— А ты кто?! – сурово спросил её он, мрачно сканируя исподлобья.

— Э-ээто Лесная Фея! – выпалил Фили, опасаясь, как бы и она не попала под горячую руку дяди. – Мы встречаемся.

— Встречаетесь? – недоверчиво переспросил Торин и вновь обратился к ней, но на сей раз весьма вежливо, ибо воспитание не позволяло ему грубить женщинам. – Извините нас, пожалуйста, за семейную сцену.

Лесная Фея сделала пару шагов вперёд, не отрывая взгляда от его внушительной фигуры, и, разомкнув губы, произнесла небрежно:

— Ничего страшного.

Нервные импульсы вздрогнули на пути к мозгу. Торин взглянул на неё по-новому, словно увидел призрака, но не мог произнести ни слова, потому что воздух никак не хотел наполнять его лёгкие. Это напоминало удар под дых или ещё куда пониже – такой он испытал шок.

Возможность говорить вернулась к нему спустя какое-то время, и то голос был надтреснутым и хриплым.

— Так это.. вовсе не девушка. Фили? – он повернулся к племяннику по-прежнему в шокированном состоянии с суженными от собственных догадок глазами, ожидая объяснений.

— Н-нет, не девушка.. как бы.., – зубы племянника стучали от страха, и руки тряслись. – Н-но.. она.. всё равно.. я с ней..

— Это Трандуил, – вмешался Кили внезапно выразительным голосом. Несомненно, ему тоже было страшно, и не менее, чем старшему брату, но желание оправдать Трандуила помогло что-то в себе преодолеть. В глазах, блестящих, тёмных, трепетало пламя, хотя всё тело его дрожало. Руки сжались в кулаки. Он готов был защищать. – Они с Фили любят друг друга.

Подстёгнутый этим примером, невозможно благодарный за то, что хоть что-то помогло ему выйти из дурацкого ступора, старший брат тоже воспрянул духом, на время перестав заикаться:

— Да, я люблю её, Торин.

— Кого «её»? – глубокая боль отобразилась у Торина во взгляде, и он не мог поверить в эти слова, предпочтя остаться навсегда глухим.

— Её, – ткнул пальцем в Фею Фили. – Это Лесная Фея. Я люблю её, и мы встречаемся.

Пауза.

За время неё братья уже мысленно составили свои завещания, вырыли себе могилы и воздвигли надгробные камни. Накалённая атмосфера достигла своего пика, уши заложило от напряжённой тишины. Лишь бы Торин не решил убить их. Лишь бы он сдался.

Да как бы не так.

Через пару мгновений его ор впился в многострадальные уши, подобно куску пенопласта по стеклу.

— ЭТО НЕ ДЕВУШКА!!!!!!!!

— Зайду в другой раз, – Лесная Фея швырнула Фили ключи, которые тот, конечно же, не поймал ввиду его пьяного и напуганного состояния. Развернулась и пошла к двери изящной походкой.

— Чтобы я больше не видел тебя в этом доме!!!! – закричал ей вдогонку Торин, мечтая запустить чем потяжелее.

Хлопнула дверь. Братья мысленно перекрестились от новой порции криков, хотя никогда и в Бога то не верили. Но когда от ужаса жестокой расправы зашкаливают все внутренние измерительные приборы, на помощь всегда приходит религия. Главное, было бы к кому воззвать.

— Что ещё вы мне расскажете? – лицо Торина болезненно скривилось. – Вы ограбили банк? Устроили в доме бордель? Торговали героином? Да как Двалин-то, чёрт его дери, допустил всё это?!!!!!!!!!!! – он снова сорвался на громоподобный крик помимо своей воли.

— А Двалин ничего не знал, – покачал головой Кили, по-прежнему трясясь. – Он здесь не при чём, не вини его.

— А тебе что, всё равно, что твой брат встречается с мужиком?!!!!!!!!

Кили сглотнул.

— Ну.. вообще-то.. я вообще-то толерантный.

— Толерантный, – Торин мрачно усмехнулся, стискивая зубы. – Я сейчас же звоню вашей матери, и завтра же отправляю вас к ней. Больше нет моих сил.

Он вытащил из нагрудного кармана телефон, но братья резко рванули к нему, чтобы помешать.

— Нет, прошу тебя, Торин, не нужно, ты же знаешь, она расстроится, – забормотал Фили, умоляюще взглянув на дядю и схватив его за руку. – Мы впредь будем паиньками, обещаю, не нужно ничего ей говорить.

