Доктор Лоусон сопротивлялась, как могла, почему-то ей казалось, что если головокружительная удача снизошла на эксперимент в первый раз и позволила Шепард проснуться и сразу же вступить в бой без фатальных для себя последствий, то уж теперь-то отыграется сполна, стоит только пропустить какую-нибудь мелочь. В конце концов, на помощь сестре пришел Виро. Улыбчивый парень как-то сумел отвлечь Миранду достаточно, чтобы Шепард совершила очередной побег. Разумеется, под бдительным надзором Гарруса и Лиары.
Когда надоевшие за эти дни стены исследовательского комплекса остались позади, азари тихонько испарилась, предоставив друзьям столь желанное уединение.
Гаррус много думал о том, что скажет любимой женщине, когда вновь увидит её, но сейчас слова отчего-то не приходили в голову. Впрочем, это оказалось не слишком большой проблемой. За прошедшие месяцы турианец тысячи раз вспоминал голос Шепард, её смех, фырканье, гневное рычание в бою… а сейчас вспомнил и то, как приятно было порой помолчать в её компании. Столько времени они провели в помещении главной батареи, когда Гаррус с головой погружался в настройки оборудования, а Шепард, сидя на ящике с датападом в руках, запускала исследовательские зонды, надеясь обеспечить их команде не зависящий от Цербера доход и разжиться нужными составляющими для научных программ. Тогда они лишь изредка перебрасывались репликами, но этого хватало.
Вот и сейчас они рука об руку брели среди невысоких кустарников долины и не произносили ни слова. Шепард выглядела непривычно расслабленной и отдохнувшей, как будто смерть наконец-то дала ей выспаться и сняла с плеч тот непосильный груз, который ей приходилось нести большую часть жизни. Гаррус поймал себя на том, что никогда прежде не видел Шепард такой, и внутренне порадовался, отметив, что этот факт нисколько не беспокоит его и не заставляет усомниться в том, что она - та самая Шепард.
— Знаешь, по-моему, там правда был бар, – задумчиво сказала она спустя долгое время. Они успели пройти через всю долину, впереди пологие холмы расступались, выходя на скалистое плато, обрывающееся в глубокое ущелье.
— Рад, что поили там недостаточно хорошо, чтоб тебе захотелось остаться, - усмехнулся Гаррус, переплетая их пальцы, и напоминая себе, что не стоит сжимать руку слишком крепко.
— Разве можно оставлять вас без присмотра, - фыркнула женщина, но в дежурной шутке прозвучала странная неловкость.
— В чем дело? – тут же насторожился Гаррус, пытливо глядя ей в лицо и надеясь, что не растерял навык чтения человеческой мимики.
— Я не знаю, с чего начать, - ответила Шепард, встречаясь с ним взглядом. – Я помню… что-то. Не знаю, правда ли это, действительно ли был этот бар, действительно ли туда приходили наши друзья, чтобы со мной поговорить, действительно ли Найлус смешивал коктейли, Мордин собирал ракушки… а твоя мама рассказывала мне про турианские обычаи и то, как ты тем браслетом изящно намекал другим турианцам, что со мной им нечего ловить… - Гаррус изумленно распахнул глаза, и его мандибулы дрогнули, это было красноречивее любого ответа, Шепард усмехнулась, и в её глазах вспыхнули на секунду удивительно знакомые, и такие любимые искорки задора. – Об этом мы еще поговорим, но… в основном я не знаю, с чего начать… здесь. Я смотрю на тебя, на себя, на это – она подняла руку и повернула её, чтобы зеленые всполохи Синтеза заплясали на коже. – И я помню, чем это должно было стать, видимо, Катализатор не обманул. Но знать и видеть своими глазами – разные вещи, я…
Гаррус улыбнулся и потянул её за собой, прерывая поток растерянных слов.
— Пойдем. Я покажу тебе новый мир.
Шепард, не сопротивляясь, последовала за ним, и вскоре они вышли на плато, откуда открывался потрясающий вид на всю округу. Светового загрязнения тут было не много, и чернильное небо переливалось тысячами звезд. Их свет дымкой опускался на величественный пейзаж, в котором природа, взявшая своё за триста лет, переплеталась с возводимыми вдалеке городами. Их свет отсюда напоминал скопления светлячков. Целые облака крошечных светлячков, среди которых даже с такого огромного расстояния можно было разглядеть более крупные, массивные тени. Их форму Шепард узнала безошибочно, и Гаррус успокаивающе сжал её руку.
— Они помогают кварианцам и гетам восстанавливать инфраструктуру. И здесь, и по всей галактике.
— В это трудно поверить.
