На грани сознания что-то беспокойно шевельнулось, прохладный металл ободка потеплел. Финдекано насторожился, замер, заставляя себя почувствовать каждый фатом вверенных ему земель. Удавалось это с трудом, но всякий раз выходило лучше, чем в предыдущий. Нет, на границах все оставалось по-прежнему. Тревога рождалась здесь, во дворце, буквально перед самым носом. Финдекано встрепенулся, окинул взглядом комнату. И увидел, как разливается от раскрытого окна голубое сияние, а из него выходит высокий незнакомец в немного запыленной одежде. Нездешний голос звучал надменно, сердито и обвиняюще:

- Не смей ничем кидать в меня, Финдекано Нолофинвион! Я пришел, чтобы...

Но Финдекано соображал не хуже своих родичей. Враждебный тон – раз, приказ ничем не кидать (значит, есть за что!) – два, беспокойство кольца – три. Причин было достаточно, чтобы тут же пренебрегнуть словами незнакомца, схватить с прикроватной тумбочки заветную гранату и без замаха отправить точно в цель. Взрывом короля нолдор отбросило к противоположной стене. Когда Финдекано пришел в себя, о произошедшем напоминала только окружающая разруха – создавалось впечатление, что в комнате состоялся последний бой мироздания.

Финдекано оттер со лба кровь и поспешил на этаж ниже, успокоить народ и жену, которая с маленькой дочкой как раз сидела в зале у камина – в точности под злосчастной комнатой. Да и с кузенами надо связаться: как они там?

Десять часов и шестнадцать минут спустя.

Утренние прогулки в окрестностях Химринга вошли у Климы в привычку. Она выходила из крепости затемно и в одиночестве шла к рощице у подножия холма встречать рассвет. Но при этом обда Принамкского края предавалась отнюдь не поэтическим мечтам о красоте природы.

Клима продумывала план. Несколько дней назад на очередном совете было решено именно ее отправить в Железные горы на спасение Тьелпе. Мнения тогда разделились. Майтимо, Тенька, Тьелкормо, Артаресто и Тингол голосовали “за”, оправдываясь тем, что обда бы и сильмариллы у Моргота выкрала, просто задачи не стояло. Финдекано, Финдарато, Макалаурэ и Артанис были против, полагая, что отправлять хрупкую человеческую женщину на такое дело крайне опасно, притом отнюдь не для врагов, как ехидничал Майтимо. Куруфинвэ не голосовал, поскольку сам хотел идти и погибнуть вместе с сыном, а остальные воздержались. В конце концов, Клима встала и заявила, что прибыла действовать, а не скучать на совещаниях. И назначила точную дату своей отправки в Железные горы – через две недели. Тенька пообещал, что экипирует свою драгоценную обду по полной программе.

С тех пор Клима так и эдак вертела в голове детали предстоящей миссии и продумывала бесконечные множества вариаций. Ей нравилось это занятие. А верное чутье говорило, что обда вернется домой не позднее следующего месяца.

Сегодня любимый Климин пенек у звонкого ручейка на опушке рощи был занят. На нем сидел, задумчиво растирая между пальцами черную сажу, молодой высокий мужчина с серебристыми волосами. Выражение его лица было, как у человека, которого внезапно озарило, что чего-то он в этой жизни не понимает и вряд ли когда-нибудь поймет. И как существовать с этим знанием дальше – пока совершенно не ясно.

Клима не чувствовала опасности и подошла совсем близко, встав напротив. Незнакомец поднял на нее яркие лазурные глаза.

- Кто ты такая? – спросил он малость свысока. – Я вижу, что ты не принадлежишь нашему миру.

Его “ты” было иного рода. Он ни к кому не обращался на “вы”. И Клима это поняла.

- В таком случае, раз ты хозяин здесь, то тебе и представляться первым. А еще правила хорошего тона велят уступить гостье пенек.

Незнакомец очень долго смотрел на Климу. Она ответила ему тем же. Наконец он сморгнул и переспросил:

- Да? – тоном “Ты хорошо подумала над своими словами?”

Клима кивнула, показывая, что услышала двойной смысл вопроса. У незнакомца на миг сделалось лицо человека, который перестал понимать в этой жизни вообще все. Но потом, видимо, взял себя в руки, плавным движением встал, не звякнув ни одним из звеньев тонкой кольчуги, и представился:

- Я – Эонвэ, майа, глашатай Манвэ Сулимо, владыки Валинора.

