– Я тоже видела, но я же не прошу тебя снять штаны.

Лэденг отвернулся, качнув подбородком, понял, что улыбается. Эта женщина привлекает его, и он пока не может понять почему. Дело совершенно не в сексе. Этого добра у него предостаточно.

– Так что ты делала у меня дома?

– Я же сказала тебе, что ошиблась адресом. Решила показать в визор грудь, но не удержала равновесие, когда ты открыл дверь, и я оказалась внутри.

В воздухе разливаются совершенно женские запахи – пахнет персиковым и чайным деревом, жгучим перцем и черным тмином, дезодорантом и какими-то отдушками. Лэд оборачивается, глядя на то, как она стоит, наклонившись, запустив пальцы в волосы, и трясет ими.

– Твое самообладание не в пример лучше, чем у твоего дружка. Она сдал тебя, не прошло и получаса.

– Не всем быть идеальными чудовищами. – Она выпрямляется и, не глядя на него, оправляет прическу фурии. – Кто-то сделан из плоти и крови.

Она вновь показывает ему на дверь.

– В этот раз придется выйти. Пора на работу, и мне ни в коем случае нельзя опаздывать.

Кажется, что у него дикий вид. Он чувствует это. Дайра хмыкает, но кивает и продолжает ждать его у выхода. Она это серьезно, ждет, что сможет уйти вот так просто?

– Вообще-то я пришел, чтобы задать тебе несколько вопросов, задержать и отправить за решетку.

Дайра перекидывает сумку через плечо и ждет его у двери.

– Сначала работа, а потом задержание и все остальное. Серьезно, Лэд. Если ты еще не арестовал меня, значит, ты не можешь сделать этого, или не хочешь, или ждешь чего-то. Вопросы ты можешь задать мне и по дороге. Я не шучу. Мне важна эта работа. Я не могу опоздать и подвести, как минимум одного, как максимум несколько сотен людей.

Он заинтригован и хочет знать, чем она занимается, кроме того, что убирает в боксах и спит с их хозяевами.

– Кем же ты работаешь? – Он не может не съязвить, но на самом деле заинтригован. Кем она работает? Проститутке можно и опоздать, а почему ей нет? – Ты убираешь стадионы после матчей?

Дайра бежит по коридору, в сторону одного из выходов, оборачивается к нему, хмурясь, а потом улыбаясь.

– Почти. Поторопись, чудовище! Такси вечно ждать не станет.

Глава 9

– Здесь ты работаешь?

Дайра приподнимает бровь в ответ на его сначала пораженное, а потом брезгливое выражение лица.

– О да!

Она хмыкает, думая про себя, что логику мужчин ей никогда и ни за что не понять. Как пользоваться девочками и вертеть их на всех концах – это норм и судьба у них такая, нелегкая. Как журналы просматривать, исходя слюной на визор, тоже нормально. Но вот если девушка танцует и, не дай Боги, полуобнаженная – она б**** и фу такой быть.

– Лучше быть девочкой из эскорт-агентства?! Как, кстати, оно называется?..

Лэд не отвечает, задумавшись. Он, если честно, и сам не помнит названия. Что-то с цветком, как он и говорил: прекрасное и грязное рядом.

– Это разве не тоже самое?

Она берется за ручку лайна, собираясь, если понадобится, выпрыгнуть. Зря она согласилась на его лайн. Он бы не стал разговаривать при таксисте, но сегодня все наперекосяк и упирается во время. Еще пару минут и она опоздает.

– Ты хочешь, чтобы я ушла? Или это какая-то изощренная месть? Давай не будем общаться. Я согласна. Была. С самого начала.

– Это ты хочешь уйти, – замечает Лэд, зависая напротив круглосуточного клуба «Бэатрикс». – Мне нужно, чтобы ты вернула то, что взяла у меня.

Сердце Дайры на мгновение замирает и падает в пустоту, чтобы возродится вновь, словно феникс. Дайра крутит пряжку сумки, кривя губами. Аштар знает, что она взяла что-то, но даже не подозревает, что конкретно.

– Только в этом случае я смогу сделать для тебя хоть что.

Дайра смотрит на него непонимающе и осознает, что вот тут-то он не лукавит. Все может плохо закончиться. Понять бы только, что это за неизвестный фактор, благодаря которому она еще на свободе. Ей нужно придумать, как избавиться от него, потому что, как не крути, ситуацию с кражей представить как нечто само-собой разумеющееся не получается.

