- Мне следовало догадаться, – улыбнулся Гэндальф.

- И природа зла тут не при чем, – продолжил вед. – Мы Моринготто ищем.

Примерно на середине красочного рассказа вернулся посланный за хворостом Леголас, какой-то непривычно тихий и даже не косящийся на Майтимо с опаской. За время, минувшее с их чудесного спасения, принц не вымолвил ни слова, что было на него совсем не похоже.

- …А из палантира злобный такой хрип, – живописал Тенька, – Мол, и владыка его притесняет, и кольцо никак не отыщется, и вообще жизнь ужасна.

- Еще шла речь о войске, которое вот-вот выступит на некие земли Рохана, – добавил Майтимо, которого больше волновали стратегические сведения, а не чьи-то там душевные терзания.

- Для Саурона настали не лучшие времена, – Гэндальф поднес к трубке конец возвращенного ему посоха, на котором загорелся маленький огонек, и умолк ненадолго, прикуривая. Майтимо, видевший такую диковину впервые, и Тенька, тоже не избалованный подобными зрелищами, глядели во все глаза. – Однако насчет кольца он был не совсем искренен: назгулы, Черные Всадники, уже взяли след, и лучше бы мне сейчас быть не здесь, как ни приятно мне ваше общество, а на другом конце Средиземья, чтобы встретить нынешнего владельца кольца и помочь ему добраться до Ривенделла.

- Кольцом кто-то владеет? – переспросил Майтимо. – Но это ведь невозможно.

- Разумеется, он не осознает полной силы попавшего к нему предмета. Долгая это была история, и некогда прятаться за прошлым, если в опасности будущее.

- Не хочешь рассказывать – не надо, – махнул рукой Тенька. – А вот Моринготто ты чуял?

- Да, от меня не укрылось изменение в природе тьмы, – старик выпустил изо рта крупное колечко дыма. – Но до встречи с вами я не мог понять, что это такое. Саурон, многократно ослабевший, лишенный своего кольца, был силен. Но тот, кто пришел в Средиземье нынче – в десятки раз сильнее. Как же ты собираешься его одолеть?

- Растворителем, – свободной от прутиков рукой Тенька достал из мешка заветную бутыль и красочно тряхнул. Со дна поднялись зеленоватые пузыри, окруженные розовой взвесью, которая темнела и пропадала, не достигнув горлышка. Зрелище было даже красивое, но Майтимо постоянно казалось, что сейчас грянет взрыв.

- Васильками пахнет, – отметил Гэндальф, принюхиваясь.

- Я туда техническую отдушку добавил, – Тенька привычно свинтил зубами пробку, и запах васильков стал сильнее. – Три года у меня в сарае простаивала, а до того – тридцать лет у тестя, он ее в молодости по дешевке взял на распродаже, а потом увидел, что просроченная, но выбрасывать жаль. Вещь-то нужная, вот и мне пригодилась. Выяснилась интересненькая вещь: бензолы нейтрализуют токсин лежалости и получается…

- Осторожнее! – воскликнул Майтимо, потому что бутыль в руках колдуна опасно накренилась, того и гляди прольется на колени.

- Что? – не понял Тенька. – А, да не волнуйся. Абсолютно для всех существ, кроме Моринготто, растворитель безопасен. Его даже пить можно, только вкус мерзкий.

- Не надо пить! Постой… если ты с такой уверенностью говоришь про вкус, это значит, ты уже пил свою балрогову жижу?

- Я ж профессионал! – подбоченился Тенька. – Конечно, пил!

Гэндальф лишь незаметно усмехнулся в густую белую бороду и выпустил из ноздрей очередную порцию табачного дыма. Майтимо принюхался и, с трудом подавив кашель, пересел подальше.

- Рохан нельзя оставлять в беде, – сказал между тем старик. – Тем более, он рядом, в паре дней пути отсюда.

- Значит, мы пойдем в Рохан, – решил Майтимо, ладонью разгоняя назойливый дым перед своим носом.

- Мы никуда не пойдем, – возразил Тенька. – За эти пару дней я настрою водяное зеркало, и уж тогда хоть в Рохан, хоть в Ривенделл, хоть крокозябре на рога.

- Время дорого, – покачал головой Гэндальф. – Чем быстрее в Рохане узнают о планах врага, тем лучше. Вы оставайтесь здесь, я отправлюсь туда, и тогда мы встретимся уже в Ривенделле.

