Едва крепость начала возвращаться к прежнему порядку и покою, как из сада раздался громкий вопль Макалаурэ, совершенно нечленораздельный, который мог означать что угодно, от пришествия светлых валар до личного явления Моринготто прямо у менестреля под носом. Едва успокоившиеся жители крепости тут же опять всполошились и ринулись в сад. Даже Глорфиндел из лазарета прибежал.

Макалаурэ обнаружился у холма с тремя колами, и причина его крика тут же стала понятна: по упомянутым колам вились нежные стебельки молодой поросли, напоминающей горох, только не зеленые, а полупрозрачные, сверкающие перламутром.

- Да, это оно, – тоном знатока подтвердил Тенька. – Сильмарилловое дерево! Эх, друг Феанаро опять обидится, что я без него экспериментирую! Но, надеюсь, как и в прошлый раз, поймет.

- Ростки взошли так скоро? – удивился Глорфиндел.

- Мы их модифицировали, – непонятно пояснил колдун. – Это Трандуил может кофейные кустики годами выращивать, а у нас была нацеленность на скорый результат! – он наклонился к всходам, безо всякого трепета надломил один из полупрозрачных усиков, растер на ладони и понюхал. – Интересненько получилось…

- Не трогай! – перепугался Макалаурэ, взирая на колдуна как на святотатца.

- Да ничего ему не сделается, – успокоил Тенька. – Еще потом выпалывать замаешься. Хорошо растут! Если взойдут все пять семян, то здесь такие заросли будут, что не протолкнешься! И урожай должен быть ого-го!

- Насколько «ого-го»? – уточнили любопытные близнецы Амбаруссар.

- Не знаю, – задумался Тенька. – Может быть, пятнадцать-двадцать…

- Камней? – охрипшим голосом переспросил Макалаурэ.

- Ведер!

Пока окружающие пытались вообразить себе хотя бы одно ведро сильмариллов, Глорфиндел заозирался и спросил:

- А где лорд Нельяфинвэ?

- Я здесь. Как я могу такое пропустить?!

Глорфиндел беспокойно скользнул взглядом по его чистому лицу и отсутствующей кисти на правой руке.

- Да нет же, где наш Нельяфинвэ?

- Может, в лазарете? – предположил Тенька.

- Его там не было!

- На кухне тоже! – отрапортовали Амбаруссар.

- И в саду, – добавил Макалаурэ.

- Да и во дворе я его не видел, – нахмурился имеющийся Майтимо.

- Интересненько это получается! – почесал в затылке Тенька. – Куда же он делся?

Около двух часов пропажу добросовестно искали по всей крепости и даже в ее ближайших пределах, но так и не нашли. За это время как раз накрыли столы к обеду, но собравшимся в трапезном зале друзьям уже было не до еды.

- Неудачные поиски говорят об отсутствии объекта на данной территории, – по-научному рассудил Тенька.

- Но где он тогда? – тихо спросил Макалаурэ. – Не могли же вы его там оставить? Или?..

- Исключено, – твердо отмел Глорфиндел. – Я все время держал лорда Нельяфинвэ за руку.

- Ты держал меня, – просветил местный Майтимо. – А другого меня держал Тенька.

- Я? – удивился колдун. – Нет, рядом со мной Глорфиндел был. Я думал, вы там друг за друга держитесь…

И за столом сама собой повисла тяжелая гнетущая тишина.

Четыре часа спустя

- Вот так и получилось, – подытожил Тенька. – Майтимо-абориген думал, что наш Майтимо со мной, я думал, что они вместе, а Глорфиндел вовсе их обоих перепутал в тумане.

- Он остался там? – с ужасом переспросил Леголас, полусидя на подушке.

- Мы вернулись на то место, как только все поняли, – Глорфиндел опустил голову. – Но ни орков, ни лорда Нельяфинвэ не нашли.

- Учитывая, какой тут вокруг него ажиотаж среди всяких нехороших личностей, – прибавил колдун, – вряд ли его пристукнули на месте.

- Если лорд Нельяфинвэ попадет в Ангамандо, то неизвестно, что хуже, – тихо заметил Глорфиндел.

- И ничего нельзя сделать? – у Леголаса стояли слезы в глазах.

