— Живу и мне прекрасно, тебя это не должно волновать, — отрезал мужчина и, покосившись, дорисовал на столе последнюю линию пентаграммы. — Ты ведь понимаешь основную разницу между алхимией и магией?
— Да, алхимия — предшественница современных наук, как химия, только появилась она намного раньше и знания, что она содержала, были доступны совершенно не всем. В отличие от упрощенной и поверхностной химии, а основе этой науки лежат более углубленные знания и широкий спектр возможностей. А магия, или колдовство, основано на духовной энергии человека, в отличие от материальной алхимии. К тому же колдовство имеет свои особые последствия и возможности, которые, несмотря на столетия развития науки, ни одному ученому не удалось постичь. И если к алхимии больше причастны были мужчины, то к колдовству прибегали женщины. Видишь разницу?
— Да, они просто больше развиты эмоционально, в отличие от нас. Поэтому, естественно, более подходящим вариантом для них будет магия, — колдун ухмыльнулся, с виду казалось, что его настроение намного улучшилось. Но только казалось, он посерьезнел и спросил.
— Ты говорил, что тебе нужна духовная энергия. Потому что при помощи одной науки не создать разумного гибрида, ведь если следовать плану, ты хочешь разделить тело, не лишив его души и не запустив процесс превращения в безликого. В последний раз спрашиваю, зачем тебе это? Ты ведь знаешь, что это опасно. — Черные глаза выражали нескрываемую злость, направленную на собеседника, а сам подался вперед, своими медленными движениями накаляя обстановку.
Романов недовольно посмотрел на своего товарища и, нахмурив брови, раздраженно цокнул.
— Мне просто нужно воскресить одного человека, — сдавленным голосом ответил Влад, буравя взглядом Адриана, на лице которого появилось непонятное выражение.
— Ха-ха-ха, — мужчина улыбнулся, с некой иронией в голосе спрашивая, — ты серьезно?
— Абсолютно.
Колдун лишь безнадежно пожал плечами, все еще посмеиваясь.
Пусть смеется. Как говорится: хорошо смеется тот, кто смеется последним.
========== Глава двадцать четвертая ==========
Казалось, слова не значат ничего.
Но Элли не согласится с этой истинной.
Большинство людей выражается через слова.
Есть действия, жесты, которые скажут намного больше набора букв, но почему тогда люди так часто прибегают к этим буквам? В голове возникло тысяча вариантов, но они тут же померкли. Ведьма тоже много говорила и мало делала, но почему именно так? Проще сказать, чем сделать что-то по-настоящему.
А ведь так делают большинство людей, что превращает их в лгунов, эгоистов, лицемеров и пустомель, можно было бы продолжить список, но слова сбивались в кучу и мешались. Сколько бед натворил человеческий язык?
Такие мысли посещали ведьму при чтении средневековых романов, которые она откопала в главной библиотеке особняка, где таких книг было очень и очень много. Продолжая размышлять над источником бед человеческих, невольно девушка возвращалась к тому, что она тоже натворила пару бед именно по причине сквернословия.
Отложив злосчастную книжку, толкнувшую её на такие мрачные мысли, девушке неимоверно захотелось развеяться. Из-за присутствия посторонних она не могла просто взять и уговорить Адриана на какую-нибудь увлекательную авантюру.
Теперь, начиная с этого дня, ведьме придется развлекать себя самой.
Найдя колдуна, который вместе с Владом что-то горячо обсуждал, девушка передумала, не желая влезать в перепалку, поэтому, оставив в своей комнате записку, ушла.
Хотелось пуститься в долгое и увлекательное путешествие по Лимбу от скуки, но ведьма понимала, что сама она точно не справится, к тому же пугала неизвестность, которая ожидала её за зоной комфорта, то есть за пределами тех мест, в которых она побывала. Все, чего она хотела сейчас — отвлечься от всего, развеселится. А потом она снова вернется туда. Хотелось, чтобы все было как раньше — она приходит домой, а там пахнет пряниками и чаем, а не сигаретным дымом и запахами трав и различных экспериментов. Элли удивлялась тому, насколько сильно изменился её дом за короткий промежуток времени. А может быть, она тоже сильно изменилась? Трудно было ответить.
