Эта речь была такой проникновенной и искренней, что впечатлился даже Тенька. Глаза Майтимо повлажнели. Он приложил левую ладонь к сердцу и тихо ответил:

- Благодарю. Все мы опять лишись короля, и всякий раз утрата становилась больней, словно ножом бередили кровоточащую рану, – он глубоко задумался, проникаясь духом былых времен и собственных воспоминаний. – Возможно, в те времена мы с дядей Нолофинвэ не были столь близки, но…

- Лорд Нельяфинвэ, – шепотом перебил Глорфиндел. – Вы хотели сказать про кузена Финдекано!

- Я всегда говорю то, что хотел! Какой еще кузен Финдекано, если он, хвала Эру, жив-здоров!

Эктелион вытаращил глаза. Глорфиндел беспомощно умолк.

В наступившей тишине до Майтимо начало доходить, что его пробелы по части истории еще крупнее Леголасовых.

Положение спас Тенька, который знал историю хуже всех и ничуть этого не стеснялся.

- А что случилось с Финдекано? – громко поинтересовался он. – А то я недавно в этих краях, и чего-то пропустил.

- Но как же… – проговорил Эктелион, с опаской поглядывая на Майтимо. – Король Финдекано погиб в битве Бессчетных Слёз.

- Вы сами видели, лорд Нельяфинвэ, – быстро подхватил Глорфиндел.

Тенька пихнул ошарашенного друга в бок. Майтимо чуть встрепенулся.

- Да-а, – медленно протянул он. – Конечно. Погиб. Это я и имел в виду. Главное, все мне об этом вовремя сказали!

Поскольку его левая рука по-прежнему была прижата к сердцу, Майтимо машинально выпростал из складок плаща правую и, пару раз хлопнув онемевшего Эктелиона по плечу, рассеянно побрел вверх по улице, навстречу полыхающему над башнями закату.

Семнадцать минут спустя

Глорфиндел приоткрыл тяжелую резную дверь, впуская гостей, вошел сам, торопливо повернул в замке ключ и, прислонившись к косяку, выдохнул:

- Это звучит абсурдно, но какое счастье, что меня нет дома!

- Кроме тебя, нас никто не побеспокоит? – уточнил Майтимо, оглядывая жилище. Чисто и красиво, письменный стол в пергаментных свитках, лютня на гвоздике, широкая тахта, жаровенка на ножках; за соседней приоткрытой дверью видна кровать с пологом.

- Я распорядился насчет обеда – его принесут сюда. А больше никто, – Глорфиндел тоже бросил взгляд на свитки, прошел к столу, торопливо сгреб их в кучу и спрятал в ящик. – Я и забыл, что прежде у меня была привычка к легкому беспорядку.

Он рывком снял надоевший плащ, и плохо привязанная коса с тихим глухим стуком упала на пол, печально прошуршав по плечам.

- По крайней мере, не при Эктелионе, – прокомментировал Майтимо.

Тенька заинтересованно снял с гвоздика лютню, плюхнулся с ней на тахту и жизнерадостно сообщил:

- Конспирация у нас на нуле. Клима бы за такое прибила! Я потом оглянулся: ваш Эктелион так и стоял посреди улицы, очень задумчиво глядел, как мы вслед за Майтимо уходим в закат, и явно пытался понять, чего это сейчас было и в чем же тут подвох.

- Не хочу представлять, что будет, когда он поймет, – Глорфиндел поднял косу, явно не зная, куда ее деть. – Или когда он встретит другого меня, который понятия не имеет, что провел через восточные ворота лорда Нельяфинвэ, ударился головой и обзавелся названым братом. Почему, когда нужно проскользнуть незаметно – встретишь всех знакомых, а если нарочно кого-то найти – ноги собьешь, но без толку?

- Парадигма естественной погрешности, – тут же объяснил Тенька. – Ничего ненаучного!

Он на пробу провел рукой по струнам. Звук получился не слишком музыкальный.

- Ты умеешь играть? – удивился Глорфиндел.

- Не-а, – следующий звук был увереннее, но тоже бесконечно далек от высокого искусства. – Я думаю применить к лютне функционал барабана, чтобы испускать регулирующие частоты. Интересненько должно получиться… Майтимо, чего стоишь как не родной? Сильно расстроился?

Майтимо сел рядом с Тенькой и проворчал:

- Я все-таки обожаю своих родичей, в каком бы измерении они ни жили. В красках расписать мне, с какими дикими глазами я носился по побережью, истребляя синдар, или как умыкнул сильмарилл из-под носа Эонвэ – это пожалуйста! Но о том, когда и как погиб мой самый близкий друг и кузен, все решили деликатно умолчать!

