Но я в те времена об этом не задумывалась. У меня были свои друзья, свое окружение, свой мир. И с «этим», новым, миром он не соприкасался. Я так думала. И ошибалась…

СКАЖУ, что не в моем характере быть обычным продавцом, пусть даже и с крутой зарплатой, когда вокруг всё начинает бурлить. Это серьёзная внутренняя проблема, с которой я до сих пор не разобралась. Во мне две сильные стороны личности. Одна сторона – та, кем я хочу быть, даже когда у меня ни фига не получается. Другую сторону я долго не признавала, бегала от нее, как от чумы, но, похоже, именно она исподтишка рулила всеми процессами. До поры до времени вторая сторона моей личности была скрыта от моего сознания, когда она проявлялась, я искренне возмущалась её действиям и желаниям. Но именно она сейчас пишет эти строки. Это она имеет смелость быть открытой. Я признала её недавно, примерно год назад и, сдавшись, отдала ей бразды правления.

Так бывает в процессе групповой терапии, когда идет работа с теневыми аспектами личности. Человек предъявляет себя обществу, демонстрируя те черты характера, которые ему нравятся. Но люди видят и его слабые места. Думаешь, что все шито-крыто, ан нет, как правило, всем всё про тебя понятно, кроме тебя самой. Помню, в групповой работе «Ты и твоя Тень» меня от злости аж наизнанку выворачивало. Я им про свою слабость, а группа мне про мою силу. Я им про свою холодность, а они мне про мою ранимость. Долго я добиралась до той себя, которая сейчас разговаривает с вами.

Итак, жила-была Аня, двадцати шести лет, замужем вторым браком, с семилетним сыном от первого и с идеальными представлениями о семье. Вот как-то так: в пятьдесят лет я буду под ручку с мужем гулять в парке, в выходные у нас будут гостить дети и внуки, сердечно общаясь на семейных обедах. Мир, дружба, жвачка! Муж – прекрасный принц, любимый до невозможности, сильный, мужественный и сексуальный – обожает жену, заботится о семье. Он похож на Ретта Батлера из «Унесенных ветром», а я – его половинка. Но, как ни странно, не Скарлетт О’Хара, а Мелани. Милая, добрая, мягкая, уступающая и всё понимающая Мелани. Н-да… Так и хочется себе сказать: «Девушка, вы уж как-нибудь с собой договоритесь…»

Дело в том, что практической психологии в те времена не было, мы жили, опираясь на чужой опыт. Взрослые рассказывали нам, как надо поступать, думать, чувствовать. Девиз того времени: «Делай, как я говорю, а не так, как я делаю!» Я была воспитана на примерах из книг, мой идеал – женщина XIX века – романтичная, утонченная, но сильная духом. Вот жены декабристов, они одновременно и нежные, и трепетные, и героические.

Меня удивляло, почему некоторые из моих знакомых (торгашки, жены новых русских – без мозгов, но при деньгах) любят ходить со мной по театрам, ездить в Прибалтику, приглашают на праздники и в рестораны. Я и мужа пытала, он же умный и все понимает: «Почему они хотят со мной дружить? Что между нами общего? Они такие богатые, ухоженные, в мехах и бриллиантах. Они очень красивые и намного моложе своих мужей, а я – продавец в палатке, в прошлом училка по математике».

Теперь-то я знаю, они видели другую Аню, но мной она никоим образом не опознавалась. Ох, что творилось в моей головушке! Я до сих пор разбираюсь в этом…

Я проживала свою жизнь честно.

Я была открыта для людей.

Я прилагала титанические усилия, чтобы со всем справиться.

И я от всей души ошибалась!

ОКАЗЫВАЕТСЯ, Я ГОРДО, ВО ВСЮ МОЩЬ СВОИХ РАЗВИТЫХ МОЗГОВ НОСИЛА, НЕ СНИМАЯ, РОЗОВЫЕ ОЧКИ!

Имейте это в виду. Это правда. Хоть и со слезами на глазах.

Мой социальный мир после того, как я вышла второй раз замуж и переехала из глубинки в Подмосковье, формировался в трёх направлениях: жёны и подруги друзей моего мужа; несколько семейных пар в только что построенном кооперативном доме, куда мы переехали; несколько девочек с работы, то есть учителя.