- Или ты наведаешься в Рохан, – прикинул вед, – а потом вернешься сюда и вместе с нами переместишься в Ривенделл.

- Тоже неплохой план, – согласился Гэндальф. – В Ривенделле будет совет, и вам обязательно нужно на нем присутствовать. Там мы постараемся решить, как лучше одолеть Врага.

- Не люблю советы, – поделился Тенька. – Конечно, если их не проводит моя обда.

- А какая она? – полюбопытствовал Гэндальф.

- Знаешь вещество по имени Эонвэ? Хотя, чего я спрашиваю, вы ведь с ним одного порядка. Так вот, Эонвэ ради встреч с моей многомудрой обдой терпит в Валиноре целого меня! Хотя и кричит об этом на каждом углу, чтобы все знали о его великой жертве.

Гэндальф потрясенно покачал головой.

Тенька, наконец, заметил мучения друга и сочувственно прищелкнул пальцами. Густой дым, не долетев до носа Майтимо, опал на землю легким сероватым инеем.

Потрескивал костер, на леса и равнины опускались светлые, но по-осеннему густые сумерки. Тенька жарил на прутиках снедь, Гэндальф наблюдал за ним и задумчиво курил трубку, выпуская изо рта крупные барашки беловатого дыма. Барашки поднимались к небу и медленно таяли в сумерках. А Майтимо смотрел на Гэндальфа. Задумчиво, неотрывно, притом не столько на самого чародея, сколько на его правую руку. Леголас это заметил и нахмурился.

- Мне не нравится твой взгляд, нолдо. Что ты высматриваешь?

- Не знаю, – пробормотал Майтимо. – Меня тянет. Как тогда, в башне.

- Это, наверное, кольцо, – предположил Тенька, не оборачиваясь.

- Ты его видишь? – уточнил Гэндальф.

- Не-а. Но зато я прекрасно чую колдовство, которое делает его невидимым. Изящная штука, у меня на кафедре аспирант таким манером от жены самогон прячет. Только та все равно находит, – колдун ловко перевернул прутик, чтобы грибной сок стекал на хлеб, а не в огонь. – По запаху. Удобно, что волшебные кольца не пахнут!

Гэндальф снял с указательного пальца возникшее там кольцо, золотое, с алым сияющим камнем, и протянул Майтимо на раскрытой ладони. Тот бережно взял, и в его руках кольцо засияло, пульсируя светом, как живое.

- Нарья, – выдохнул Леголас потрясенно. – Волшебное кольцо огня…

- Соскучилось по мне, – тихо и удивленно сказал Майтимо. – Странно, ведь оно не из моего измерения.

- Артефакты – это интересненькая штука, – пожал плечами Тенька, протягивая Леголасу первый готовый прутик, чуть обугленный по краям. – Никогда не знаешь, в каком мире и измерении они решат себя повторить. Иногда мне кажется, что настоящие артефакты создают сами себя, а руки мастера так, инструмент воплощения, навроде моей сковородки. Гэндальф, а ты как считаешь?

- Гипотеза не лишена оснований, – пожал плечами волшебник. – Даже я иногда чувствую, что проживаю множество жизней сразу.

- Вот интересненько знать, – вдруг задумался Тенька, – а ваши гобелены в серых Чертогах тоже существуют в нескольких измерениях? Это же получается, каждую нить надо ткать в череде параллельных реальностей и следить, чтобы вещественно-временные компоненты взаимодействовали друг с другом. Высшие силы, я все больше хочу увидеть тот ткацкий станок! Как только вернусь, сразу навещу вашего Намо и попробую уломать его на экскурсию.

«И ведь уломает, – подумалось Майтимо. – А если не Намо, то сперва свою обду, а та уж любого сумеет заболтать».

Кольцо перестало светиться, и бывший лорд Химринга вернул его Гэндальфу. Леголас чуть слышно выдохнул и виновато опустил глаза. Он был уверен, что беззаконный нолдо пожелает оставить артефакт при себе.

Десять часов, три минуты, одна секунда спустя.

Под водяное зеркало Тенька приспособил обратную сторону сковородки, гладкую и почти отражающую. Распрощавшись с Гэндальфом, который отправился в путь ранним утром, колдун пропал для общества: что-то бормотал, водя руками над сковородкой, периодически сверялся с записями, не ел, не пил и не следил за костром. Майтимо уже знал, что Тенька в здравом уме, просто занят наукой. А вот Леголас косился на колдуна с явным беспокойством, даже попытался заговорить.