Испуганный Косой, напялив шлем, спрятался за спиной у Эзры. Судорожно пошарив по карманам, он обнаружил немного семечек.

— Семок надо? — спросил тви’лек, вспомнив общепринятые традиции гопников всех планет Галактики, и протянул горстку толпе. Гопники обменялись презрительными взглядами, понимая, что перед ними настоящий дикарь в белой броне. Даже варвары из московского Чертаново так себя не вели.

— Оставь мобильник, всяк сюда входящий, — вежливо обратился к жертвам один из гопников.

С испугом взглянув в суровые и начитанные лица местных, Эзра аккуратно положил телефон…

— Вот сюда, — дрожащим голосом произнес шкет, — на бордюр.

— Что сей необразованный юнец сказать изволил? — пробухтел один из гопников, достав из-под куртки томик «Войны и мира» и угрожающе начав им поигрывать.

— Поребрик. Он хотел сказать поребрик, — попытался исправить ситуацию Косой, вспомнив, как кондукторша в автобусе по пути из Пулково учила их питерскому жаргону.

— То-то же! — удовлетворенно кивнул гопник. — Не соблаговолите ли пройти в парадную?

— Куда-куда? — спросил Эзра.

— В подъезд, — прошептал Косой, испуганно задрожав. — Всё, это конец. Даже шеф нас не спасет, клянусь своими розовыми лекку.

Вмиг гопники обступили Косого и Эзру, давая понять, что отказ в нынешней ситуации крайне неуместен.

Тем временем гранд-адмирал Траун ударился в панику окончательно. По его представлениям, в Купчино не смог бы выжить ни один чисс, не то, что там какой-либо другой житель Галактики. Местные гопники являлись эталоном вежливости, а свою территорию бдели, пожалуй, лучше, чем Орден Джедаев Великую Библиотеку. В Купчино действовали настолько суровые законы и правила, что абсурдные вопросы по ЕГЭ казались детским лепетом по сравнению с литературными дискуссиями у третьей парадной пятого дома по Купчинской улице. Выжить на этой опасной земле мог только коренной питерец. У понаехавших, вроде Косого и Эзры, шансов не было.

— Гранд-адмирал, — обратился Зеб к судорожно клацающему по кнопкам ЧиссФона Трауну, — что делать будем?

— ИЗР «Спотыкач» адмирала Константина находится поблизости, — сказал Траун. — Готов оказать нам поддержку.

— Насколько я знаю вашего Костика, он не сможет прицельно ударить турболазером по Купчино, а разнесет близлежащие пригороды, — знающим тоном выдал ласат. — Тогда уж точно, прощай, янтарная комната!

— Нет-нет-нет! По янтарной комнате я ему палить не дам! — яростно сверкнул глазами чисс, сжимая кулаки. — Да и турболазер у него коротковат.

— Сашка Каллас рассказывал слушок, что самый короткий турболазер у директора Кренника, — хитро прищурившись, сказал ласат. — Шесть с половиной сантиметров. Что таким отстрелить можно?

— Ну, ИББшники просто так слухи друг о друге распускать не будут, — таинственно улыбнувшись, парировал Траун, зная, что агенты Имперского Бюро Безопасности любят мериться в космических боях своими турболазерами.

Внезапно на набережную Невы, где сидели ласат и чисс, выкатилась раритетная «Волга» и, резко затормозив, остановилась прямо у воды.

— Шеф! — раздался оттуда знакомый голос. — Шеф, мы вас нашли!

— Косой? — обрадовался чисс.

— Шкет? — вскочил на ноги ласат.

— А Чоппер где? — спросил Эзра, вывалившись из багажника.

— В камеру хранения на вокзале сдали, — буркнул ласат. — Мешался под ногами.

На набережную тем временем подъехала еще пара жигулят, из которых вывалились довольные гопники. Траун испуганно сглотнул и приготовился к переговорам, но Косой, сняв шлем и подставив лекку дувшему с залива ветру, гордо произнес:

— Не волнуйтесь, шеф! Мы нашли с ними общий язык.

— Интересно, каким образом? — удивился ласат.

— Рилотский гопник лотальского карманника всегда поймет, а уж если они будут действовать вместе…

— Короче, Дейв Филони! — рыкнул раздраженный Зеб, видя, как гопники окружили его и, вместо того, чтобы побить, стали делать совместное селфи.

