Я развернул ее задом и стал долбить что было сил, сам немного задыхаясь от быстрых движений. Пот тек ручьями, падал с бровей и застилал глаза. Я положил ее на бок, слегка развернул, задрав ногу на плечо, прилег сверху, стараясь растянуть на шпагат. Не вышло, до Эммы ей далеко. Ладно. Надо дать девочке удовлетворение. Стараясь поймать ее волну, стал под разным углом изучать внутри. Мой организм активно отзывался и готов уже был выстрелить. Наконец закончил акт, стараясь попасть струей на красивую грудь. Повалился рядом.

Настя еще какое-то время продолжала наслаждаться моментом, ведь так долго хотела своего мужчину, ждала его, и наконец, добилась, пусть хоть и на мгновение, но он здесь, с ней рядом. Потом взяла полотенце, вытерла себя и развернулась ко мне. Обняла.

– Сегодня самая счастливая ночь в моей жизни!

Я промолчал. Не намерен давать девочке пустые надежды. Она быстро засопела, а мне не спалось. Зачем это все? Я повернулся и посмотрел на спящую рядом любовницу. Теперь любовницу. Как говорили классики: «Кто виноват и что делать?»

До ресторана, где должно было состояться торжество, ехали молча. Борис, казалось, понимал, как все изменилось за неделю. Эмма боялась в праздничный день испортить и так чрезвычайно хрупкий мир, а Надя просто не хотела вмешиваться.

В зале с белыми скатертями и бежевыми накидками на стулья, все было исполнено в лучших традициях пышной свадьбы. Эмма сама организовывала праздник для своих друзей, а они были веселые и шебутные. Она искренне надеялась, что день рождения плавно перетечет в их вторую с Борисом свадьбу.

В зале еще не было гостей, поэтому Эмма с Надей удалились в туалет, чтобы привести себя в порядок и продумать план действий.

– Ну что? Как он тебе? Есть шансы помириться? – беспокоилась Эмма.

– Слушай, он приехал спокойный такой. Так что, думаю, все пройдет достойно.

– Господи, хоть бы мы уже сегодня вечером были снова одной семьей. Блин, ведь ничего особенного не произошло, ну, он поцеловался, я поскандалила. Все, пора в обратку.

– Эм, ты так напряжена. Да что с тобой?! Все ж хорошо. Сейчас и Лиля приедет.

– Надь, у меня душа не на месте. Он рядом, даже не сердится, но, знаешь, какой-то чужой.

– Ой, да перестань! Просто вы неделю не виделись, конечно, немного отвыкли друг от друга.

– А должны были соскучиться!

– Ну, если бы перед этим не было той неприятной ссоры, то праздник сопровождался бы обнимашками и поцелуями. А тут ведь ситуация, понимаешь?

– Ладно, даст Бог, все наладится сегодня. Я очень постараюсь вести себя хорошо, как ни в чем не бывало.

Они вышли в зал, к Эмме бросилась маленькая девочка в ярком салатовом платье с мелкими белыми цветочками.

– Мамочка! Я так соскучилась.

– Лилу, кроха моя, – Эмма обняла дочку и вдохнула сладкий запах сдобы, исходящий от ее светлой макушки. Погладила и вспушила нежные тонкие детские волосы, подняла малышку на руки и пошла здороваться со свекром и свекровью.

– Эммочка, дорогая! Поздравляем тебя! – свекровь расцеловала ее в обе щеки. – Будь счастлива. А подарок за столом подарим! – и шепнула вполголоса, – я тост подготовила.

– А что, твоих родителей не будет? – спросил Натан Владимирович, отец Бори.

– Нет, не смогли приехать, все-таки из Питера не близко добираться ради одного вечера.

– Жаль, ну ладно.

Гости все прибывали, заваливая именинницу поздравлениями и подарками.

Подключилась тамада и стала громко выкрикивать какие-то речевки и шутки.

Все разместились за столами, Эмма рядом с Борей. Они так и не разговаривали.

– А сейчас первый тост от самого близкого из присутствующих здесь родных именинницы.

Борис встал. Откашлялся.

– Дорогая моя женушка, ты всегда такая яркая, радостная. С тобой легко и весело. Посмотри, сколько собралось друзей, которые тебя любят! Желаю постоянно купаться в этой любви! И быть самой лучшей женой!

С этими словами он протянул ей маленькую коробочку, обитую красным бархатом.

