— Как мне найти хозяина этого заведения? У меня к нему дело.
Тот сурово взглянул на него из-под кустистых бровей и уточнил на всякий случай грозным тоном:
— Из полиции будешь?
— Нет-нет, у меня информация для него, – заверил Кили, хотя, судя по всему, полицию здесь не слишком-то опасались.
— Иди вон по тому коридору, – бармен кивнул на одну из дверей в стене. – Последний кабинет слева.
— Спасибо, – припечатав к столешнице купюру, покрывающую и чек, и чаевые, и вознаграждение за информацию, Кили, даже не притронувшись к выпивке, направился к той самой указанной двери. Шлюхи поотлипали где-то по дороге, чему он был несказанно рад.
За дверью его окутала полутьма, смешанная с запахом застарелого табачного дыма и пыли. Кили, преодолев арку, побрёл дальше, в самый конец коридора, где в огромном терракотовом горшке сохла некогда пышная пальма. Здесь хоть и слышались отголоски музыки, но в остальном стояла тишина, от которой уже успели отвыкнуть уши, теперь обильно смазанные чужой слюной.
Перед последней дверью слева, обитой местами содранным коричневым шпоном, Кили остановился, прислушиваясь к звукам за ней. С той стороны кто-то разговаривал, громко ржал а затем снова что-то говорил. Кажется, их было двое — мужчина и женщина. Но оба голоса были грубыми, так что можно было и ошибиться. Шумно выдохнув и собравшись с духом, молодой человек занёс кулак и как можно громче постучал, отбивая себе все костяшки пальцев шероховатой поверхностью.
— Войдите! – раздалось рявкающее повеление.
Кили приосанился, придавая себе как можно более уверенный вид, нажал на ручку и толкнул дверь. Твою мать, чем же в этом кабинете воняло?! Ему пришлось крепко взять себя в руки, чтобы не развернуться и не бежать отсюда, а также постараться не принюхиваться к ужасной вони вокруг. На столе, положив ногу на ногу, сидела какая-то девица, абсолютно топлес, и беззастенчиво пялилась на него мутным взглядом. Но, в конце концов, Кили не собирался концентрировать своё внимание на ней, уставившись на того, кто сидел за столом в огромном кресле.
Это был неприятный тип. Такой неприятный, что Кили почувствовал предательские мурашки по коже. Взгляд, злой, жестокий и тупой, словно говорил что-то вроде «что это за говно передо мной». Вся морда в шрамах и торчащие, острые уши. Сам здоровенный, крепкий, как скала. Настоящий образец криминального авторитета, который не чтит ничьё мнение, кроме своего, кто опасен и с кем лучше никогда не пересекаться без надобности.
— Ты кто такой?! – несдержанно спросил здоровяк.
Кили заставил себя быть смелым и непоколебимым сейчас. Он произнёс недрогнувшим голосом, не отводя глаз, чтобы неприятный тип понял, что он не боится:
— Это вы здесь хозяин?
Тот нехорошо ухмыльнулся в ответ и сменил позу из расслабленной в более собранную.
— Если да, то что? На работу хочешь устроиться? Все вакансии заняты. Проваливай.
— Нет, – Кили качнул головой. – Мне нужна информация насчёт Лесной Феи.
Кресло слегка отъехало назад с шаркающим грохотом.
— Пошла, – хозяин клуба кивком головы приказал шлюхе убраться, и та подчинилась, напоследок подмигнув Кили. – Какая ещё информация?
— Мне нужен адрес её проживания. Мне нужно знать, есть ли у неё.. у него семья.
Тип нахмурился, и при этом глубокая складка рытвиной пролегла между его надбровными дугами. Бровей у него почти не было, словно он каждый раз их сбривал. Весь его вид не сулил ничего хорошего, но Кили не дрогнул. Он обещал себе быть смелым и выяснить всю информацию.
— Зачем тебе это нужно знать, парень? Замуж решил позвать? – и губы растянулись в мерзкой, отталкивающей ухмылке, так что шрамы вокруг них натянулись.
— Лесная Фея в клинике, ей нужна помощь.
— В клинике, говоришь? – насмешливая ухмылка за одну секунду превратилась в злую, пересекла лицо хозяина борделя, превратив губы в ещё один бледный шрам. – Я видел её не так уж давно, и всё у этой крошки было в порядке. Не вздумай врать мне. Крепко пожалеешь, если врёшь.
— Я не вру. Это правда, – отчеканил Кили, чувствуя жар в груди не то от запала, не то от страха.
— Назови мне эту клинику, и я отвечу тебе.
И тут Кили замешкался. Сказать этому уроду, и тогда он может притащиться туда, чего вообще сейчас нельзя было допустить. А если соврать? Но вдруг этот тип решит проверить прямо сейчас, и тогда Кили рисковал не только не получить информацию, он рисковал ещё и своей шкурой.. Нужно было что-то решать. Он закусил губу, обдумывая свой ответ, нервно провёл ладонью по затылку, но всё-таки решил не лгать – от ответа сейчас многое зависело.
— Это находится в восточной части на пересечении двух улиц. Она там одна такая.
— Какой расплывчатый ответ, – хозяин клуба отодвинул своё кресло ещё дальше и поднялся, отчего Кили стало совсем не по себе, ибо тот был действительно здоровым и высоким. – Моя очередь, парень. Слушай внимательно. Я не знаю адреса этой девки, мне на него похуй. Никаких родственников у неё нет, – он шагнул навстречу, и Кили с трудом подавил желание отступить. – А если и есть, то я о них ничего не знаю. Всё.
— Вообще никакого адреса? Никаких документов? – в нахлынувшем отчаянии забормотал Кили. – Где её.. его паспорт? Может, у вас есть скан? Права? Страховка?
— Считаешь, я держу её здесь в рабстве, присвоив паспорт?! – рыкнул тот несдержанно, и сделал ещё шаг. – Она тут по доброй воле. Никаких документов я даже в руках не держал, нахера мне какие-то там сканы?! А теперь уёбывай отсюда, пока я не взял биту. И передавай привет Лесной Фее, да скажи, что я долго ждать не стану, когда она там наотдыхается в клинике.
Кили уже не обратил внимания на последнюю фразу, полностью поглощённый тем, что переваривал ту информацию, которую ему только что донесли. Он машинально кивнул и вышел за дверь.
И так. Трандуил ничего не помнит. У него нет при себе документов. Никто не знает, где он живёт и не знает никого, кто бы знал. Нет прошлого, нет настоящего и весьма расплывчатое будущее.
Кили погрузился в тяжёлые думы, его мучил стыд. Мало того, что он не добыл никакую информацию, касающуюся Трандуила, так ещё и рассказал, в какой клинике тот лежит. Какая непростительная глупость! Был бы здесь Торин, он бы точно смог выудить всё, что нужно, да так, что не пришлось бы выкладывать адрес. Но его здесь не было, а Кили — не Торин, и нет у него такого опыта в переговорах, как у дяди. Он чувствовал себя ничтожеством и ни на что не способным глупцом. Усталость давала о себе знать заторможенностью движений и мышления. Но удастся ли ему поспать, если через уже пару-тройку часов предстоит собираться на работу?
====== Часть 9 ======
Едва разлепив утром глаза, Кили ощутил себя довольно странно. Какой-то неведомый эмоциональный подъём, какой он чувствовал обычно с приходом весны, когда свежий ветер доносил ароматы цветущего сада до распахнутых окон второго этажа его спальни. Но зима на дворе, позвольте. Стылый туман густыми клоками, разбросанный по саду вдоль кустов и вазонов. Пасмурная, безжизненная дымка, затянувшая своей серостью весь небосвод. Похоже, намечался дождь. И всё-таки сердце громко ухало в груди, подозрительно сладко сжимаясь. Что-то изменилось. Словно в переплетении его чувств из любви, боли, ревности, отчаяния возникло ещё кое-что, маленькое, но такое светлое. Похожее на надежду.
Проигнорировав приглашение Фили подвезти, хотя раньше они очень часто ездили на работу на одном автомобиле, Кили поехал на своём. Возможно, Фили хотел поговорить, как-то объясниться, но ему уже было плевать на желания брата. Кили его ни слышать, ни видеть не хотел после вчерашнего, как бы бездушно это ни звучало.
Он ехал не спеша, хотя и знал, что опаздывает, но так хотелось вдыхать холодный, городской воздух через приопущенные стёкла, хотелось, чтобы хрипловатый голос Коппермана перебирал струны души, дробя истерзанное сердце особо пронзительными строчками песен. Кожаный руль под пальцами нагревался человеческим теплом. Плавный ход автомобиля создавал впечатление, будто «Ягуар» парит в воздухе. А вокруг просыпался город и наполнялся энергией торопящихся по своим делам людей.
