— Зейн, — отставив бутылку на стол, поднимаюсь на ноги, — это совсем не то, что ты думаешь.
— Да, Зи, этот поцелуй был лишь во спасение Скай, иначе Найлер разукрасил бы её краской.
Малик молча смотрит на нас всего несколько секунд, прежде чем сдвинуться с места.
— На пару слов, — бесцветно бросает он Стайлсу и, хлопнув друга по плечу, выходит из кухни.
— Ну спасибо тебе, Эванс, — кряхтя, Гарри поднимается с места.
— Мне?! — разводя ладони в стороны, с возмущением смотрю на парня. — Кто вообще говорит о таком в шутливой манере?
— Да не парься ты, сейчас всё разрулю, — успокаивает он, выходя из кухни и бурча что-то себе под нос.
Прикрываю веки и, прерывисто выдохнув, пробегаюсь пальцами по волосам. Этот день когда-нибудь закончится? Пожалуйста, пусть хотя бы маленькая его часть окажется ужасным сном. Я не могу потерять доверие Зейна из-за глупого случая. Не после всего, через что мы прошли.
Смотрю на раскрытую дверцу холодильника, которую Малик так и не закрыл. Шутка Гарри оказалась слишком неожиданной даже для меня, не то что для Зейна. Подхожу к изрисованному холодильнику, чтобы закрыть как раз в тот момент, когда на кухне появляется Найл.
Волосы взъерошены, а веки полуприкрыты, он явно только что проснулся. Потянувшись в проходе, парень зевает и, шаркая ногами, подходит к одному из шкафчиков.
— Привет, — бросает он мне, потирая ладонью грудь.
Отвернувшись, Найл тянется к деревянной дверце, но затем замирает и оборачивается так резко, что я даже слегка пугаюсь за сохранность его шеи. Его голубые сонные глаза тут же широко распахиваются.
— У тебя ровно две секунды на то, чтобы объяснить мне, какого черта ты здесь делаешь.
Матерь божья, только этого мне не хватало для полноты картины. Кажется, Хоран не в курсе, что я больше не в чёрном списке этого дома.
Захлопываю дверцу холодильника и выставляю ладони вперед, чтобы выдать триумфальную речь о внезапном перемирии, но, к сожалению, мои две секунды уже истекли.
— Парни! Парни! — громко зовёт Найл, не отрывая от меня взгляда и выставив вперед указательный палец. — Изгнанная кошка совсем отчаялась и пробралась к нам в дом, чтобы украсть наши припасы!
— Я здесь по приглашению, честное слово.
Делаю шаг вперёд, и на лице Найла проскальзывает ещё большее удивление, как будто я наступаю на него как минимум с окровавленным ножом. Развернувшись, он открывает один из шкафчиков и, погремев кухонной утварью, достает сковороду, и воинственно направляет её в мою сторону.
— Не знаю, что ты задумала, — пожав плечами, он перекладывает сковородку из одной ладони в другую, — но лучше не подходи. И, — Хоран замирает, оглядывая меня с головы до ног, — во что ты, мать твою, одета?
— Это всего лишь кеды, джинсы и рубашка.
— Выглядишь так, будто только что вернулась из Канзас-Сити. Что дальше, от отчаяния вступишь в клуб любителей кантри?
— Хоран, может отложишь сковородку? Тоже мне, — усмехнувшись, кошусь на его оружие, — Рапунцель.
— Ну всё, задолбала, — цокнув языком, Найл решительно двигается в мою сторону.
Взвизгнув, выкрикиваю имя Малика и торопливо оббегаю остров посреди кухни, чтобы иметь хоть какую-то преграду.
Наконец-то и очень даже вовремя, на кухне появляются Зейн и Гарри. Застыв в проходе, парни не без удивления оглядывают представшую картину.
— В чем, блин, дело? — спрашивает Стайлс, разводя руки в стороны. — Уже и на минуту отлучиться нельзя.
— Мы тут пытаемся подружиться, — пожав плечами, натягиваю улыбку. — Как видите, получается не очень.
— Какого хрена, Найлер? — Малик подходит к другу, чтобы забрать сковородку из его рук, а затем переводит взгляд на Гарри. — Ты не сказал ему?
— Блин, мой косяк, — Стайлс хлопает себя по лбу, — Найл спал, и я подумал, что скажу позже.
— Тебе не кажется, что в последнее время ты слишком часто забываешь сообщить о важном?
— Слушай, еще вчера я не знал, что Эванс тебе нравится и что у вас там целая предыстория, которая послужила бы сюжетом для нудного чешского фильма с субтитрами! Я поцеловал её, потому что иначе Найлер оставил бы на ней кучу синяков.
