- Для нас чем-то примитивным является скорее материальное обличье, – гордо сказал Эонвэ.

- А, ясно, – кивнул Тенька. – Я уж было решил, что майар – это какие-то глюки природы. Все нормально, дубы тоже считают себя центрами вселенной. Значит, осмысленная речь – следствие практики, а мозгов у тебя в принципе нет, потому что материальная оболочка псевдоиллюзорна. А как создавать псевдоиллюзию, ты мне уже написал. Слушай, а большинство ваших похожи на тебя или на Саурона? Он-то все достоверным искажением держит, оно у него зашкаливает, а недостоверное – на шестьдесят три порядка ниже нуля.

- Саурон – глюк природы, – просветил Эонвэ сухо.

- Интересненько это он придумал, – заключил Тенька.

Далее Эонвэ несколько раз измерили рулеткой, вежливо попросили взаймы на вечное пользование прядь волос и уговорили троекратно сменить личину. Еще битый час майа просидел на пороге странной алюминиевой будки, слушая, как Тенька восторженно говорит грустному Куруфинвэ, что еще ни разу не встречал настолько интересненький химический элемент, который способен мыслить почти на человеческом уровне, при этом, подобно всем химическим элементам, считая себя венцом мироздания. Когда Тенька заявил, что попытается вывести такое вещество в лабораторных условиях, тоже научит его разговаривать на нескольких языках и напишет о нем огромную научную работу, Эонвэ подошел к колдуну и, плохо скрывая раздражение, сказал:

- Ты должен с моей помощью изготовить оружие против Саурона. Вот и займись этим.

- А, так вот зачем ты сюда пришел! – просветлел Тенька. – Я-то все думаю, как тебе поделикатнее об этом намекнуть... Становись на тот конец полигона. Курво, дай мне гранаты. Сейчас я буду высчитывать точное время деморализации в зависимости от условий попадания.

- Я тебе и так скажу! – Эонвэ окончательно вышел из себя. – В меня уже брошено достаточно гранат.

- Так эти же обновленные, с красным перцем!

- Ровно семь минут! – отчеканил Эонвэ. – При условии, что я буду стоять на месте. А это сомнительно!

- А если не будешь?

- Тогда ты просто не попадешь, человек!

- В таком случае, я сделаю их самонаводящимися, – решил Тенька. – Слушай, а если у тебя нет мозгов, то...

- Да есть у меня мозги в этой оболочке! Просто для мышления мне достаточно светоча истинной сущности!

- Так и запишем, – пробубнил колдун, – мозги есть, но по назначению не используются...

====== О кольцах власти и загадочной физиологии Майар (часть 2) ======

Химринг. Главный зал цитадели. Без трех часов полночь.

Ужинали по-семейному, но в расширенном составе – к Майтимо, Куруфинвэ, Климе и Теньке присоединились Макалаурэ, Карнистир и Финдарато, прибывшие заранее на очередной совет.

- Я поражен, – вдруг произнес Макалаурэ, откладывая столовый прибор. – Мне всегда думалось, что Тенька способен довести до истерики даже майа, но я никогда всерьез не рассчитывал увидеть это собственными глазами.

- У Эонвэ – истерика? – разинул рот Карнистир, от изумления не донеся руку до кувшина с вином.

- Я видел его час назад, – доверительно сообщил Финдарато. – Сидит неподвижно на верхушке сигнальной башни, растирает между пальцами сажу и что-то бормочет в пустоту. Вы можете припомнить, чтобы майа, тем более Эонвэ, вел себя подобным образом? Скормите меня варгам, если это не истерика!

- Да что я такого сделал? – всплеснул руками колдун.

- Как обычно – ничего, – фыркнул Майтимо. – Может, нам лучше заслать в Железные горы не Климу, а тебя? А то и правда неловко получается – хрупкая человеческая женщина, одна против...

- Клима-то? – расхохотался Тенька. – Майтимо, ты забыл, что она учинила в Нарготронде?

- Саурон имеет мало общего с моими братьями, – возразил Финдарато.

- Однако, в облике Аннатара он от них сбежал!

- Но мы сейчас не с Аннатаром воюем!

Заговорила Клима, до сих пор благосклонно молчавшая.

- Тенька не сумеет застать Саурона врасплох. Враг с легкостью прочитает его мысли.