Клима столь же тихо и грациозно села на освободившийся пенек.

- Я – обда Климэн Ченара, владычица величайшей из держав иного мира, единственная избранница высших сил Земли и Воды.

- Ах, вот оно что, – Эонвэ прищелкнул пальцами. – Теперь я понимаю, что за странная сила таится в тебе. Однако, ты всего лишь человек.

- Однако, я не думаю, что каждый человек может выдержать твой взгляд, – эхом отозвалась Клима. – Что ты здесь делаешь, Эонвэ из Валинора? Садись рядом, этот пенек достаточно большой, чтобы поместились двое.

Эонвэ принял ее приглашение – теперь справа от себя Клима чувствовала не тепло живого тела, но сгусток порывистого ветра.

- Я задаю встречный вопрос тебе, обда Климэн. Хозяин дома первым имеет право знать, зачем пришли его гости.

- Меня и моего придворного колдуна позвали эльфы Белерианда, чтобы мы помогли им спасти сородича и одолеть Саурона.

- Какое поразительное совпадение, – удивления в холодном голосе Эонвэ было ни на грош. – Я здесь почти за тем же, и тоже по “милости” эльфов Белерианда.

- Да, они говорили, что, отчаявшись, послали весточку в Валинор, не сильно рассчитывая при этом получить помощь.

- Тем не менее, я здесь, – заметил Эонвэ. – Мне надлежало посетить кого-нибудь из здешних правителей и направлять силой и советами в борьбе со злом. А когда все будет кончено – доставить поверженного Саурона на суд в Валинор. Однако весь вчерашний день творилось такое, чему я не могу дать объяснения.

- Давай подумаем вместе, – предложила Клима. – А потом я провожу тебя в Химринг.

- К Нельяфинвэ? – Эонвэ непроизвольно поднес руку к правому виску, оставив на светлой коже темное пятно сажи. – Шесть раз я вчера являлся эльфам Белерианда – включая Нельяфинвэ. И все шесть раз кряду в меня летели непонятные предметы, которые взрывались, едва соприкоснувшись со мной. Что это? Заговор против меня лично, месть Валинору, глупая шутка или просто дикое недоразумение? Честно говоря, в первое мгновение я был уверен, что и ты в меня чем-нибудь бросишь.

- Вот этим, – Клима достала из кармана гранату. Выражение лица Эонвэ окончательно утратило сходство с ледяной маской, сделавшись живым и озадаченным. – Это – ударная противомайаровая граната. Изобретено специально, чтобы обороняться от Саурона. Все взволнованны, ждут нападения. Вас с Сауроном просто спутали.

- Неужели нас так трудно различить? – похоже, это известие Эонвэ здорово задело.

- Вблизи – нет. Но до недавних пор в Белерианде был только один майа, а глядеть на его лицо никому не хотелось.

- Но почему толченый перец?! – это был явно крик души. – Мне трижды пришлось сбрасывать телесную оболочку, чтобы избавиться от рези в глазах.

- Видишь, как сильно здесь не любят Саурона, – ободряюще заметила Клима. – Мы забудем все недоразумения и станем замечательными союзниками.

Обда поднялась с пенька и протянула новому знакомому руку. Тот без колебаний ее принял.

У ворот Химринга им повстречался Тенька. У него на плече болтался моток толстого провода, который колдун не спеша разматывал. В сторону крепости отходил уже довольно солидный кусок провода, теряющийся среди травы.

- Ты сегодня рановато, – отметил Тенька, завидев обду. – А я такую интересненькую штуку придумал! Если заполнить водой резиновую трубку, изменить ее свойства и подключить к достоверно искаженному переходнику, то можно передавать звук на расстоянии без всяких зеркал и палантиров! При этом колдовство вообще не будет ощущаться! Если мы сумеем закинуть один конец такого провода в Железные горы, то сможем слышать все, что там творится, а Саурон и знать не будет.

- Если не отыщет провод, – отметила Клима.

- Так мы же его замаскируем!

- Это ты сейчас в Железные горы собрался?

- Нет, на полигон. А в крепости Майтимо сидит и ждет связи. Эксперимент проводим. Кстати, кто это с тобой? Познакомишь?