— Вы оба в неё! – Торин выдернул свою руку из цепкого захвата племянника. – Не жилось ей нормально здесь, так сбежала с каким-то проходимцем без роду и племени! Живёт на её денежки, проклятый альфонс! И вы туда же!! Тащите сюда всякую шваль, да раздаёте ключи от дома!!! Здесь ценные бумаги, здесь важные документы и деньги. ЧЕМ ВЫ ДУМАЕТЕ?!!!! Ничего не стоит дать дубликат подельникам, которые грохнут вас за наживу, пока вы спите!!!!! Как можно быть такими беспечными?!!!! Ваш отец, должно быть, перевернулся в гробу со страха и стыда за вас!!!!!!!!

Фили и Кили шарахнулись подальше, опасаясь, как бы Торин не начал рукоприкладство. Но тот снова в глубокой печали опустил глаза и потёр веки, словно пытаясь избавить их от боли.

— Неужели мало нормальных девушек? Да их полно красивых по городу ходит. Почему это.. Где ты нашёл его, Фили?

Старший брат испуганно взглянул на младшего, предупреждая, чтобы он и словом не обмолвился про бордель. Тот понимающе кивнул, упрямо сдвинув брови.

— Н-нас познакомили и.., – Фили понуро опустил голову.

— Бофур?!

— Нет-нет, это не он.. это.. не важно..

— Какая-то, – Торин вновь стиснул зубы и дальше заговорил, цедя сквозь них слова, – развратная бестия с прозвищем проститутки. Да ещё и мужик! Таким извращенцам только и нужны ваши деньги, а иначе с какой стати он заявляется сюда, как к себе домой!

— Нет, Трандуил не такой! – Кили сам не ожидал, что эти слова необдуманно вырвутся из него, и поэтому поспешно закрыл рот руками.

Торин резко побледнел, переводя на него свой полный боли и горечи взгляд.

— Так вы что.. на пару тут его..

Руки младшего брата разжались. Он с каким-то жёстким рвением решил защищать Трандуила до конца, чего бы ему это не стоило. Эмоции настолько сильно переполняли его, что он готов был убеждать и кричать, сражаться, отстаивать своё мнение, чтобы только Торин осознал, что Трандуил не заслужил всех этих ужасных слов. Он уже открыл было рот, но вдруг остановился – в глазах дяди было столько печали, столько беспокойства за них, столько отчаяния и тоски, что он не смог. Голос его сломался, когда он пробубнил последнее оправдание.

— Нет, я же сказал, что они любят друг друга. При чём тут я?

Торин машинально покачал головой, вперив взгляд в пол. Он думал, что это, должно быть, какой-то ужасный кошмар, от которого хотелось проснуться поскорее.. Его племянники извращенцы и пидорасы.. Как такое могло случиться?.. За что?

— Больше никогда чтобы этой.. этого.. не было с вами рядом. Никогда, вы меня слышите?!!! А если я узнаю, то уже ничто не спасёт вас от увольнения и ссылки в провинцию к матери. Поняли?!!!!!!

Фили закивал первым. Кили смотрел на него с непониманием, но на всякий случай тоже кивнул. Оба, понурые и несчастные, они стоял с опущенными головами перед дядей и ждали дальнейшей расправы. Этот скандал истощил их всех.

Кили приоткрыл дверь комнаты брата и заглянул внутрь. Тот лежал в полутьме на кровати, сцепив руки на затылке, дышал тяжело под грузом холодных теней. Свет от лампы на прикроватной тумбе пятнами лежал на его печальном лице. Всё вокруг было погружено в тишину и оцепенение. Такая обречённая, скорбная атмосфера, вымораживающая всё нутро и заставляющая кровь заледенеть.

— Фили, не спишь? – шепнул младший, пробираясь к нему, переступая через раскиданные на полу подушки.

— Нет..

Усевшись на край кровати, Кили подёргал его за штанину джинсов.

— Ты не вздумай сдаваться, понял?

Фили оторвался от созерцания стены перед собой и повернулся к брату, хмурый и недоумевающий. Пятна света испуганно дёрнулись, метнувшись в сторону, перебрались на подушку.

— О чём ты?

— Ты должен отстоять своё право на личную жизнь.

— Слышал, что Торин сказал? Он уволит нас и выгонит из дома.

Уставившись на свои руки, мирно лежащие на коленях, Кили тоже нахмурился. В нём чувствовалась какая-то странная внутренняя сила, какой Фили не замечал раньше. Он смотрел на него, потрясённый, поражённый и смятенный. Брат пришёл сюда, чтобы побудить его пойти наперекор Торину. Наперекор человеку, которого он сам бесконечно уважал, восхищался им, почти боготворил. Осознавал ли он до конца, чем всё это может обернуться?