— Тебе нравится здесь, да? — пальцы Кили несмело коснулись его пальцев.

Они шли по широкой аллее медленным шагом, наслаждаясь закатным солнцем и погожим вечером. Весь мир как будто потерял чёткость для них, насыщенный лишь звуками природы, и на плече Трандуила покоился маленький, сухой, дубовый листок. Несмотря на то, что здесь обитала зима, Трандуил выглядел, как весна. Даже с этим серым листком на плече.

— Да, — кивнул он, взглянув на Кили мельком, — мне кажется, когда я нахожусь в таком месте, где могу соприкоснуться с природой, я принимаю часть энергии этого мира. Я словно становлюсь сильнее и устойчивее к трудностям. Природа исцеляет. А у тебя не так?

Немного. нет. Дитя большого урбанистического города, Кили напитывался энергией от его суеты, вечной гонки, вечного шума. Привыкший к постоянному общению, движению, скорому принятию решений и городскому комфорту, он чувствовал себя в таких спокойных местах довольно странно, как будто что-то не хватало, как будто он находился где-то на задворках жизни, упуская что-то важное в этот самый момент. Лет так через пятьдесят, возможно, ему бы понравилось бродить по одиноким аллеям, слушать тишину и учиться наслаждаться ею, но с Трандуилом он был готов и сейчас. Он мог бы остаться жить здесь с ним, если бы тот предложил построить дом на дереве, или где там живут такие прекрасные создания, находящиеся в гармонии с природой.

— С тобой мне хорошо где угодно, — произнёс Кили глупым голосом, улыбнувшись и чувствуя, как по спине побежали мурашки. Так открыто говорить об этом было всё ещё непривычно, но он будет это делать, хотя бы для того, чтобы Трандуил не чувствовал себя одиноким. — Я готов спуститься за тобой в ад.

— Туда не стоит, — ответил Трандуил улыбкой на улыбку и посмотрел в небо, где размазанные облака, подсвеченные пурпуром, плыли по маршруту ветра. Его щёки были тёплыми и горели румянцем.

Он сам сжал руку Кили покрепче. Другая рука его была занята бумажным пакетом, из которого торчал небольшой багет — они решили покормить уток у озера. Хотелось запомнить каждый миг, каждую минуту, каждое движение и касание ветра к коже. Сейчас, как никогда, а он почему-то был уверен в этом, хотелось жить, чувствовать это крепкое пожатие руки и слышать уверенные шаги рядом.

Сквозь деревья блеснула вода, и ещё спустя какое-то время они вышли на открытое пространство, где сверкала зеркальная поверхность озёрной глади. Подсвеченная розовыми бликами заходящего солнца, она казалась сокровищем, спрятанным в самом сердце парка. По ней, почти не создавая ряби, рядом с берегом плавали утки — одни полностью коричневые, другие чуть с зеленцой вокруг шеи. Такие маленькие, смешные и лёгкие в воде. Трандуил насчитал их пять.

Кили первым подошёл к берегу, присаживаясь на корточки, чем чуть не переполошил их. Он был более шумным, чем ему самому хотелось бы, а Трандуил, напротив, ступал почти беззвучно. Присел рядом с Кили и осторожно, боясь зашуршать пакетом, вынул хлеб.

— Мне нравится, как ты это делаешь, — шепнул Кили и, заметив недоумённый взгляд Трандуила, пояснил. — У тебя такие тихие движения.

Тот смущённо улыбнулся, чувствуя, что от такого шёпота его прошивает неконтролируемая приятная дрожь, отщипнул немного хлеба и бросил в воду, внимательно наблюдая. Вальяжные утки медленно начали приближаться к пище, поддевая её своими широкими клювами. Кили тоже протянул руку, чтобы отломить немного хлеба, но бросать уткам не стал, а отправил кусок себе в рот.

— М, вкусно, — жуя, произнёс он с довольным видом, — хоть я и не утка.

Трандуил тихо рассмеялся, глядя на него. Его смех был слишком приятным, чтобы отказывать себе в удовольствии продолжать смешить его. Он был таким счастливым и открытым, каким и подобает быть такому молодому и красивому парню. Сейчас он был настоящим. И Кили не боялся выглядеть идиотом рядом с ним, лишь бы видеть эту очаровательную улыбку.