— Они тоже смотрят «Повстанцев» и тоже недовольны развитием сюжета… — начал объяснять Эзра, но один из гопников, галантно поклонившись Трауну и вручив ему здоровенный сборник стихов Пушкина, сказал:

— Мы, питерские гопники, никогда никого не обижаем и не рукоприкладствуем, но ради господина Филони готовы сделать исключение, — затем он показал кулак и воинственно добавил. — Врежьте ему там по-взрослому!

Траун настолько обалдел, что не заметил, как его с Зебом затащили в «Волгу» и повезли куда-то. Удивленный от того, что гопники вежливо попросили пристегнуть ремни, чисс не сразу понял, что их везут на вокзал.

Эзра тем временем взял инициативу на себя.

— Я добыл нам три билета. Дяде Трауну самое лучшее место в купейном вагоне, Зебу и Косому — плацкарт, боковушка у туалета.

— А сам-то ты где поедешь? — не понял Косой.

— В Чоппере, как на самолете, — невозмутимо произнес Эзра. — Вместо багажа. Я привык.

Распрощавшись с интеллигентными гопниками, проводившими их под аккомпанемент сильного питерского ливня, имперцы и повстанцы погрузились в поезд. Траун сразу понял, что ему досталось самый ужасный вагон в поезде. Он ехал вместе с китайцами. И не просто с китайцами, а еще и с маленькими, вечно орущими детьми. После полутора часов пытки диким ором и попытки спасти Чоппера от страшной участи — быть разобранным на ДДГ-шные сувениры, он подхватил дроида и отправился к Косому с Зебом.

Ситуация в плацкарте оказалась не лучше. Мало того, что Зеб не вмещался на верхнюю боковую полку, даже свернувшись вчетверо; он еще и проломил ногами стену в помещение перед туалетом. Более того, полка, не выдержав полутора центнеров бешеной ласатины, треснула и провалилась прямо на Косого, который в это время пытался уложить лекку так, чтобы они не мешались в проходе. В итоге пришлось запереть бешено орущую за устроенный дебош и ничем не уступающую по весу Зебу проводницу в туалете. А Косого долго извлекали из-под обломков второй полки. Благо, в вагоне ехали дети-лагерники, быстро оказавшие помощь знакомым мультяшным персонажам.

Закончилось всё тем, что имперцев с повстанцами напоили чаем и накормили всякими разными вкусностями, какие только берут пассажиры с собой в поезд, а затем устроили концерт по заявкам, ибо у детей оказалась с собой гитара.

Быстро сообразив, какие аккорды следует играть, Траун подхватил гитару и, ностальгически затрунькав по струнам, затянул свою родную — ксилльскую…

Много ледников у нас на Ксилле,

Нету пальцев столько на ногах,

С каждым годом всё они красивей,

Утопают в метели и в снегах.

На Рилоте крутые твилюхи,

С лекку размером со шланг,

На Татуине замечательно нюхать,

С Ласана лучше бежать.

А в Доминации — пить!

В Доминации — пить!

В Доминации кефир — пить!

В Доминации — пить!

В Доминации — пить!

В Доминации кефир — пить!

Я поездил в общем-то немало,

Есть что вспомнить, есть чего забыть,

Добирался даже до Нал Хатта,

Трунькал то, чего не может быть.

В С’кррр шикарные мухи,

Размером с большущий кулак,

Во Внешнем с Эсвой занюхал,

В Ядре с Прайсихой поржал.

А в Доминации — пить!

В Доминации — пить!

В Доминации кефир — пить!

В Доминации — пить!

В Доминации — пить!

В Доминации кефир — пить!

И при всём при внешнем альтруизме,

Доминацию всем сердцем я люблю,

Минус, правда, есть в патриотизме —

К Пал Палычу в Империю свалю.

На Звезде Смерти есть макарошки

Их Орсон и Гален едят,

Пюрешкой еще и закусят,

И кайбер потом мастерят.*

А в Доминации — пить!

В Доминации — пить!

В Доминации кефир — пить!

В Доминации — пить!

В Доминации — пить!

В Доминации кефир — пить!

====== В поисках Филони. Часть 4. ======

С энтузиазмом поедая шаверму, наши доблестные имперцы и не менее доблестные повстанцы вывалились вместе с толпой «понаехавших» на площадь трёх вокзалов «нерезиновой» столицы Российской Импе… эээ… Федерации.