— Я не буду тебе служить! – рявкнула колдунья, стискивая в одной руке руку Вижена, а второй хватаясь за металлическую кисть Альтрона. – НИКОГДА!

Магия всколыхнулась, затапливая ведьму, и через её руки полилась в двоих её защитников, она пронизывала их как дающее жизнь электричество и впитывала их столь разную силу. И росла. Росла всё больше и больше, пульсировала, выплескиваясь и растекаясь по всему пространству сна.

Ванда рассмеялась, когда собственная сила пронизала её до кончиков пальцев и бросила к ногам хозяйки право творить с этим миром, что хочется. Колдунья, не мигая смотрела на клубящуюся прямо перед ней мглу, вспыхивающую золотыми и фиолетовыми молниями, а потом её губы едва заметно шевельнулись, произнося короткое «прочь!».

И в это же мгновение магия, взвившись до небес, разодрала мглу в клочья, а трепещущие, истекающие ядом остатки швырнула в прореху в Млечном Пути, которая через минуту срослась, не оставив на звездах даже малого шрама.

Ванда пошатнулась и начала заваливаться назад. Только что её могущество казалось невесомым и сладостным, а через миг обрушилось на обладательницу всей тяжестью тысячелетних гор. Бережные руки подхватили её, и когда Ванда с трудом сфокусировала взгляд, то увидела над собой встревоженное лицо Вижена. Привычное его лицо, со странными голубыми глазами, алой кожей и металлическими пластинами.

В его глазах было столько заботы и привязанности, столько страха за неё, что у Ванды больно сжалось сердце. Вижен смотрел только на неё и не видел, как позади медленно осыпается небо.

— У нас мало времени, Вижен. Слушай меня. – Ванда глубоко вздохнула, стараясь не терять сосредоточенности, не отвлекаться на жуткое ощущение умирания сотворенного ею мира. - Это существо… я видела его до твоего появления здесь. Оно придет. Это не конец. Оно обязательно придет за тобой… за всеми вами. Тор… Тор искал его. Оно охотится за Камнями Бесконечности. И оно придет… оно знает… - Ванда закашлялась, и Вижен сильнее сжал руки на её плечах.

— Ванда, что… как тебе помочь? Что с тобой происходит? – ведьма знала, что он её услышал, но сейчас ей казалось, что синтезоид совершенно по-человечески пропустил предупреждение мимо ушей, волнуясь за неё. Может, так и было. Но Ванда знала: он вспомнит.

— Никак, прости. – Она попыталась улыбнуться, но силы осталось так мало! Даже это мимолетное движение мышц казалось непосильной задачей. - Вижен, - слова застревали в горле, пропитываясь едким привкусом страха. - Что бы ни случилось, когда ты проснешься… - она едва заметно качнула головой. – Просто хочу сказать спасибо. Это время, проведенное в команде… я была счастлива. Теперь я понимаю. Всё это время… глупые выходки Сэма и Тони, несмешные шутки Роуди, вечный идеализм Стива и подколки Нат… наши задания, наши тренировки, наши посиделки по вечерам – это люди… все они стали семьей, которую я уже и не надеялась обрести. И это оказалось возможно только благодаря тебе. – Ванда всё же улыбнулась. – Только потому, что ты в меня верил. Потому что ты держал меня над пропастью всё это время. – Она попыталась приподняться, Вижен понял это едва уловимое движение и передвинул руки, притягивая её ближе. Ванда обняла его, утыкаясь в шею и умоляя высшие силы о невозможном: о том, чтобы он и сейчас сумел удержать её. – Хочу, чтобы ты это помнил, Вижен. Благодаря тебе у меня появилось так много счастливых моментов, счастливых воспоминаний! Мне кажется, их хватило бы на целую жизнь. Помни. Я могу читать мысли и знаю, как ты хотел этого для меня. Знай, тебе удалось. Ты сделал меня счастливой. Это останется правдой, что бы ни случилось, когда ты проснешься. Как и то, что я тебя любл…

Слова стихли, теряясь в стремительно размывающемся мире. Вижен, падая в пустоту, сжимал руки всё сильнее. Бесстрастные системы восприятия сообщали, что ему уже нечего обнимать, но он не мог заставить себя прекратить это бесполезное усилие. Прекратить повторять её имя. Прекратить надеяться услышать ответ.

