- Мне все равно. Моринготто бы побрал такую власть! Тьелкормо мечтает занять мое место, а Артаресто уверен, что без его чуткого совета я это место уступлю.

- Если тебе так надоело править, почему ты не можешь передать власть тому же Тьелкормо, раз он так рвется к ней?

- Это будет незаконно. И Артаресто не может занять трон вперед меня. Я старше, значит, должен править.

- Дурацкая система, – решила Клима. – Давно ты так, меж двух огней?

- Почти десять лет.

- И до сих пор не можешь придумать ничего путного? Я бы уже давно...

- Для эльфов десять лет – не такой уж большой срок, – мягко заметил Финдарато.

- А что будет через двадцать лет, тридцать, сорок? У тебя уже такое лицо, словно хочешь удавиться струной от собственной арфы, лишь треклятое чувство долга не позволяет.

- Я не стану прогонять своих братьев или препятствовать им в чем-то. Рано или поздно они одумаются...

- Скорее, поздно, даже слишком. Поплачут у твоей могилы и радостно помчатся делить остатки власти.

- Клима, чего ты от меня сейчас хочешь? Жестоких репрессий?

- Дорогой Инголдо, умеючи, можно утихомирить твоих братьев так, что они и сами об этом не догадаются.

- Я так не умею. И уметь не хочу. Мне кажется, ты предлагаешь что-то подлое.

- Что подлого в том, если все при своем деле и довольны? Там даже интриг не требуется: лишь маленькая “военная хитрость”.

- Знаешь, на кого ты сейчас похожа? На Моринготто, когда он еще ходил по благому Валинору. Те же невинные черные глаза и якобы разумные речи.

- А ты похож на маленького ребенка, который пытается навязать старые правила в новую игру, а потом недоумевает, отчего с ним никто не хочет водиться.

- Лучше остаться одному, чем быть заводилой в бесчестной игре.

Клима поняла, что государь Финдарато прекрасен во всех отношениях, но благороден настолько, что даже просто втравить его в интригу не получится. Хотя, так даже интереснее. Строить комбинации за спинкой трона и не нести за них абсолютно никакой ответственности. Угадал Майтимо, как есть угадал. В Химринге нет и тени того веселья, что ожидает гостью в Нарготронде. Хотя на границе тоже бардак, им никто не тяготится. Подумаешь, Карнистир постоянно дерет глотку на военных смотрах, а без ведома Ненве не смеет пикнуть даже мышь! Главным все равно остается Майтимо, что внушает некую стабильность. А здесь, невзирая на внешнее благополучие, все того и гляди пойдет кувырком. Клима ненавидела, когда из-за чьей-то халатности или кривых рук бьются вдребезги красивые белые вазы.

- Высшие силы с тобой, Инголдо. Ты, кажется, обещал сыграть мне на арфе?

Три с половиной часа спустя.

Перед ужином Клима вышла на прогулку по дворцу. Верная интуиция подсказывала, что должно случиться нечто занимательное. И точно, когда Клима вступила на длинный пустой балкон с колоннадой, увитой цветущим виноградом, на противоположном конце показался Тьелкормо. Он был не один: рядом вышагивала огромная, едва ли не с пони размером, собака белоснежной окраски.

Когда Клима поравнялась с Тьелкормо, тот решительно встал у нее на пути. Оставшуюся часть прохода загородил пес. Наверное, эльф ждал, что гостья примется возмущаться, но она выжидательно молчала, немного иронично глядя в упор, будто спрашивая: “Ну и что теперь ты собираешься делать?”

- Не понимаю, чего в тебе Финдарато нашел, – сквозь зубы процедил Тьелкормо. – Ты не стоишь и локона его прекрасной Амариэ.

- А вы ревнуете? – невинно поинтересовалась Клима. – Только вот не могу понять: к нему, к ней или к обоим сразу?

- Не зарывайся. Тебе следует опасаться меня.

- Однако это не я взяла с собой на встречу большую грозную собаку.

- Потому что у тебя ее нет.

- У меня есть тысяча собак, – сладко промолвила Клима. – И каждая перегрызет за меня любую глотку. Однако я и сама неплохо справляюсь.

- Да вы питаетесь падалью, леди, – Тьелкормо перешел на ядовито-вежливый тон, который звучал гораздо оскорбительнее прежнего.