– Твоя легенда со свиданием летит в тартарары, потому что я знаю, что ты воспользовалась афродизиаком. Где ты достала его? Что пообещал тебе продавец?

Дайра тянется к нему, а на самом деле к панели, отодвигая прямоугольник блокировки дверей и замков ремней безопасности. Лэд следит за каждым ее неторопливым жестом, за мягкими и исполненными чувственности движениями. Жесткие ленты соскальзывают с ее плеча. Дайра оказывается прямо перед ним, упираясь в колено ладонью. Ее так много сейчас. Его укутывает ее аромат и тепло, эта внезапная близость захватывает.

– Я не понимаю, чем тебя так не устраивает версия со свиданием? Я могу пользоваться всем, чем захочу – вызывающим комбинезоном, отсутствием белья, стимуляторами.

Она наклоняется к его лицу, какое-то время рассматривает ключицы, а потом поднимает на него глаза. Светлые с расширившимися зрачками. Лед придвигает ее к себе за бедра. Еще немного и ее колено упрется ему пах, и она поймет… Что-то она обязательно поймет, например, что все еще волнует его, а вот ему очень бы хотелось пройти это «испытание этой женщиной» достойно – выдержать, устоять, не поддаться, освободиться и уйти.

– Потому что я бы почувствовал эту дрянь еще в самом начале, – отвечает он просто, разглядывая ее.

Девушка занимается тем же самым.

– Ваши женщины пользуются афродизиаками? Они такие страшные?

Она приподнимается, усаживаясь на его бедре, позволяя его ладоням соскользнуть себе на ягодицы. Теперь он видит, что она делает это не просто так. Поэтому Лэд тоже гладит ее, пользуясь ее доброй волей и хорошим настроением.

– Гордые.

Не такие, как землянки. Этого хватит, чтобы обрисовать все. Аштар родились свободными, путешественниками и воинами. Они берут от этого мира самое лучшее, покоряют планеты нелюдей, несут знания и освобождение. Жители других миров зовут их женщин богинями и поклоняются их красоте, знаниям, мудрости. Нет среди них той, что пойдет замуж или согласится лечь с мужчиной, если она уверена, что это не любовь; нет той, что подчинится тебе, если сама не хочет этого.

– Это не мешает им быть страшными. – Дайра качает головой и, улыбаясь, выдает следующее: – Либо они считают таковыми вас.

Лэд улыбается. Она смеется над ним и зовет чудовищем. Но он знает о том, какое впечатление производит на жительниц Терры без джаилда. Что-то происходит, и слабый пол этой планеты начинает вести себя, как яркие игрушки из магазинов дешевых товаров. Ярко, броско и не натурально.

– «Волосы Вероники» используются в храмах любви.

Ее глаза вспыхивают, она останавливается в нескольких миллиметрах от его лица.

– Тогда что вы делаете у нас? Ты что забыл в наших притонах?

Хорошо, что она исправилась. Лэд не любит обобщения. Они такие же, как все остальные во Вселенной. Они разные, при некоторых выдающихся особенностях.

– «Веронику» используют в самых запущенных случаях, со стариками. Как говорят у вас? Седина в бороду, бес в ребро? У нас тоже такое бывает, но зовется несколько иначе.

Она все-таки коснулась его губ, мягко, нежно, мимолетно, затем только отпрянула, тщетно пытаясь сдержать улыбку, и захохотала, запрокидывая голову, блестя белоснежными резцами зубами, качая головой и смахивая все набегающие и набегающие слезы.

– Лэд, мне пора. Правда! У меня нет ничего! Ты ведь видел мой дом и узнал бы свою вещь.

Дайра целует его в щеку, быстро отстраняясь. Не получится у нее быть роковой соблазнительницей и хохотать при этом.

– Это правда было случайностью, а ты оказался так интересен, нескучен и очень настойчив.

Она выскальзывает из его объятий, а затем из лайна, оказываясь на яркой мостовой, на некотором отдалении от забитого людьми входа. Лэд провожает ее взглядом, ощущая себя как-то очень странно. Обескураженно. Все шло в совершенном в ином направлении. Он знал, что или оттолкнет ее, сдержавшись, или возьмет прямо здесь и больше не вернется. Это должен был быть тот самый момент, когда бы он разрешил незавершенность, а он улыбается вместе с ней.