Следующий кусочек Трандуил со смехом вложил ему в рот. Его немного смущало то, что он делает, но почему-то ему хотелось сделать так, и чтобы непременно тёплые губы Кили коснулись его пальцев. Они оба рассмеялись после, и будь здесь Торин, то непременно сделал бы замечание, что Кили смеётся с набитым ртом. Хотя, скорее, сначала он потопил бы их в этом озере за то, что они тут вытворяют друг с другом.

— В следующий раз, когда мы встретимся с моими друзьями, я скажу им, что мы вместе, — заявил Кили, прожевав и прервав свой смех. Он посмотрел Трандуилу в глаза очень пристально и серьёзно, чуть щуря свои.

— Та девушка расстроится, — ответил ему тот, отворачиваясь, чтобы ещё кинуть еды уткам.

— Какая девушка? — недоумённо нахмурился Кили, явно не догоняя, о чём шла речь.

— Которая украдкой смотрела на тебя. В тот вечер, в кафе.

— Ты про кого? — Кили всё ещё не мог понять, нахмурившись сильнее и пытаясь вспомнить, кто же там был тогда. Он не помнил никого, кроме Трандуила.

— Её волосы как огонь.

— А? Что? Ты про Тауриэль говоришь? — он отмахнулся от этого предположения, даже думать не желая в этом ключе. — Мы вообще-то с ней друзья, и она немного беспокоится обо мне, а ты что. ревнуешь, да? — улыбка снова расцвела на его лице.

— Нет, — покачал головой Трандуил, ощущая, как у самого уголки губ разъезжаются в улыбке.

— Ревнуу-уешь, — и Кили приобнял его, осторожно поворачивая лицом к себе пальцами за подбородок. — Это лишнее, поверь мне, потому что люблю я только тебя и больше мне никто в целом мире не нужен.

Трандуил прикрыл глаза на секунду, открыл их и вновь видел Кили — никуда он не пропал и не исчез. Глаза его затягивали, словно бездонные тёмные омуты. Но нырнуть туда было совсем не страшно. От лёгкого прикосновения губ сильно закружилась голова, и, наверное, они могли бы легко поскользнуться и свалиться в воду, но ветер донёс до них чьи-то весёлые разговоры, а спустя полминуты к озеру вышли девицы, что решили пофотографироваться на берегу.

— Кили! Кили! — донеслось справа, и одна из девушек отчаянно замахала рукой.

— Привет, Кили! — заметив его, помахала и вторая.

— Тебя весь город знает? — с грустной улыбкой от разрушенного очарования спросил Трандуил.

— Неа, но половина — точно, — усмехнулся тот и помахал девушкам в ответ. — Пошли отсюда, а то ещё надумают подойти, — и проворно поднялся на ноги, потянув Трандуила за ткань куртки за собой.

Они отдалялись оттуда спешно, но затем, вернувшись на аллею, вновь перешли на медленный шаг.

— Жаль, что мы здесь не одни, я бы предпочёл, чтобы никого, кроме нас не было, хотя бы на часок, — Кили прочесал пальцами по затылку и вздохнул немного печально.

— Я тоже, — признался Трандуил, вкладывая в его ладонь свою.

Домой Кили и Трандуил заявились почти к ужину. Торин и Даин сидели в гостиной и распивали пиво, вновь пребывая в благодушном расположении духа, поскольку успели захмелеть. На столе было выставлено несколько сортов копчёного мяса, ветчины, какие-то жареные штуки, похожие на луковые кольца, и огромная индюшка в центре, словно сегодня было Рождество или какой-нибудь День Благодарения. Гора мяса — всё, как любил Даин.

— Присоединяйтесь! — позвал их тот, резко махнув ладонью. — Я остаюсь на ужин, а затем уезжаю, так что вы просто обязаны выпить со мной.

Выглядело так, будто это он тут хозяин, хотя наглости-то дядюшке Даину не занимать.

— Э-ээ, — Кили замялся, ведь ему не хотелось делать этого, но и обижать родственника не стоило, тем более напиваться его никто не просил, а распить кружечку пива- почему бы и нет. — Хорошо, переоденусь и спущусь.

— А ты, Лесная Трандуил? — Даин посмотрел на молодого человека с усмешкой.

— Ему пить нельзя, он на лечении, — ответил за Трандуила Торин, поднимая свою кружку и отпивая из неё пару глотков прохладного ячменного напитка.

— Да, это так, — кивнул тот, на самом же деле думая лишь о том, что ему нужно поскорее скрыться от этих пристальных взглядов, пойти наверх и заставить себя включить свой злосчастный айфон. До этого времени у него так и не хватило духу сделать это.