- Нет нужды заедать мертвых врагов. А среди живых падали нет. Вы на диво невнимательны, Тьелкормо. Удивляюсь, как при такой рассеянности вас до сих пор отсюда не выдворили.

- Не дождетесь, – прошипел эльф.

- Можно подумать, у меня нет более важных вещей, которых я могу дожидаться. А прогонят отсюда какого-то опального неудачника или нет – это только его дело.

Собака зарычала, чувствуя бешенство хозяина.

- Вы нарываетесь на меч, – сообщил Тьелкормо.

- А вы настолько скверно держите себя в руках? – усмехнулась Клима. – Жаль, я была о вас куда лучшего мнения. Мелочно напасть в темном коридоре на собственную гостью – деяние, достойное того, кто мнит себя государем.

Глаза Тьелкормо застила кровавая ярость. Он схватил Климу за грудки, прижал к стене и приставил к ее горлу короткий кинжал. Пес позади заскулил.

У Климы даже ресницы не дрогнули. Она медленно подняла руку и заправила за ухо собеседника выбившуюся на лоб прядку легких пепельных волос. Обда смотрела в бирюзовые глаза Тьелкормо неотрывно и цепко. В молчании, казалось, прошла целая вечность.

А потом Тьелкормо встрепенулся, ослабил хватку и спрятал оружие. Руки его чуть дрожали.

- Давай отужинаем вместе, – с лукавой улыбкой предложила Клима.

Тьелкормо выглядел сбитым с толку.

- Отчего вдруг на “ты”?

- Если ты не заметил, последние пару минут мы были невероятно близки.

- Но явно не настолько, как ты и Финдарато эти полдня! Догадываюсь, чем вы занимались за закрытыми дверями зала.

- Не волнуйся, честь Инголдо не пострадала, – в тон ему ответила Клима. – И не надо так живо этим интересоваться, иначе твой пес устроит тебе сцену ревности.

- Я ведь снова могу достать кинжал!

- И снова спрячешь. Что, я не права?

- Куда пойдем ужинать – к тебе или ко мне? – по глазам Тьелкормо было видно: он успел что-то задумать.

- Давай ко мне. А собаку оставь у себя, к ней приглашение не относится.

- Все-таки испугалась?

- Тьелкормо, посмотри: разве я похожа на испуганную?..

“Утро” следующего дня, примерно три часа пополудни.

Клима откинула с лица край шелкового одеяла и сладко потянулась. Под спиной чувствовался бугристый комок ткани. Клима вытащила его, расправила и опознала рубашку Тьелкормо. Сам владелец одежки лежал рядом, сладко посапывая и обнимая рукой подушку. Клима немного полюбовалась его безмятежной физиономией, отметила, что на белом плече все равно остались розовые следы ее ногтей, и бесцеремонно пнула эльфа пяткой в бок. Тьелкормо заворочался, с закрытыми глазами пошарил рукой по кровати и вместо подушки приобнял саму Климу. Обда укусила его за нос.

- Хуан, еще пять минут, – сонно пробурчал Тьелкормо.

- Хуан – тоже твой любовник? – расхохоталась Клима.

- Дура, это моя собака!

- Сам дурак, напился вчера и дал себя соблазнить. Я ведь честно предупредила, что будет, если надумаешь меня споить.

Тьелкормо наконец-то продрал глаза, приподнялся на локте и окинул Климу задумчивым взглядом. Таким обычно раздевают догола, но на обде и так не было одежды.

- По правде говоря, я не прочь соблазниться еще раз. Ты подарила мне поистине незабываемую ночь.

- О тебе я могу сказать то же самое, – Клима провела ладонью по его щеке и немного ниже. – Но соблазнять кого-то на трезвую голову...

- Мне сбегать за вином?

- Ты мне вино в кубок подливал?

- Нет, мировуре, – сознался Тьелкормо. – Но получилось здорово, не так ли?

- Так, – согласилась Клима. – Нам было чарующе хорошо. Но я не склонна напиваться так часто.

- Тогда, может, я тебя соблазню? Мне для этого не требуется пара кубков мировуре.

- Ну, попробуй, – царственным тоном разрешила Клима.

...Из комнаты они выползли только к ужину, уставшие, голодные, но невероятно довольные друг другом. Тьелкормо отправился проведать своего пса, а Клима поспешила к Финдарато. У обды было прекрасное настроение. Отдых в Нарготронде уже в несколько раз превзошел все ее ожидания.