Когда в беседе возникла пауза, в смотровой кабинет вошла беременная женщина. Большой живот казался приклеенным к ее стройной фигуре. Она была похожа на маленького лесного эльфа с кудрявыми льняными волосами и голубыми глазами. Пациентка держалась за низ живота и, словно рыба, выброшенная на берег, втягивала воздух ртом. У нее начались схватки. Маргарита помогла роженице переодеться в халат. Елизавета, тем временем, начала заполнять историю родов.

– Как давно начались схватки? – спросила доктор Лаврова, приступив к осмотру.

– Двадцать минут назад, я сразу вызвала скорую, – запыхавшись, проговорила женщина.

– Вы правильно поступили.

Она пальпировала живот пациентки. Ребёнок отчаянно хотел появиться на свет, бил ножками, причиняя маме неудобство. Лиза прослушала сердцебиение малыша. Сердечко отбивало дробь перед рождением. Мир уже ждал его.

– Не беспокойтесь, все будет хорошо! – обещала Лиза, заканчивая обследование.

Роды у женщины – вторые, а значит, будут протекать быстрее. Лиза распорядилась готовить беременную к перемещению в физиологическое отделение. Маргарита замерила рост и вес женщины, взяла анализы, чтобы определить группу крови и резус-фактор. Младшая медицинская сестра подготовила родильную палату для поступившей пациентки. Схватки усилились, и интервалы между ними сократились. Воды отошли несколько минут назад.

«Спаси ребенка!» – шептало эхо прошлого.

Обработав руки дезинфектором, Лиза надела перчатки.

«Не давай страхам испортить себе жизнь. В том, что произошло, нет твоей вины» – внушала она себе.

Глубокий вдох и тени минувшего отступили. В палате находились анестезиолог-реаниматолог, неонатолог, акушерка и медсестры. Маргарита Белозерская оказывала роженице посильную помощь, говорила и изображала, как нужно дышать. На животе женщины закрепили кардиомонитор, с помощью которого следили за сердцебиением малыша. Пульс был в норме – сто тридцать ударов в минуту. Жизненные показатели – удовлетворительные.

– Тужьтесь, – командовала Маргарита, наклонившись над роженицей.

Уже выглядывала темная, покрытая пушком голова. Вот оно – скоро случится чудо!

– Я вижу головку ребенка, потерпите еще чуть-чуть! – попросила Марго, и пациентка стала чаще дышать.

Она напрягала все свои силы. Черты лица исказила боль. Голова плода то выглядывала на свет, то пыталась втянуться обратно. Малыш напоминал черепаху. Роды осложнились, плечики ребенка застряли на выходе.

Главное в работе акушера – гинеколога – умение быстро ориентироваться в ситуации. Если что-то идет не так, требуются молниеносные решения, от которых зависит жизнь не только ребенка, но и матери. Нельзя поддаваться страху, сделать что-то не так. Врач, будто полководец на поле битвы, должен разработать верную стратегию. Без его указаний никто не имеет права действовать. Такая ответственность тяжким бременем легла на плечи Елизаветы Михайловны. Сейчас от нее зависел исход ситуации.

– Кислород падает, – сообщила медсестра.

Ребенок может задохнуться.

– У нас плечевая дистоция, – констатировала Лиза.

– Что нам делать? – спросила Марго и испытующе посмотрела на нее.

– Буду пробовать извлечь его естественным путем. Отдыхайте, пожалуйста, – велела Лиза роженице. – Ну же малыш, помоги нам.

Дитя оказалось крупным. Рукой Лиза повернула малыша, чтобы уменьшить давление на него. Осторожно захватила головку младенца в щечно-височной области и быстро миллиметр за миллиметром извлекала плод. Ее попытки увенчались успехом. Однако опасность для жизни мальчика еще сохранялась. Пуповина обвилась вокруг шеи, и Лиза аккуратно сняла ее.

– Молодец, легкая рука! – похвалила Марго, наблюдая за ее действиями.