- Почему нельзя? – удивился Тенька. – Можно! Когда это наука пасовала перед трудностями?

Сквозь окна лазарета струились мягкие лучи рыжего предзакатного солнца. Снаружи доносились мерные голоса, скрип колес, и перестук копыт. На соседней кровати, чуть похрапывая, крепко спал гном. А эльфийский принц, которому сейчас было не до сна, и легендарный герой еще не случившейся в этом измерении битвы за Гондолин наблюдали, как колдун выкладывает прямо поверх одеяла свое очередное творение.

- Похоже на канделябр, – высказался Глорфиндел. – Только пожеванный драконом.

- Это какое-то страшное оружие? – уточнил Леголас.

- Лучше! – заверил Тенька. – Это переходник! Он соединяет вербальные дисфункции с копулятивно-волновыми колебаниями водяного зеркала и передает полученный набор свойств в точку вывода!

- Ты хочешь этой штукой победить Моринготто? – попытался разобраться Глорфиндел.

- Да нет же! Я хочу найти Майтимо, не тратя недели на перенастройку зеркала. Когда мы туда-сюда скакали, меня внезапно осенило: а чего я постоянно пытаюсь задать функции одного устройства для другого, если их можно просто объединить? – он критично оглядел разлапистую проволочную загогулину, которую держал в руках и добавил: – Правда, тут еще надо немножко доделать. Расщепить каналы, приладить провода, смонтировать несущий движок системы... Интересненькая предстоит работа! А ты, Леголас, пока расскажи, как вас с Гимли угораздило через подземелья Мории вляпаться в вашу Первую Эпоху.

- Я и сам не знаю, – вздохнул эльфийский принц и начал свой рассказ.

Первоначально путешествие в Морию воспринималось участниками чем-то средним между разведкой, экскурсией и особо оригинальным вариантом прогулки от Лориэна до Ривенделла. Гимли красочно расписывал величие пещер предков, обещал показать другу все великолепие каменных залов и сокровища глубинных шахт. Он так здорово об этом рассказывал, что в конце концов Леголас, вопреки отцовскому воспитанию, начал считать народ гномов ничуть не хуже народа эльфов и захотел проникнуться красотой руд и драгоценных камней.

Кроме того, друзья намеревались найти удобный путь для железной дороги леди Галадриэль, поглядеть, что вообще творится в заброшенных пещерах, а то и отыскать тамошних гномов или хотя бы их следы. Слухи об обитателях Мории были противоречивы и больше напоминали ночные страшилки, поэтому разузнать правду было просто необходимо. Гимли где-то раскопал древний, кое-где заплесневелый и поеденный мышами план морийских подземелий, и это была единственная карта, которой располагали доморощенные исследователи. Но они не унывали: карту можно подправить и дорисовать на месте.

Несостоятельность этого плана во всей красе проявила себя уже в первые дни путешествия. Судя по всему, на карте с реальностью совпадали только полустертые руны масштаба. Вместо обещанных древним документом коридоров друзья натыкались на замурованные стены, шахты оказывались парадными залами, полными орков, а когда они попытались найти хоть один подземный колодец, то вылезли в полуразрушенное нутро громадной доменной печи. После этого коварная карта была непочтительно засунута на самое дно походного мешка, и дальше друзья пробирались на свой страх и риск.

Поначалу оба были уверены, что идут прямиком к Ривенделлу, но на пятый день эта уверенность поблекла, а на десятый Гимли заявил, что все понял: они не там свернули, и надо возвращаться. Леголас воспринял это скептически, поскольку они куда-нибудь сворачивали каждый день, и определить неправильный поворот не смогли бы даже пресветлые валар. Гимли возразил, что плевал он на пресветлых валар (всех, кроме Махала, разумеется), а возвращаться все равно надо. Они пошли обратно и, несмотря на метки, заблудились еще больше.

Так и начались их скитания по неизвестным и бесконечным подземельям. Один раз им повезло выбраться на поверхность и даже повстречать местную жительницу – очень милую старушку, которая впервые видела эльфов с гномами и никогда не слышала про Средиземье. Она назвалась волшебницей, и у нее при себе была чудесная книга, выраставшая из наперсточного размера в огромный том. Старушка листала страницы и бормотала: