— Вы еще долго трепаться будете? — Один из них, тот самый симпатичный с презрением плюнул себе под ноги, упираясь руками в бока, такой себе самый сексуальный мачо.

— Так нас только вы задерживаете, пускай уйдут остальные, и можем начинать мордобой, в смысле дуэль! — Ласково им улыбнулась, что бы они вздрогнули опять.

— Чудовище… — Пискнул один из них, за что я ему еще сильнее улыбнулась.

— Ты даже не представляешь насколько, сладкий. — Отбросила волосы за спину, интересно будет драться с ними в такой короткой юбке.

— Вы будете драться с нами всеми. — Ответил красавчик, с тем же пренебрежением. Гад, который меня сапогом давил вчера стоял за его спиной, ехидно улыбался.

— Это же не честно! Вас вот оно сколько, а нас всего лишь двое! — Пепа, что ли им подыграть хочет? Ну, пусть, они так паршиво заулыбались на ее высказывание.

— Так мы не виноваты, что вы трусы, только из-под тешки травить и можете.

— Так мы же не просто так травили, мы так делились опытом с полицаями. Это же такой прекрасный опыт — в отравленном состоянии пытаться создать противоядие. Сегодня же наш черед учить вас! Вот мы с Пенелопой научим вас хорошенько, не только тому, что не стоит заставлять зельеваров себе готовить, так еще и покажем, что нас обежать себе дороже. — Ну, какие они глупенькие честное слово, ничего не понимают, смеются с моих слов.

— Это мы вас хорошенько проучим, сучки! — Красавчик опять сплюнул, и я с отвращением скривилась, верблюд честное слово.

— Сучки, как невежливо, однако. — Хмыкнула, становясь возле Пенелопы. Полицаи окружили нас широким кругом, это тоже слегка не честно.

Мы стоим посередине их специального полигона для дуэлей, наши остались за его прозрачным куполом. У меня даже живот свело от радостного предвкушения, вот, наконец, подерусь хорошенько, пар выбью, несколько челюстей и добрую сотню зубов.

— Вы ни на что не способны в реальном бою, у нас же есть магия и физическая сила. Против магии ваши зелья просто ничто!

— Да сколько можно болтать, когда мы уже драться будем, а? Магия то, магия это… Признаюсь вам честно, все зельевары ненавидят магию, просто потому что магия — это просто жульничество. Сказал пару слов авадакадабры и всё, ты уже властитель мира? Ну что за бред, нет? — Сладковато улыбаюсь, рассуждая о наболевшем и невольно вспоминая о том, о ком обещала себе не вспоминать. Его кольцо как будто ответило на мои мысли и слегка потеплело.

— Зря это ты так. Боюсь только сильная иллюзия может исправить твою внешность, страшила. -

Откликнулся тот, что меня ногой к земле давил, так что я не удержалась от ласковой улыбки.

— Ты не волнуйся, я твою внешность и без магии поправлю. — Скосила взгляд на Пенелопу, за моим трепом она хоть успокоилась слегка.

— Может, уже начнем? — Спрашивает красавчик рядом с ним, поднимает руку вверх и прозрачный купол над нами вздрагивает красной рябью. — Теперь выхода нет, ваши тела отсюда только вынесут.

— Посмотрим, — киваю Пенелопе, становясь с ней спина к спине. Такое знакомое движением, сколько раз уже мы так стояли вместе, попадая в передряги? Не сосчитать, и что бы меня испугали эти сосунки?!

— Ну что мальчики, поиграем? — Кричу, разминая костяшки пальцев. Ох, повеселюсь!

Они нападают без предупреждения, как я люблю! Используют заклятия оцепенения, вот только в нем есть дыра, если ты не видишь жертву, оно не подействует. Подняла ногу, и ударила ею о землю, поднимая густое облако пыли. Мне-то магия ничего не сделает. Но Пенелопу может задеть. Ничего не видно, облако пыли очень густое. Справа летит поток огня, стихийную магию используют, пытаются зажарить нас, даже не видя. Просто уклоняюсь вместе с Пепой, у той порошки наготове. Ну же, где мордобой? Или без магии они ни на что не способны? Несколько появилось сверху, но я этих «птичек» быстро на землю спустила, даже не особо колотя. Дальше они не додумались ни до чего другого, как накинутся целым скопом на нас. Да так даже не интересно! Пенелопа взмахнула рукой, используя порошки, я же ими так и не воспользовалась, только кулаками.

Пыль начала оседать, а я кривилась, осматривая стонущих парней. Некоторым из них «повезло» и их убрала Пепа порошком чесотки. И это все что ли? А где эпичный махач?

— Все что ли? Да я даже не кончила! — Заныла, пиная того самого гада, кому внешность подправить собиралась.

— Клара, это что за выражение?! — возмутилась Пенелопа, но я-то знаю, что ей такая легкая победа так же не понравилась.

— Нет, мальчики, не умеете вы женщин удовлетворять. — Презрительно цокнула языком.

Купол загорелся желтым и погас, похоже, это их тела придется тянуть к целителям.

— Клара! Пепа! Круче всех! — Услышали мы вопли Вероники и Лили, они за нас радовались больше всех.

Дверь их полигона открылась, возле нее началась какая-то возня, но мне было не до этого. Кольцо было теплым, как будто работало с подогревом, забавное ощущение, в который раз попыталась его снять, не смогла. Да что мне теперь с ним делать то? Постоянное напоминание о некроманте, как будто он все время рядом со мной.

Со спины кто-то резко схватил меня за руку и дернул, заставляя обернуться. Я, было обрадовалась, подумала, что хоть один из полицаев может стоять на ногах, уж я его теперь как огрею, да посильнее.

Но увидела знакомые бледно-голубые глаза и судорожно вдохнула, так сильно сжалось сердце под ребрами.

— Мы все же встретились, великанша. — Он издевательски улыбается, пока я не могу выронить и слова.

Нет, нет, нет…

Я не хотела его видеть, не хотела. Так почему же так трепещет сердце даже от такой улыбки? От чего так тянет к его губам, а дыхание такое, как будто опять полосу препятствий пробежала. Почему я так счастлива?

Игнат.

Клара

Игнат

Часть 43. Дверь.

Клара

Чувствую его губы, до сих пор чувствую. Но его нет рядом, это всего лишь наваждение. Еще одно, еще одно из многих.

Мне никогда не было так плохо, мне никогда не было так больно. Даже в том подвале, когда казалось, что жизнь моя висит на волоске, я не чувствовала себя так плохо.

Плохо помню, как добралась до дома, в одном Пепином плаще, обляпанная кровью и с собственным пальцем в руке. С пальцем явно был перебор, не понимаю, зачем я его отрезала? Зачем так сильно захотела показать ему, что он мне не нужен? Зачем так резко и грубо обрезала последнюю нить, связывающую нас вместе? Если бы это кольцо осталось у меня, то был бы еще шанс, надежда, что он когда-нибудь захочет забрать его. Найдет меня и потребует его обратно, пускай только для того, чтобы отдать другой. Осталась бы надежда и что-то маленькое, что будет нас связывать, что не даст ему забыть обо мне.

Прошел всего лишь день, один единственный день. Впереди целая жизнь, а я уже не могу дышать без него. Эта влюбленность, эта любовь, самое жестокое и несправедливое, что было со мной в жизни. Я так врала, говоря ему, что все прошло, что уже не люблю. Говорила и говорила, пускай и правду, но жестоко. Хотела отомстить за те небрежные слова, брошенные им так поспешно. Хотела сделать ему так же больно, как он сделал мне, своими словами. Пускай для него это всего лишь уязвленное самолюбие, пускай он забыл об этом раньше, чем я добралась до дома, пускай мне в тысячи раз больней. Но всего лишь на мгновение, короткое мгновение, я почти поверила, что он понял, понял, насколько сильно сделал мне больно. Насколько было ужасным услышать от него те слова о том, что женитьба на мне позор. Потом он так небрежно назвал нашего ребенка ошибкой, которую он никогда не допустит. Не допустит…