— Да. Прямо сейчас я один в таком огромном доме, который даже больше чем район, в котором я вырос. Я выпил целую бутылку виски, и если это приложение не принесет мне то, что обещает, мне придется в шестой раз за сегодня идти в спортзал.

— Ну, по сравнению со мной, у тебя не все так уж и плохо. Моя соседка по комнате вышвырнула меня, и мне пришлось переехать в однокомнатную квартиру размером с ванную моих родителей. По идее, я должна пить алкоголь, но он больше похож на топливо для трактора, и я не знаю, получу ли я завтра работу. Вот так… — Она замолчала, и я услышал, как она всхлипывает.

— Звучит ужасно, — отвечаю я, — но могло быть и хуже.

— Почему?

— Ну, например, ты могла бы сейчас разговаривать с кем-нибудь другим. Не с очаровательным пьяным ирландцем, единственным во всем мире, у которого такой рельефный торс. Тебе придется поверить мне на слово, если, конечно, не захочешь посмотреть сама.

Она смеется, и я расслышал еще какой-то шорох. Она расслабилась.

— Такой самоуверенный? — сказала она с небольшой хмуростью в голосе.

— Так и должно быть, учитывая мою работу.

— Что за работа?

Черт. Если я раскрою, кто я, веселье закончится. Конечно, в том, что я довольно известный — есть свое преимущество, но я хочу все-таки сохранить свою анонимность. Я просто хочу быть обычным парнем, разговаривающим с обычной девушкой — девушкой, возбуждающейся не от того, кем я являюсь на самом деле.

— Хм… я аниматор… хожу в костюме курицы. — Выпалил я.

— Ха! Я поняла. Каков вопрос — таков ответ.

Я расслабляюсь и молчу, позволяя ей понять, что я не рад таким вопросам. Помолчав, она первая заговорила:

— Так ты ирландец?

— Да.

— Я думала это приложение только для определенного места.

— Я в ЛА. Нам можно приезжать в Америку. Во всяком случае, пока.

— Извини, — она снова засмеялась.

— Я могу говорить с американским акцентом, если тебе так комфортнее.

— Ок. Давай.

Я постарался звучать наихудшим образом:

— Пис-то-лЭт. Дь-жАз. Коу-боу-и.

— Хватит! — закричала она, смеясь.

— Ну вот, теперь я обиделся.

— Добро пожаловать в мой мир.

На этот раз наше молчание было более длинным, и её напряжение стало передаваться мне. Я весь сегодняшний день пытался нормально поговорить с людьми, но в итоге я чувствовал себя придурком. А с этой девушкой все не так. Мне кажется, я могу провести с ней всю ночь, просто слушая её смех. Мое воображение начинает разыгрываться.

Я даже не заметил, как моя рука оказалась на члене, массируя растущую жесткость, реагирующую на голос этой девушки даже быстрее, чем мой мозг.

— Я… О, Боже… я, вероятно, не должна говорить этого…, - начинает она через некоторое время.

— Скажи, — мягко говорю я.

— Я только что рассталась. Я не знаю, что я делаю…

— Из-за чего?

Она делает паузу, вероятно, обдумывая, стоит ли называть причину.

— Он изменил мне.

— Оу.

— С моей соседкой по комнате, и по совместительству, с моей лучшей подругой — ну, бывшей лучшей подругой. — Она замолчала, даже перестав дышать.

— Вот, черт, — говорю я. — Это жестоко.

— Вот поэтому я сейчас в новой роскошной квартире с протекающей раковиной, которую ты, вероятно, слышишь на заднем фоне.

— Я думал, это ты.

Она затихла.

— Прости, глупая шутка, — я так старался, чтобы улучшить её настроение, и вот все испортил.

— Нет. Мне понравилось. Было смешно.

— Отлично, потому что если тебе неприятно, то можешь прервать разговор в любое время. Дальше будет ещё грязнее.

— Прямо сейчас?

— У меня есть всё необходимое для этого. — Я поставил свой пустой стакан на стол и выдохнул, медленно и глубоко.

Дыхание в трубке тоже стало более тяжелым.

— Опиши мне, как ты выглядишь, — спросил я низким голосом, будто шепчу ей на ухо.

— Что именно тебе интересно? — говорит она, с легкой дрожью в голосе.

Я сглатываю. Моя рука потянулась к паху. Мои боксеры уже стали слишком тесными, но я не хочу торопиться. И не хочу её спугнуть.