Медицинские лампы на миг ослепили ребенка. Его мирок залил яркий больничный свет. Врачи склонились над ним. Лиза рассмеялась, будто сама прошла все муки. Она радовалась так, словно бы это была ее первая удача. Мальчика положили на живот маме, позволив им восстановить утраченное единство. Отныне это были два разных организма, но их еще соединяла пуповина. Мама устало, но счастливо улыбалась. И кроха доволен – он прошел трудный путь, храбро сражался. Мгновение назад он пребывал в уютном материнском чреве, не помышляя о другом. И вот пришел его черед родиться. Он боролся, терпел невыносимые страдания и давление в надежде, что его встретит дружелюбный, чудесный мир. После битвы с тьмой малыш увидел свет, его схватили чьи-то руки и подняли вверх ножками. Первый вздох, обжог его легкие воздухом и запахом больницы.

Из маленькой груди вырвался крик. Кто-то перерезал еще пульсирующую пуповину, что объединяла его с матерью долгие девять месяцев. Новорожденного обтерли от первородной смазки, кожей он почувствовал холод и одиночество окружающего мира. Стерильной лентой замерили рост, а потом положили на металлические весы, туго упеленали, будто подарок небрежно завернули в упаковку, повязали бирку с данными и унесли прочь от мамы.

– Не расслабляться! Тахикардия у матери! – вмешался анестезиолог, до сих пор остававшийся безучастным. – Давление падает. Цианоз. Черт, неужели у нее эмболия.

Во время травматичных родов произошел разрыв плаценты – одно из опасных осложнений. В кровь матери попала амниотическая жидкость и вызвала отек легких. Пациентка побледнела, по ее телу прошлась судорога, она обмякла, потеряв сознание. Елизавета Михайловна испугалась за ее жизнь, все пришли в смятение. Медсестра готовила кислородную маску.

– Остановка сердца, – мрачно объявила она, взглянув на монитор контроля пульса.

– Нужна сердечно – легочная реанимация, – сказала Лиза и принялась делать непрямой массаж сердца.

Анестезиолог провел пациентке интубацию трахеи, затем ее подключили к аппарату искусственной вентиляции легких, но борьба за жизнь матери пока что не увенчалась успехом. Ее сердце не билось уже несколько секунд.

– Дефибриллятор! – коротко бросил анестезиолог.

Медсестра подкатила аппарат, и передала электроды анестезиологу.

– Разряд, – громко скомандовал он, и Лиза убрала руки.

Он прикоснулся электродами к груди пациентки и дал разряд. Женщина изогнулась дугой, по ее телу сквозь миллиарды нейронов прошелся ток. Через секунду анестезиолог повторил, а когда он убирал электроды, Лиза продолжала делать массаж сердца и умоляла всех богов медицины, чтобы пациентка осталась жива. Бригада работала как слаженный механизм. На мониторе появился пульс, и состояние стабилизировалось.

– Есть пульс, восстановлен синусовый ритм, давление сто на семьдесят, -отрапортовала медсестра.

Лиза с облегчением выдохнула – им удалось спасти мать. Анестезиолог передал Марго электроды. Едва она коснулась их, ее ударило током и затрясло, так, будто начался приступ эпилепсии.

– Вот черт! – выругался доктор и выключил аппарат.

Маргарита повалилась на пол с широко распахнутыми глазами. Врачи бросились к ней, а она лишь удивлено озиралась и часто дышала.

– Как вы? – спросила Лиза.

– О Господи! Я никогда не испытывала таких ощущений! – задыхаясь, прошептала Марго. – Как будто мое сердце – заводная игрушка.

Лиза коснулась двумя пальцами запястья Маргариты.

– Все в порядке, сердцебиение приходит в норму, – резюмировала она.

Лиза помогла коллеге подняться и еще пять минут побыла с ней, чтобы проконтролировать ее состояние.

– С боевым крещением, – похлопал по плечу Лаврову анестезиолог.

Лиза занялась роженицей.

– Ей нужно сделать общий анализ крови, проверить гематокрит и электрокардиограмму, – распорядилась она.

Пациентку отправили в отделение интенсивной терапии. Ребенка забрали в детскую палату, пока его мать приходила в себя. Мальчик здоров. Неонатолог осмотрела его и поставила твердую восьмерку по шкале Апгар. Лиза, наконец-то оставила поле битвы – родовой бокс, и словно забрало, сняла маску с лица. Теперь ей предстояло все тщательно записать в истории родов.

– Это картотека. У меня тут особый порядок. Ни разу, ни одна карта не потерялась здесь, – хвастливо заявила администратор Евгения Мальцева, уже перешагнувшая рубеж сорокалетия, но усиленно пытавшаяся выглядеть моложе.