Новая территория, новая семья, новые друзья, новое время в стране – все новое.

В Подмосковье населенные пункты зачастую располагаются по сторонам от железной дороги, которая веером расходится из центральных железнодорожных вокзалов во все стороны Московской области. Города и поселки городского типа не имеют между собой границ и различаются лишь знаками на дороге и названием станций. Но это только на первый взгляд, когда едешь на электричке, а за окном одни частные дома сменяют другие, перемежаясь невысокими «хрущёвками». На самом деле, населенные пункты отличались между собой статусом своих жителей, а он, в свою очередь, формировался из предыдущей, дореволюционной истории данного места. На статус влияло наличие института, солидного градообразующего предприятия, кто именно жил в домах, кто отдыхал летом на дачах. Если в городке имелся завод, то жителями там были специалисты (в лучшем случае с десятилеткой, а в основном, закончившие ФЗУ или ПТУ), приехавшие из сел, деревень и районных центров. Москвичи пренебрежительно называли их «лимитчики». Сейчас они, уже пообжившись, считают себя коренными и сами презрительно посматривают на вновь приехавших.

Если в поселке или городе располагался научный институт, аэропорт или высокотехнологичный завод, то основная часть жителей была с высшим или техническим образованием. Это чувствовалось по поведению людей, наличию товаров в магазинах, есть ли рестораны, или все ограничивается дешевыми грязными забегаловками. Наш поселок считался одним из самых элитных в Подмосковье, сравнимый по статусу с современной Рублевкой. Мы любили его за сосновый бор, чистый воздух и тишину. Сейчас, конечно, трудно представить, что тогда, из-за обилия зелени, Подмосковье называли «легкими Москвы».

Высокий статус нашего поселка был сформирован серьезной дореволюционной историей. Это было дачное место в сосновом бору как для культурного бомонда Москвы, так и для московской еврейской буржуазии, а ещё для крутых криминальных авторитетов. Странное сочетание. Но все уживались. Евреи еще только начинали собирать чемоданы в Израиль, а с «малиной» криминального мира вообще никто не связывался. Если задуматься, эти социальные прослойки всегда существуют в связке и друг без друга скучают. Самые перспективные, молодые члены одного мира безоглядно влюбляются в самых перспективных, активных членов другого. Шекспировская история про Ромео и Джульетту – это вечная классика!

Есть вероятность, что если бы я не жила именно в этом поселке, то моя жизнь сложилась бы иначе. Но, с одной стороны, этого никто не знает, а с другой – ничего не бывает случайно. Я жила в поселке городского типа, а он, в свою очередь, территориально входил в район города, печально известный как кузница криминальных структур. Через пару лет о наших «бригадах» начали ходить легенды. Единственное упоминание имени одного из авторитетов, живших в нашем поселке, могло решить достаточно серьезные проблемы.

В мою жизнь весь ужас тех лет вошел вполне невинно: моя подруга Кира предложила мне интересную работу, к тому же рядом с домом. И я приняла её предложение… С Кирой меня познакомил муж, сначала это было из серии «нужные связи». Кира заведовала крупным овощным магазином и, естественно, это было «нужное» знакомство – овощи я покупала не полусгнившие (только такие и были в открытой продаже), а только что привезенные, свежайшие, они были в подсобке и до прилавка не доходили. Спустя некоторое время мы выяснили, что живем в одном подъезде нашего дома. Эта новостройка тоже многое говорила о социальном статусе жильцов. На тот момент – единственный современный высотный четырехподъездный дом, да еще и кооперативный.

Простые люди в нём не жили, и с любой семьей можно было смело заводить знакомства. Как говориться, не выходя из дома можно было решить практически все житейские вопросы. Если я новенькая, то откуда квартира в таком доме? Отец мужа был известным на всю страну военным летчиком-испытателем, и он купил это жилье для сына и его первой семьи. Мы прожили там около года, потом квартиру пришлось разменять, и мы переехали в однокомнатную «хрущевку». В те времена жить отдельно от родителей, иметь свою квартиру со всеми удобствами – это было очень круто. Я считала себя счастливой женщиной: жить своей семьей, быть хозяйкой, делать так, как считаешь именно ты, без указок и наставлений. Вау!