «Неман! Неман!» «Я – Неман!» – ответил тут же на другом конце Портнов.
– Николай! Я на другой стороне болота. Сейчас буду вызывать Чайку, – сказал я взволнованно. – Чайка! Чайка! Ответь! Приём! Чайка! – Нет, не отвечает. Видимо, где-то ещё есть разрыв. – Чайка! Чайка! Ты меня слышишь? Приём! Чайка! Я – Неман! Ответь!
– Я – Чайка! – вдруг послышалось в трубке.
– Неман! Слышишь меня? Чайка отвечает! – прокричал я в трубку. Из КП Портнов тут же вошёл в связь. Только убедившись, что на линии стали слышны разговоры, я замотал соединения изоляционной лентой и положил трубки аппарата в коробку. Дело сделано. Довольный своей работой, закрыл крышку коробки и повесил аппарат за ремень на шею. Только теперь почувствовал, что с головы до пят мокрый. От болотной грязи пахло противно. Э-эх! Разве в мирное время стали бы ходить по таким местам? Обошли бы! Ничего не поделаешь. Здесь фронт, который не подчиняется человеческому разуму. У него свои законы, свои принципы. Опять придётся шагать по этому противному болоту. Надо быть осторожным и держаться телефонной линии. Ведь ночь темна и скрытна. Хорошо бы пройти без приключений! Неожиданно за спиной, чуть дальше от меня, послышался гул машин. Фары были потушены. Не доезжая до болота, машины свернули и проехали совсем близко от меня. Дорога проходила рядом с болотом. Машины подпрыгивали на кочках как на волнах. На этом месте включили и фары. Свет от фар то появлялся на гребне, то тонул и вновь появлялся. Чем дальше они уходили, тем сильнее крепчал моторный гул машин, раздирая ночную тишину.
Прошло совсем немного времени, как с юго-западной стороны противника загремели выстрелы, засвистели в воздухе снаряды. Несколько снарядов, завывая, пролетели надо мной в сторону отъехавших машин. Значит, дорога около болота врагом частично просматривается. Ведь свет от фар время от времени освещает верхушки деревьев. А фрицу и этого достаточно.
Я обошёл ту самую воронку, где недавно искупался. Держась за кабель, иду вглубь болота осторожно, не торопясь. Только слышу, как булькает под ногами болотная грязь. Наконец, я вышел на сухое место. Вся одежда пропиталась болотным запахом. По мокрому телу, под прилипшей к спине гимнастёркой шершавыми змейками полз озноб, который перешёл в дрожь. С каждой минутой дрожь усиливалась, она напомнила мне детство. Тогда нас – мальчишек после долгого купания в холодной воде охватывала такая же дрожь. Переодевшись в сухую одежду, мы прыгали, скакали – так и согревались. Но здесь такой номер не пройдёт. Хоть бы вода была чистая. А тут болотная жижа. Надо бы переодеться. Но как? Метров двести от болота тянется редкий лесок. Такую возможность нельзя упустить. Попробовал бежать. Ничего не вышло из этой затеи. Дрожь овладела всем телом. Вот уже начался настоящий лес. Сквозь крупные деревья вскоре ничего не стало видно. Пришлось идти медленнее.
Неожиданно с грохотом колыхнулась земля, и снова засвистели снаряды. Я быстрым движением прижался к земле. Стараясь найти укромное место, пополз дальше и вдруг оказался на краю воронки, образованной от взрыва снаряда. Я осторожно сполз туда. Снаряды взрывались один за другим. Всё кругом снова стало рушиться, грохот сотрясал воздух. На меня посыпалась земля, ветки деревьев. А я всё сильнее обнимал землю и продолжал сползать на дно воронки. На этот раз я уже не был в таком шоковом состоянии, как в первые дни на фронте. Несмотря на это, чем ближе рвались снаряды, тем боязливее становилось на душе. Как говорится, душа каждому дорога. Умирать никому не хочется.
В сырой воронке я пролежал довольно долго. Хорошо ещё там воды нет. «Сам виноват!» – промелькнуло в моём сознании. Надо было бежать быстрее. Тогда бы не попал под налёт. Если бы это случилось днём, даже в минутном затишье можно было найти более удобное место для укрытия, чтобы двигаться вперёд. А здесь в ночной темноте, среди деревьев куда побежишь?
Вдруг показалось, что наступил очередной просвет. Даже не верится. Я быстро встал и изо всех сил побежал вперёд. Не успел пробежать около сорока – пятидесяти шагов, как яростно завизжали мины. И вот оглушающий свист. На всякий случай, пока она не разорвалась, одним рывком припадаю к земле. При падении головой сильно ударился об дерево, даже искры из глаз посыпались. Обняв голову руками, лежу под деревом и на чём свет стоит ругаю немца, что не даёт никакой передышки. Боль немного стала утихать. Наконец долгожданное затишье. Я быстро поднялся и снова побежал, пока не начали стрелять. Сквозь верхушки деревьев был виден свет ночного неба. Ориентируясь на них, рванул вперёд.