- А твои – нет? – поднял брови Финдарато. Обда покачала головой. – Откуда ты знаешь?

- Эонвэ не смог. Он смотрел мне в глаза и не понял, что у меня на уме.

- Да он просто не старался!

- А чего мы гадаем? – встрял Тенька. – Давайте его самого и спросим. На какой там башне он сидит?

- Может, не стоит? – тихо спросил Макалаурэ.

- В тебе слишком много сострадания, братишка, – констатировал Майтимо. – Эонвэ на западной башне. Кто пойдет его звать?

- Я мигом! – крикнул Тенька и выбежал за дверь.

Колдун и правда очень скоро вернулся, таща за собой майа. У Эонвэ было лицо взрослого, которого маленькие дети постоянно втягивают в какую-то утомительную, скучную и непонятную для него игру.

- Вы можете прочитать Климины мысли? – напрямик спросил Майтимо.

- Мне открыто сознание любого существа.

- Да? – Клима спросила это так, что всем стало ясно, кого она передразнивает. – И о чем я сейчас думаю?

- Про... – Эонвэ посмотрел на обду и замолчал.

Общество выжидало, подобно все тем же детям, которые подкинули якобы всезнающим взрослым заведомо неразрешимую головоломку. А потом случилось невиданное: майа нахмурился и бессознательным жестом взъерошил себе волосы.

- Обду Климэн хранят неподвластные мне силы иных миров, – сказал он наконец.

- Что я говорил? – Тенька глянул на всех с такой гордостью, словно способности Климы были его личным достижением.

- Зато я слышу Эонвэ, – неожиданно сказала обда. Она выглядела удивленной.

В зале повисла ошеломленная тишина.

- Когда, сейчас? – переспросил майа быстро.

- Нет. Когда – глаза в глаза.

- Что слышишь?

- Ветер.

- Голубой? – Эонвэ говорил очень деловито.

- Нет, ярче.

Майа сел напротив Климы, и они молча уставились друг на друга.

- Все нормально, – невозмутимо сообщил Тенька. – С моей многомудрой обдой и не такое бывало. Скорее бы уже кончилась эта заварушка, и я очутился в своей лаборатории! Жуть как охота и себе заполучить такое интересненькое вещество, хоть одну пробирочку!

- Это он про Эонвэ, – пояснил для окружающих Куруфинвэ, выхватывая у Карнистира из-под носа желанный кувшин вина и наполняя собственный кубок доверху.

...Уже заполночь Майтимо заглянул в главный зал и увидел, что Клима с майа так и сидят на прежних местах, беззвучно сверля друг друга взглядами, а глаза их горят не хуже тех сильмариллов.

- Может, вы свет зажжете? – предложил лорд Химринга, не решаясь переступить порог.

Клима обернулась, ее глаза погасли.

- Нет, Майтимо, нам и так хорошо. Утро еще не скоро?

- Сейчас половина третьего.

- Вот и иди спать, ладно?

Майтимо на это оставалось только хмыкнуть, пожать плечами и уйти.

Обда снова скрестила взгляд с майа.

- Он смешной, – поделился Эонвэ. – Ты понимаешь, о чем я?

- Да, – ответила Клима. – Он не видел Их.

- Не Их, а Его, обнимающего мир.

- У вас – Он, у нас – Они.

- Они говорят с тобой?

- Ликующие, дарующие, всемогущие, всепрощающие и карающие...

- Легчайший, дивящийся, высочайший, всевидящий и красивейший...

- Как звук на грани жизни – Вода, Земля.

- Как песня за границей сознания – Огонь, Воздух.

- Иди – и ты идешь, и ведешь за собой, моля свои ноги не оступиться.

- Пой – и ты поешь, и другие подхватывают твою тему, и ты просишь песню стать тобой, потому что иначе – нет жизни.

- Нет смерти...

- Нет ничего... Держишь на нитях сознания частичку мира...

- Держишь в ладонях свою страну... И веришь...

- И веришь... Потому что иначе – нельзя...

- И убьешь себя, только бы жило вверенное тебе...

- И станешь миром, не взяв себе ничего... Почему они не верят Ему, Обда?

- Потому что они не видели Их...

- И не увидят! Мне так жаль!

- Когда-нибудь. В посмертии я тоже стану Ими.

- Ты веришь в это?

- Я знаю...

Два дня, два часа и пятнадцать с четвертью минут спустя.