— Да ладно? — усмехнувшись, Зейн покачивает головой. — Ты меня за дебила держишь? Мы два часа ехали вместе, я рассказал тебе предостаточно, у тебя был шанс упомянуть о поцелуе.
— Это что-то изменило бы?
— Ну, например, — Малик потирает щеку, — мы бы сейчас не разбирали здесь это дерьмо.
— Зейн, — осторожно зову я, опираясь ладонями на столешницу, — для нас это ничего не значило, он действительно спас меня, не больше.
— Стоп! — Найл хлопает ладонью по столешнице. — У меня сейчас кровь из ушей пойдет. Все эти поцелуи, симпатии, да и кошка вдруг стала выглядеть как последний бич…
Окинув нас подозрительным взглядом, Хоран проводит пальцами по векам, а затем усмехается.
— Кажется, я понял, ночь розыгрышей продолжается, да? Ну, — парень оглядывается по сторонам, — и где у нас тут спрятаны камеры? Куда мне улыбнуться?
Найл начинает крутиться вокруг себя, в надежде отыскать хоть один объектив. Зейн внимательно смотрит на друга со всей серьезностью во взгляде, но в итоге сдается и издает смешок.
Стайлс тяжело вздыхает, а затем покачивает головой.
— Идите, — бросает он нам, — я возьму это на себя.
***
Мы с Зейном поднимаемся на второй этаж в сопровождении оглушающего молчания. Мне чертовски неловко от того, что он не спрашивает у меня, почему я ничего не рассказала. Я и сама задаюсь этим вопросом. Как я могла забыть рассказать о таком? Думаю, что на меня свалилось слишком много всего за одни сутки, и спасительный поцелуй от Стайлса был наименьшей из бед.
Малик открывает дверь в комнату. Свет включенной настольной лампы разливается, освещая помещение в темно-синих тонах. Над кроватью красками нарисован герб с инициалами Сигмы, уверена, что это работа самого обитателя комнаты. Стол завален листками и карандашами, а у подножия кровати развалился раскрытый рюкзак, до краев наполненный баллончиками с краской.
— Прости за бардак, — Зейн принимается подбирать разбросанные по комнате вещи.
— Всё в порядке, — слабо улыбнувшись, останавливаюсь посреди комнаты, не зная куда податься.
— Ты, наверное, не ела весь день. Половина еды в холодильнике непригодна для человечества, — парень присаживается у стола, собирая с пола листы с набросками рисунков и комкая их, выкидывает в мусорную корзину, — сейчас быстро съезжу до закусочной и привезу тебе что-нибудь приличное.
— Всё в порядке, я не голодна, — я и правда не ела весь день, но как представлю еду, то почему-то начинает мутить.
— Что, откажешься даже от бургеров и картошки фри?
— Звучит заманчиво, — улыбнувшись, пожимаю плечами и обнимаю себя за талию.
Малик продолжает раскидывать по углам вещи, делая вид, что очень занят уборкой. Когда он наконец оборачивается, и мы смотрим друг на друга, то повисшая в воздухе неловкость ощущается физически, словно с нами в комнате находится кто-то посторонний.
— Располагайся, я скоро вернусь, — он оглядывается по сторонам, потирая шею. — Черт, твоя сумка осталась в машине. Сейчас принесу.
— Зейн, — делаю шаг вперед, когда он направляется к двери.
Обернувшись, парень прячет ладони в передние карманы джинсов и вопросительно вскидывает брови.
— Я должна была рассказать тебе о том, что произошло. Но это настолько ничего не значило для меня, что просто вылетело из головы, — закатив глаза, бью себя по лбу. — Это не значит, что меня постоянно кто-то целует, и я забываю об этом напрочь, потому что я какая-то ветреная или вроде того.
Малик тихо усмехается себе под нос, и я чувствую, как к моим щекам приливает кровь. Скорее всего я краснею от осознания того, что несу полный бред, но я уже не могу остановиться.
— Я хочу сказать, что все мои мысли были отравлены тем, что я предала подруг, а затем Валери и ее испорченная жизнь, а потом пришел ты, как герой из снов, вместе со своим потрясающим поцелуем. Ко всему прочему рассказал, что теперь вся Сигма в курсе наших запутанных взаимоотношений. Ну, — пожимаю плечами, — конечно все, кроме Найла и его сковородки. Я не хочу, чтобы у вас с Гарри был конфликт из-за этого, потому что он правда пытался помочь. В общем, — делаю глубокий вдох, — чувствую себя ужасно виноватой и не хочу, чтобы теперь мы разговаривали друг с другом так.