— Какого цвета твои глаза?

Пауза.

— Голубого. Твоя очередь.

— Зеленого, — говорю я. — Какого ты роста?

— Примерно сто шестьдесят семь. А ты?

— Почти сто девяносто.

Я прислушиваюсь к ней, затаив дыхание, затем, сохраняя свой голос сильным и удерживающим её в игре, продолжаю:

— Что на тебе сейчас? — Я не спрашивал, я требовал. Но не на столько, чтобы обидеть её. Вот сейчас она либо повесит трубку, либо останется, и тогда можно будет зайти немного дальше. Я жду.

Она держит телефон близко к своим губам. Я слышу, как она приоткрывает их, как проводит по ним языком. Я представил ее пухленькие красные губы, приоткрытые, пытающиеся контролировать дыхание.

— На мне… розовый обтягивающий топик…

— Насколько сильно? — Подсказываю я ей.

— Хм. Достаточно плотно.

— А что под ним?

— Ничего.

— Хорошая девочка, — сказал я, и услышал протяжный выдох.

— Потрогай свою грудь и опиши мне, какая она. Подробно.

— Она… — я слышу шелест ее одежды, и мой мозг сходит с ума, представляя, что она сейчас делает, — большая, но не слишком. Немного больше, чем кулак.

— Не торопись.

— Кожа очень мягкая… гладкая… достаточно упругая, чтобы держать форму и достаточно мягкая, чтобы ласкать ее, — она замолкает, смущенно хихикая. — Я все правильно делаю?

— Тшш. Прикоснись к соскам… обхвати их пальцами… теперь сожми, — я слышу ее учащенное дыхание.

— О, черт, — бормочет она. Её возбужденный голос молниеносно действует на мой член.

— Что еще на тебе? — Продолжаю я.

— Обтягивающие черные легинсы.

— Хорошо, — рычу я с одобрением. — Ты лежишь?

— Да. — Я услышал шуршание. — Вот теперь точно лежу.

— Опусти свою руку вниз.

Она издает небольшой стон.

— Черт… Я такая…

— Это просто здорово. Продолжай в том же духе. Теперь закрой свои глаза.

— Ок.

— Сожми свою руку бедрами.

— Да…

— Вот где я хочу быть сейчас. Вдыхать тебя. Пробовать тебя. Вылизывать тебя. — Я шептал достаточно властным голосом, чтобы она знала, что я имею в виду. Моя рука вытащила член из боксеров, который уже настолько тверд, что мое дизайнерское нижнее белье уже не вмещало его.

— Черт… — я слышу, как она прерывисто дышит, будто только что пробежала марафон. — Стой… стой. Это слишком быстро для меня.

Дьявол. Игра окончена, а мой член тверд как камень.

— Ладно. Давай сделаем передышку. Что случилось?

— Ничего… ничего не случилось. В этом-то и проблема.

— Постарайся объяснить мне это.

— Я ничего не знаю о тебе. Но я такая мокрая… только от одного твоего голоса.

Я пару секунд обдумываю ее слова, но ничего не получается.

— И? Я до сих пор не понимаю, в чем проблема. — Я смеюсь, пытаясь успокоить её.

— Я только что разорвала отношения, буквально вчера.

Хотя моя рука все еще на члене, я замер, так как разговоры об отношениях не заводят меня. Она чувствует себя виноватой, вот в чем проблема. И я могу это исправить.

— Отлично. Вчера — это не сегодня. Не сейчас. Сейчас ты одинокая девушка, желающая интимной близости, а я одинокий мужчина, желающий хорошо провести ночь. Вот и все.

Она замолкает, и я очень надеюсь, что мы вернемся к начатому.

— Тем не менее, это…

— Ты ищешь оправдание, но я знаю, что твое тело просит о другом, — успокаиваю я ее. — Мы оба взрослые люди, верно? Приезжай ко мне.

Я не хочу давить на неё слишком сильно, но в её голосе есть что-то, что практически умоляет меня вывести её из зоны комфорта, и подарить ей ночь, которую она никогда не забудет.

Я засовываю свой член обратно и встаю с дивана.

— Я… — она колеблется, всё ещё тяжело дыша. — Я хочу, но не могу…

— Прими душ и приезжай ко мне домой. Я живу на холмах. Доверься мне, тебе понравится. Если нет, ты сможешь развернуться и поехать домой. Без проблем.