- Наверное, владыка Элронд посчитал, что это выбьет вас из колеи, – Глорфиндел намотал косу на руку, словно кусок бечевки, и зевнул.

- Меня выбило, – мрачно сообщил Майтимо. – Сейчас. Минуты на две. А не в нашем Валиноре на посиделках за чашечкой кофе, где Финдекано тоже принимал участие! Так, Глорфиндел, немедленно отвечай, кого еще меня угораздило лишиться?

Тот замялся.

- Лорд Нельяфинвэ, может, не стоит? Может, лучше в другой раз?

- Какой к Морготу, другой раз?! Какого балрога все вокруг внезапно стали щадить мои чувства?!!

- А у кого-то истерика, – заметил Тенька, подкручивая колки.

Майтимо отвел глаза.

- Это не истерика, а командирский тон!

- Если нападение на Дориат состоялось, – несчастным голосом начал Глорфиндел, – то жив ваш брат Макалаурэ. И близнецы Амбаруссар. Еще король Турукано, и ваши племянники Тьелперинквар и Эрейнион. Леди Галадриэль, само собой. Всё.

- А Элронд? – переспросил Майтимо.

- Насколько я помню, он еще не родился.

- Зато его точно никто не убьет, – подбодрил друга Тенька.

- Мне жаль… – начал было Глорфиндел, но Майтимо его перебил:

- Да, я помню. Всем жаль, все скорбят, памяти нашей не отнять, Морготу не победить, я не один. Давайте на этом закончим утешения и подумаем, что делать дальше. Тенька, ты можешь переместить нас к Гимли и Леголасу?

- Теоретически, да, – кивнул колдун. – Но я пока не знаю, как приладить мой редупликатор к водяному зеркалу. Та дверная ручка работала на системе вербальностей, моя сковородка перемещает не в рамках измерения, а между ними. Значит, нужно водяное зеркало. Но там вся суть в координации векторной картографики посредством системы искажения преломлений, и…

- Короче, – перебил Майтимо. – Сколько времени ты будешь это настраивать?

- Нужно недели две, – прикинул Тенька. – На опыты. И на практические испытания еще столько же, если все пойдет удачно. А иначе нас выкинет куда-нибудь между слоями реальности. Это, конечно, интересненько получится, но…

- Не годится, – решил Майтимо. – Четырех недель у нас нет.

- Если Леголас и Гимли решили идти в Дориат, – сказал Глорфиндел, – то и нам разумно будет отправиться туда, чтобы отыскать их следы.

- Значит, пообедаем и будем выбираться за ворота, – решил Майтимо.

- Зачем за ворота? – удивился Тенька. – Дайте мне карту, и переместимся в ваш Дориат как цивилизованные существа!

- Ты же сказал, что четыре недели надо настраивать!

- Неучи! Это на персону, а на местность – хоть сейчас. Принцип редупликации не укладывается в вектор преломления!

Майтимо махнул рукой, не в силах постигнуть суть просвещенной мысли.

- А если они не дошли до Дориата? – задумался Глорфиндел.

- Лучше мы скакнем туда через водяное зеркало и узнаем, чем будем невесть сколько плутать по дорогам, – заявил Тенька. – Ты с косой-то чего будешь делать?

Майтимо подтянул с пола свой мешок, показавшийся сейчас особенно неподъемным, и достал сверток с бинтами.

- Лучше и впрямь замотать ему голову. Так вопросов меньше.

Глорфиндел присел рядом на корточки и виновато заметил:

- Мы до сих пор не поделили ваши вещи, лорд Нельяфинвэ.

- Я забыл, – признался Майтимо, раскрывая мешок пошире. – И ума не приложу, что там может быть такого тяжелого. Сейчас всё перетряхну и проверю.

Вслед за бинтами, флягой воды и свертком запасной одежды на свет были извлечены чашка, миска, ложка и котелок, туго скрученное одеяло, моток веревки, несколько перевязанных бечевкой карт, в том числе Валинора, западного Белерианда и фортификаций Химринга, которую Майтимо безуспешно искал весь позапрошлый месяц и счел потерявшейся. Из развернутой карты выкатилась брошь в виде восьмиконечной звезды, записанная в потерянное еще раньше. Майтимо точно знал, что на этом список его вещей заканчивается, но когда он приподнял вроде бы пустой мешок, тяжести в нем убавилось разве что наполовину. Он запустил руку на самое дно и ощутил под пальцами какую-то незнакомую холстину. Это оказался плотный бугристый сверток, не больше книги по объему, но неимоверно тяжелый. Когда Майтимо вытянул его наружу, Тенька озаренно хлопнул себя по лбу: