– сохранению в тайне всего комплекса подготовительных мероприятий к предстоящим операциям.

«Рассказывая… о плане Курской битвы; мне хотелось бы подчеркнуть два момента, – писал А.М. Василевский. – Во-первых, то, что этот план являлся центральной частью общего стратегического плана, принятого Ставкой на летне-осеннюю кампанию 1943 года; во-вторых, что решающую роль в разработке плана сыграли высшие органы стратегического руководства – Ставка Верховного Главнокомандования и Генеральный штаб»[41].

В беседах со мной некоторые зарубежные историки в качестве некой новинки приводили, по сути, «модернизированную» точку зрения Манштейна о том, что после неудачи советских войск на Украине в марте 1943 г. вермахт временно перехватил инициативу и переходом к преднамеренной обороне Москва этот факт якобы подтвердила. Считаю данную позицию безосновательной. Принятое решение 12 апреля 1943 г. не означало потерю инициативы советской стороной. В этот момент СССР обладал потенциалом большим, чем Германия, и, что крайне важно, если сравнивать первый период войны, то, безусловно, использовать его советское командование уже научилось, а Красная Армия имела численное превосходство над вермахтом. Это была не вынужденная мера, а расчёт с дальним прицелом. Переходя к обороне, Ставка лишь стремилась сохранить силы и создать максимально благоприятные условия для скорейшего и полного освобождения оккупированной территории страны.

Вместе с тем на совещании было признано, что, если немцы будет существенно затягивать с началом наступления, нам следует первыми перейти к активным действиям, минуя запланированную оборонительную фазу, связанную с ожиданием удара противника на Курск. Генштабу поручалось ознакомить командование перечисленных выше пяти фронтов с общим замыслом Ставки и отдать приказы о разработке каждым из них наступательных операций с учетом общих целей и задач летней кампании. В свою очередь, Москва тоже предприняла ряд крупных мер для облегчения и повышения эффективности боевой работы войск. Например, в тот же день был существенно расширен «инструментарий» командования фронтов при реализации наступательных задач: И.В. Сталин подписал Постановление ГКО №3164сс о создании четырех артиллерийских корпусов прорыва и восьми тяжёлых пушечных бригад. Причём лишь один корпус, 4 акп, выделялся фронтам, удерживавшим Курский выступ, – войскам Рокоссовского. Решение о подчинении арткорпусов Центральному и Брянскому фронтам было обусловлено в первую очередь близостью их к столице и мощью обороны врага. Артиллерия рассматривалась как важный элемент в системе прикрытия московского направления в случае удара противника из района Орла на север и одновременно средством усиления войск, запланированных для ликвидации орловского выступа. Тем самым Ставка пыталась учесть печальный опыт ряда неудавшихся наступательных операций под Вязьмой и обеспечить фронты мощным инструментом прорыва долговременной и хорошо развитой обороны, которая создавалась здесь германскими войсками больше года. Ликвидация орловской группировки жёстко увязывалась с Курской оборонительной операцией Центрального и Воронежского фронтов. Поэтому сосед К.К. Рокоссовского, командующий Брянским фронтом, тоже получил два арткорпуса прорыва под номерами 2 и 7. Предполагалось, что они будут находиться в составе фронта вплоть до начала Орловской операции, а затем часть сил, 7 акп, будет переброшена на юг Курской дуги для взламывания рубежей противника непосредственно перед началом наступления на Харьков и далее. Однако эти планы реализовать в полном объёме не удастся, к концу июля Воронежский фронт получит не оба корпуса, а только часть их дивизий. А 4 акп РГК, к 5 июля 1943 г. уже находившийся в подчинении К.К. Рокоссовского и готовый к боям, сыграет очень важную роль при разгроме «Цитадели», а затем окажет существенную помощь его войскам при переходе в контрнаступление, хотя к этому времени его бригады, особенно гаубичные, понесут заметные потери.

В-четвертых, на совещании в Кремле были окончательно определены районы сосредоточения стратегических резервов. За неделю до этого, 6 апреля, было принято и оформлено решение о вводе принципиально новой организационной форма их объединения на одном направлении – Резервный фронт[42], в который планировалось включить 50% всех войск, подчиненных напрямую Ставке ВГК. Несколько позже его переименуют в Степной военный округ, а затем вновь во фронт. Управление фронта планировалось сформировать на базе полевого управления 41А, включались в его состав шесть общевойсковых (2-я резервная, 24, 53, 66, 47 и 46-я), одна воздушная (5 ВА) и одна танковая (5 гв.) армии, шесть танковых (1, 3 и 4-й гв., 3, 10 и 18-й) и два механизированных (1-й и 5-й) корпуса. Кроме того, с 27 апреля ему передадут сразу пять кавалерийских корпусов (2, 3, 5, 6 и 7-й), после чего этот род войск станет у него самым сильным и многочисленным из всех стратегических объединений действующей армии. Причем из семи фронтов, которым предстоит участие в Курской битве, к её началу кавалерийскими соединениями будут располагать только два – Степной и Брянский, а непосредственное участие в боях примут только кавдивизии последнего. Территория СтепВО составляла 102 000 кв. км. Его центром был определён Воронеж.

Полностью силы округа будет развернуты в мае по линии Ливны – Старый Оскол – Короча. «И.В. Сталин считал, – вспоминал С.М. Штеменко, – что на всякий случай Степной военный округ надо заранее поставить на центральном направлении в затылок действующим фронтам, имея в виду возможность использовать его и для решения оборонительных задач, если к тому вынудит обстановка».[43] Ещё более определенно круг возможных задач округа в оборониельной фазе Курской битвы, Верховный очертит в конце июня 1943 г. в разговоре с его новым командующим генерал-полковником И.С. Коневым: «Видимо, предстоит очень крупное сражение, и Степному фронту предстоит в этом сражении сыграть большую роль. То есть в случае, если противник прорвёт нашу оборону, фронту необходимо будет создать ударную группировку, нанести мощный контрудар и разгромить наступающего противника, а затем перейти в контрнаступление. Готовя войска к этим активным действиям, необходимо сейчас привести всю полосу Степного фронта в оборонительное состояние… Сталин обратил моё внимание на то, что оба направления – и Орловскоеи Белгородское – будут одинаково важны»[44].

Но это будет позже, на втором этапе подготовки, а через две недели после совещания в Кремле, 23 апреля, Ставка направила командованию округом директиву №30107, в которой определялись задачи на ближайшее время. В документе указывалось:

«1. На период доукомплектования войск Степного военного округа одновременно с задачами боевой подготовки возложить на войска округа следующие задачи:

а) на случай перехода противника в наступление ранее срока готовности войск округа иметь в виду прочно прикрыть направления:

1. Ливны, Елец, Раненбург.

2. Щигры, Касторное, Воронеж.

3. Валуйки, Алексеевка, Лиски.

4. Ровеньки, Россошь, Павловск.

5. Старобельск, Кантемировка, Богучар и район Чертково, Миллерово.

Командующему войсками округа организовать в соответствии с группировкой войск тщательное изучение командирами соединений и частей, их штабами этих направлений и возможных для развертывания рубежей;

б) принять, изучить и подготовить к обороне рубеж по левому берегу р. Дон – Воейково, Лебедянь, Задонск, Воронеж, Лиски, Павловск, Богучар. Готовность рубежа к 15 июня 1943 г.;

в) произвести рекогносцировку оборонительного рубежа по линии Ефремов, Измалково, Чернова, Борт, Избище, Репьевка, Алексеевка, Ровеньки, Беловодск, ст. Дяткино, Каменск на р. Сев[ерский] Донец с целью определить состояние имеющихся на нем оборонительных сооружений, правильность выбора этого рубежа в соответствии с условиями местности. Особое внимание обратить на использование командных высот с целью создания наиболее выгодных условий наблюдения и системы огня»[45].