***

— Генерал, эксперимент необходимо прервать, - требовательно заметил врач, не поднимая глаз от электронного планшета с данными. – Она на пределе.

— Вы уже говорили это несколько часов назад.

— И это было правдой. В тот момент её сознание готово было в буквальном смысле разлететься на куски, и мы не знаем, что сняло этот кризис, – наконец, профессор поднял голову. Глаза у него были светло-серые и спокойные. – Я понимаю вашу заинтересованность, но призываю подумать ещё раз: у нас лишь один жизнеспособный экземпляр из того проекта Гидры, и если мы его испортим, то воспроизвести будет уже невозможно. Разум не лечится также легко, как тело. Не говоря уж о том, что показатели психики у объекта изначально были весьма специфическими и из-за недостатка первичных данных нам сложно выявить в них все необходимые элементы.

— Хорошо, - нехотя кивнул Росс – сделайте перерыв. Но не слишком долго, мне ведь не нужно пояснять вам, как важен этот проект и как мы ограничены временем?

— Опасаетесь, что Старка заест совесть? – приподнял бровь профессор, давая знак ассистентам.

Несколько нажатий кнопок на мониторах, и Ванда, до того бившаяся в своих ограничителях, безвольной куклой упала на медицинский стол, так и не проснувшись. Бесстрастные приборы продолжали считывать показатели мозга, пульса и других систем тела.

— Сидя здесь, доктор, вы не можете оценить реальную обстановку, – покачал головой Росс, спускаясь в медицинскую зону. – Старк - лишь малая часть проблемы. Но да, он тоже может создать трудности.

— Он подписал договор.

— Да, но договор не ограничивает его язык, - раздраженно махнул рукой Росс. – Эти ребята – не какие-нибудь никому не интересные безымянные заключенные. Про них знают. Да, сейчас у них подпорчена репутация, но объявить их полностью вне закона мы не можем, они нам нужны. А, следовательно, когда Старк поймет, что мы не собираемся отпускать его дружков, он вполне может поднять вокруг этого шум и натравить на нас прессу с неудобными вопросами о предъявлении обвинений и публичном судебном процессе. К тому же не стоит списывать со счетов Роджерса, Романофф, Тора и Беннера.

Росс покачал головой, остановившись у медицинского стола. Он смотрел на тяжело дышащую Ванду со спокойным равнодушием.

— Нет, доктор, у нас нет права упускать время. И нет права упускать возможности. Мне нужно то, что есть тут, – он постучал пальцем по воспаленному лбу Ванды. – И вы должны это достать. Тем или иным способом.

========== Акт 8: Право выбора ==========

Вижен резко сел в кровати, невидящим взглядом глядя в пространство. Грудь судорожно поднималась и опускалась, воспаленный разум убеждал искусственное тело, что эти сокращения и расширения тканей необходимы, чтобы всё пришло в норму. Но в то же время этого было мало… так мало! Синтезированная кровь, омывая совершенный мозг, билась в висках под аккомпанемент яростного, гневного рева Альтрона, который рвался к контролю, к тому незримому, несуществующему центру, в котором было сосредоточено «я» Вижена, туда, где – по изначальной задумке – должен был оказаться сам Альтрон. В неудержимом стремлении мертвого противника переплетались злость и негодование, торжество победы над тем неизвестным врагом и уязвленная гордыня от того, что победили они все же руками Ванды. Да у нее бы ничего не получилось без них, но это не меняло того, что она перехватила контроль, который Альтрон хотел для себя. Он должен был быть главным в этой цепи, он должен был повергнуть зарвавшееся космическое божество, он должен был защитить…

Защитить?

На мгновение отчаянная внутренняя борьба, которую Вижен вел с Альтроном за главенство над телом и разумом замерла. Перед глазами синтезоида всё также лежала его необжитая, будто стерильная комната, но он так хорошо представлял себе лицо Альтрона, что почти видел его в этот момент. Лицо, составленное из переплетения металла, не человеческое лицо, но созданное по его образу и подобию, и даже наделенное способностью к мимике. И сейчас эта мимика отражала раздражение и гнев.