Незаметно пробравшись на кухню, ведьма быстро сделала себе несколько бутербродов, взяла апельсин и парочку яблок, прихватила бутылку смородинового сока и положила все в корзину, в которой уже лежали альбом и краски. Она давно не рисовала, и при виде художественных принадлежностей на нее навалилась томная ностальгия.
Нарядившись в комбинезон, поверх которого была белая футболка, девушка по привычке покрасовалась перед зеркалом и пустилась в свое короткое путешествие.
Уже начинающее надоедать пение кукушки говорило о скором конце весенней поры.
Ведьма равнодушно одаривала взглядом безликих, которые без дела мелькали повсюду. Призраки уже не садились в автобус, как всегда, а просто бесцельно шарахались по окрестности. С чего бы такие резкие изменения, ведь пару дней тому назад все было как обычно? Элли не хотела обращать на это внимание, как бы сильно не предостерегало поведение падших душ. Только не сейчас. Она расскажет об этом Адриану, а там уже будь, что будет.
Девушка села на свое место в практически пустом транспорте.
Воцарившиеся тишина и покой навевали сонливость на привыкшую к постоянному шуму ведьму.
Несмотря на отсутствие посторонних, уснуть в подобном месте всегда значило быть готовой к неожиданностям, но, поддавшись искушению, ведьма закрыла глаза, погрузившись в царство Морфея.
Пробуждение выдалось не их приятных. Кошмары не хотели покидать её, как она не мучилась после них. Неужели нельзя просто спать и ничего не видеть?
Алиса снова убивает её во сне, посреди горящего леса, мертвыми руками отчаянно душит её, приговаривая, как она ненавидит свою бывшую подругу. Элли уже не кричит, она привыкла. Пусть душит, помучает и успокоиться. Ей наверняка надоест. Ведьма лишь удивлялась, что ничего решительно не предпринимала, будто все так и должно было быть. Как будто она заслужила это.
Парк, как всегда, безнадежно пустовал, только мелькали лица унылых работников, которые бесполезно тратят время в этом забытом всеми месте. Почти всеми. Сколько ведьма не думала, она не могла понять, что их держит в столь запустелом парке, который посещает только один человек. А может быть, еще кто-то, но это она планировала узнать.
Подойдя к мирно сидящему в своей будке старичку, девушка поприветствовала его и заметила, как пожилой человек мгновенно оживился.
— Добрый день, можно билет на «Орбиту»? — спросила девушка, доброжелательно улыбнувшись.
— Да, конечно! — заговорил старик и, оторвав пожелтевшую от времени бумажку, готовую вот-вот порваться от лишнего движения, протянул её Элли. — Прошу прощения за такое качество…сюда никто, кроме вас, не ходит, поэтому заменить не было возможности, — виновато улыбнувшись, старичок почесал бороду.
— Вот оно как. Не стоит извиняться, — грустная улыбка украсила лицо девушки.
Она была права, никто не посещал это дивное место. На секунду стало жаль всех тех немногочисленных людей, что находятся тут, в надежде, что кто-то с ними заговорит и внесет в повседневное существование щепотку разнообразия.
— Почему вы все еще здесь? — спросила Элли.
— Право, девушка, сам не знаю. Я всю жизнь работал здесь и меня тянет сюда даже после смерти…вы не поймете, наверное, — он засмеялся, но ведьме стало совсем не до смеха.
— Для меня этот парк — дом.
Она поняла, что надолго запомнит эти слова. Неужели между местом, где работал человек и самим человеком может существовать такая прочная связь? А может быть, ему просто уже все равно, что будет дальше, поэтому никто их них ничего не меняет?
Молча, ведьма уселась на аттракцион и шестеренки сложной конструкции громко заскрипели. Она одна сидела в своего рода паровозе, пока тот вырисовывал в воздухе круги, веселья не было.
Настроение упало, не хотелось ничего. Она просто ждала, когда время проката подойдет к концу. Резкие порывы ветра создавали иллюзию полета, а вместе с дуновением в лицо попадали облетевшие листья цветов, сорванных с родных веток. Было пасмурно, солнце с самого утра пряталось за сворой дождевых облаков, которые ревниво прятали за собой яркое светило.