Эмма с вожделением открыла ее и запрыгала, завизжала:

– Они просто потрясающие!

Гости суетливо перешептывались, предполагая, какое украшение Эмма увидела в коробочке.

Она тут же сняла свои серьги – длинную бижутерию, и нацепила ярко блестящие камушки. Обняла мужа и, крепко поцеловав, прошептала на ухо:

– Самый крупный – 0,7 карата?

– Эм, не начинай, ладно? Это просто сережки.

– Это офигительные сережки с огромными бриллиантами и кучей маленьких! Спасибо! Я люблю тебя! – она посмотрела на него, глаза ее горели ничуть не слабее тех бриллиантов. В его взгляде читалось удовлетворение и самодовольство, а еще немного виноватости. Ну ничего, главное, что он все осознал. Теперь ситуация наладится.

Весь вечер гости шутили и смеялись, но было твердое ощущение, что фотографию главной пары разорвали пополам и никак не могут склеить ровно. То Эмма старалась подластиться к мужу, а он реагировал холодом, то Борис вдруг, будто пробуждаясь от своих мыслей, улыбался Эмме светло и радостно, но она уже снова тонула в обиде. Лиля бегала между мамой и папой и без умолку рассказывала, как они с бабушкой ходили на пруд уточек кормить. В итоге Эмма решила, что пора просто взять себя в руки и жить, как прежде. Со временем все забудется.

Она танцевала с Лилей и смотрела на мужа. Тот угрюмо сидел за столом и что-то писал в телефоне.

«Что с ним? Проблемы на работе, или разговоры с Настей?» – Эмма решила пригласить его на танец и в это время поговорить по душам, чтобы не ругаться, а тихо и на ушко все выяснить и, возможно, помириться.

Она заказала диджею «их» медляк – у каждой женщины есть такая песня. Боря приободрился, кажется, догадавшись, куда клонит супруга.

Кружась в танце, Эмма не знала с чего начать. И, не будь глупой, решила говорить прямо, как любят мужики – безо всяких тонких намеков.

– Борь, я хочу вернуться. Я устала жить там, далеко от тебя, без Лили. Соскучилась, – она подняла на него грустные глаза.

– И как ты собираешься жить дальше?

– Как раньше. Я все прощу и забуду, как будто ничего не было.

Боря молча продолжал танцевать, будто не знал ответа, или чего-то выжидал.

– Что ты хочешь от меня? – не выдержала Эмма.

– Эм, я хочу, чтобы ты принимала меня таким, какой я есть. Да, у нас бывают ссоры и прочие радости жизни. Но ты слишком строга ко мне. Когда я задерживаюсь на работе – это значит, что так надо, много проектов. Ты ведь даже не интересуешься, чем я сейчас занимаюсь. А когда начинаю рассказывать, то переводишь разговор на свой фитнес и все. Не слушаешь меня. То же происшествие с Настей… Я был тогда ни в чем не виноват. А ты такое устроила! Чуть человека не убила.

– Борь! Ну а как бы ты поступил на моем месте, если бы я целовалась с мужиком?

– Я бы… убил обоих, – он рассмеялся. – Попытался бы с тобой поговорить для начала, выяснить, чем вызваны такие опрометчивые действия?

– Ну извини, я, может, излишне эмоциональная. Но ты ведь даже ничего не объяснил!

– Не посчитал нужным оправдываться, когда не виноват.

– Ясно. Ну а теперь расскажешь, что это все-таки было?

– Зачем поднимать бурю в стакане воды? Просто давай забудем все и начнем жить с чистого листа.

Эмма вздохнула. Ладно, при желании она все выяснит потом, аккуратненько. Вытянет информацию, как и раньше это делала не раз.

– Хорошо. Сегодня перевезем вещи?

– Конечно. Я закажу такси.

Между тем танец подходил к концу. У стены стояла бабушка Любовь Васильевна с внучкой и любовалась красивой парой. Лиля пританцовывала и готова была сорваться к родителям, как только закончится музыка. Она несколько раз порывалась это сделать, но бабушка упрямо хватала ее за руку, давая возможность детям насладиться друг другом. Когда мелодия остановилась, Лиля рванула к паре и повисла на них, обнимая.

– Мамочка, ты такая красивая! Я тебя так люблю! – она зарылась между ними, – Люблю-прелюблю.