— Да, согласен. И в этом плане ты не очень отстала от большинства. Из всех обитателей Галактики по-моему только геты воспринимают Жнецов… просто. Остальным взаимодействовать с ними всё ещё дико. Да и воспринять то, что и они, и мы, и геты… и даже вон тот куст – Гаррус кивнул на разлапистое растение, по широким листьям которого пробегали линии синтеза – единое целое теперь, что-то общее… - это очень странно, и мозги от этого плавятся, когда слишком задумываешься.
— Многие, наверное, ненавидят меня за этот выбор, – негромко проговорила Шепард, неотрывно глядя на тени Жнецов вдалеке. – Сомневаюсь, что много было охотников породниться с теми, кто выжигал целые расы и планеты.
— А был выбор?
— Был. – Шепард кивнула и, поколебавшись мгновение, посмотрела на Гарруса. – Хочешь узнать, какой?
— Если ты хочешь рассказать. А если нет, я вполне переживу и без этого ответа. - Он протянул руку, бережно погладив Шепард по щеке. - Я достаточно видел, как ты сражаешься и принимаешь решения. Я тебя знаю.
Шепард какое-то время молчала, а потом, вздохнув, улеглась прямо на землю и потянула за собой Гарруса. Почва за день напиталась солнечным светом и теперь отдавала его, приятно согревая кожу. Турианцу в силу анатомии неудобно было лежать на спине, так что он перекатился на бок и смотрел на Шепард, растянувшуюся среди кустарников и покрытых разводами валунов и разглядывающую звезды. Она молчала долго, будто собралась пересчитать все светящиеся точки в небе, но потом всё же разомкнула губы.
— Я могла уничтожить их раз и навсегда. Их и всё, к чему они хоть как-то приложили лапы и свой код. А ещё я могла взять их под контроль. Стать их лидером и отдавать приказы. Или вот это – она вновь подняла руку, не столько показывая Гаррусу, сколько рассматривая зеленые нити сама. – Такой был выбор.
Гаррус немного помолчал, обдумывая сказанное, но потом повел плечом. Он не выглядел ни встревоженным, ни удивленным.
— Ты теперь сожалеешь, что выбрала именно так?
— Нет.
Он улыбнулся. И такой привычной и любимой была эта улыбка, что у Шепард защемило сердце. Она никогда не умела правильно укладывать в слова сильные чувства. Но ей так хотелось! И сейчас, глядя в ставшие зелеными глаза Гарруса, женщина вдруг подумала, что он знает. Может причиной стал Синтез, или она вдруг осознала, насколько в действительности этот мужчина её понимает. И это заставило улыбнуться вопреки всему, всем сомнениям, всем тревогам и страхам.
— Мне твой выбор не кажется удивительным. Всё закономерно. – Гаррус не сводил с Шепард глаз. – Ты всегда была гораздо добрее, чем можно ждать от солдата. Ты старалась всех помирить, даже когда это казалось полнейшим абсурдом. Ты билась за союз турианцев, саларианцев и кроганов, ты сделала всё, чтобы добиться взаимопонимания между кварианцами и гетами. Ты смогла поверить Легиону и гетам даже не смотря на то, сколько крови они попили лично тебе во время охоты за Сарэном, и сколько всего наворотили. Ты всё же смогла взглянуть с их стороны и разобраться… Духи, да ты даже Царицу рахни пощадила в свое время. Ты определенно не тот человек, который мог бы согласиться на геноцид, даже если б это был геноцид синтетиков.
И ты никогда не была склонна к подавлению и использованию. Я помню наши миссии во время охоты за Коллекционерами. Ты помогала всем нам, хотя не была обязана. Отнюдь не у всех эта помощь прописывалась как условие работы в контракте, но ты все равно помогала. Тебе и в голову не пришло, что тем же Миранде и Джейкобу можно просто приказать отложить их личные дела и не отвлекаться. Да и не только им. Я уверен, если б ты захотела, ты бы могла всех переломить. На кого-то надавила бы чувством долга, кого-то запугала бы тем, что Коллекционеры не станут откладывать свои планы, пока мы носимся с их личными проблемами, а чьи-то проблемы использовала бы в свою пользу, например, боевое безумие Грюнта… - Шепард поморщилась, и Гаррус сразу же коснулся этой морщинки между её бровей. – Хмуришься. Потому что тебе это не по душе. Уверен, ты даже не задумывалась о том, чтобы поступить так с Грюнтом, или чтобы потребовать от Миранды забыть о сестре, а от Тейна – о сыне. Или попросить меня отложить мою месть до более подходящего времени. Мы никогда не были для тебя просто орудиями, и за это мы – да и многие другие, я уверен – тебя так уважаем. И поэтому я не могу себе представить, как ты взяла бы галактику в рабство, перехватив власть над Жнецами. Так что получается – ты приняла единственно доступное тебе решение.
